У тети Марты были вишневые щеки и темные круги вокруг обоих глаз, но сами глаза были ясными, живыми и сияющими. Ее прямые седые волосы были собраны сзади в пучок широкой красной лентой.
Она была невысокой, очень миниатюрной. Как старая кукла. Когда я подошла обнять ее, мне пришлось наклониться, согнувшись чуть ли не напополам. Весила она, наверное, килограмм сорок, не больше.
Одета тетя Марта была не в старушечьи наряды, а в пеструю плиссированную юбку с цветочным узором, доходящую ей до лодыжек, и ярко-желтую блузку, просто огромную для ее тощей фигуры. На шее у нее висел серебряный крестик на цепочке.
Она назвала свой наряд «дорожной одеждой» и рассказала, что все это ей перед отлетом в Шейдисайд сшили ее шесть дочерей.
— Шесть дочерей! — воскликнула мама. — Я не знала…
— Семь было бы плохой приметой, — сказала Марта своим шелестящим шепотом. — Семь дочерей в доме притягивают злых духов.
Мы с мамой и Софи не нашлись, что на это сказать.
— Шесть дочерей и сын — это к солнечным денькам и удаче, — продолжала Марта, жестикулируя своей костлявой рукой. — Но я не захотела рисковать, — она подмигнула мне окруженным морщинами глазом. — Я практичная женщина. Но предпочитаю не испытывать судьбу, — она захихикала, как будто удачно пошутила.
* * *
Мы с Софи взяли чемоданы тети Марты и понесли их в комнату для гостей.
— Почему мама ведет себя так странно, когда разговаривает с тетей Мартой? — шепотом спросила Софи.
Я пожала плечами.
— Понятия не имею. Может, потому что Марта такая старая и чудаковатая?
Софи усмехнулась.
— Чудаковатая? А что такого в том, чтобы принести домой палки из какого-то заколдованного леса и спрятать их под кроватью? Все же так делают, разве нет?
— Тс-с-с. Она тебя услышит, — цыкнула я.
— У нее даже акцента нет, — не успокаивалась Софи.
— А ты хотела, чтобы она разговаривала как монстр из фильма ужасов? Я хотеть твоя кровь… — просипела я и пошла походкой чудовища Франкенштейна.
Нас с Софи это так сильно рассмешило, что мы не могли перестать смеяться. Когда мы наконец успокоились, Софи сказала:
— Я никогда не видела маму такой напряженной. Видела выражение ее лица, когда она пролила немного чая из чашки тети Марты? А Марта произнесла над ним какую-то чайную молитву и двенадцать раз помешала чай ложечкой?
Я рассмеялась.
— Марта странная, но довольно милая. И пахнет корицей. Ты заметила?
Софи кивнула.
— А ее зубы такие белые. Как думаешь, они настоящие?
— Фу. Даже думать об этом не хочу, — скривилась я, ставя чемодан Марты ей на кровать. Софи вытащила из дорожной сумки заколдованные палочки (или что бы это ни было) и сунула их под кровать.
После этого мы спустились вниз и присоединились к маме и тете Марте за обедом. Марта сидела во главе стола. Она была такой низкой, что ее ступни не касались пола.
Мама держала у уха телефон. Она опустила его и повернулась к нам.
— Это был ваш папа. Он вернется из Атланты завтра, — она повернулась к Марте. — Джейсону очень жаль, что у него не было возможности поприветствовать вас, Марта.
— Он всегда на день опаздывает, — нахмурилась Марта. — Этот парень. Помню. Всегда на день опаздывает. Я всегда говорила, что он опоздает на день даже на свои похороны.
Мы с Софи обменялись через стол взглядами. Марта казалась серьезной, и нас это слегка пугало. Мы не знали, смеяться или нет.
На обед мама подала салат и сэндвичи с тунцом. Тетя Марта ела жадно, откусывая крохотные кусочки, как бурундук. Ее красные щеки ритмично двигались.
— Эмми, ты помнишь, как приезжала ко мне, когда была маленькой? — спросила она, обращаясь при этом к Софи, а не ко мне.
— Я Эмми, — вмешалась я. — Софи была слишком маленькой, чтобы что-то помнить о той поездке, но я помню многое.
Марта кивнула и взяла еще одну половинку сэндвича. Она вздохнула:
— В таком веке мы живем. Прыгаешь в самолет — и он уносит тебя в другой мир.
— Вы поступили очень смело, решившись на эту поездку, — сказала мама.
Марта прищурилась.
— Смело?
— То есть… в вашем возрасте. Я хотела сказать…
Неловко вышло.
Марта повернулась обратно ко мне.
— Моя деревня все еще является частью Старого Света — мира, где я выросла. Там все по-другому. Все. В Старом Свете реальное и волшебное живет рука об руку. Старое и новое… у нас есть и то, и другое.
Софи подняла со стола свой телефон.
— Это у вас есть, тетя Марта?
Марта кивнула.
— Да. Но это не единственное средство общения. Мы общаемся такими способами, которые вы, скорее всего, считаете нереальными.
Очень таинственно.
Весь обед прошел в том же духе. Марта очень охотно рассказывала нам о суевериях и традициях своей деревни. Я была удивлена, что она не задала нам с Софи больше никаких вопросов. Она проехала весь этот путь и вообще не пыталась ничего о нас узнать.
Я предположила, что она слегка нервничает из-за того, что оказалась в новом месте. И что через пару дней она расслабится и будет вести себя более естественно.
После обеда Марта пошла к себе в комнату, чтобы разобрать вещи и вздремнуть. Мама вздохнула с облегчением.
— Скорей бы приехал ваш папа, — протянула она.
Я внимательно посмотрела на нее.
— Мам, почему ты так напряжена?
Она, задумавшись, посмотрела на меня.
— Да я и сама не знаю.
Я помогла маме с посудой и пошла к себе в комнату, где Софи уже делала домашнюю работу. Там я растянулась на кровати и начала переписываться с друзьями.
Той ночью мне приснился очередной волчий сон.
В этом сне я гонялась по лесу за двумя белыми волками. Была ли я тоже волком? Себя я не видела. По ощущениям, я бегала на четвереньках. Я слышала, как шлепают мои лапы по грязной подстилке из листьев. А еще я чувствовала сильный запах леса. Даже во сне я ощущала аромат воздуха, и от этого сон казался еще реальнее, настолько реальным, что мне хотелось сбежать из него.
Но я также знала, что это невозможно. Я должна была посмотреть, куда приведет меня этот сон.
Я гналась за двумя волками по темным проходам между высокими деревьями. Мне было слышно, как они, труся бок-о-бок, задыхаются и пыхтят, покачивая своими мохнатыми белыми головами.
И вдруг они обернулись и поднялись на задние лапы. Я увидела их бешеные глаза, оскалившиеся зубы.
Они напали, прежде чем я успела развернуться. Бросились на меня с поднятыми передними лапами, злобно оскалившись.
Я закричала.
И проснулась.
И увидела, что рядом с моей кроватью сидит тетя Марта. Она наклонилась ко мне вплотную и хрипло прошептала:
— Итак, тебе снятся сны. Я так и знала.
27
Я попыталась стряхнуть с себя сон. Ноздри щекотал запах ночного воздуха. Я была словно наполовину в лесу, наполовину в своей