Марта попыталась встать, но я схватила ее за запястье и заставила сесть обратно.
— О чем вы? — спросила я. — Тетя Марта, вы должны мне все объяснить.
Она посмотрела на меня своими темными глазами, блестящими в свете, падающем из окна спальни. У меня появилось ощущение, что эти глаза видят меня насквозь. Видят мои мысли. Мои сны.
Тетя Марта сжала своей крохотной ручкой кулон в форме серебряного полумесяца, висящий у меня на шее.
— Полумесяц, — произнесла она. — Я дала его тебе. Хочешь на луну, детка? Он исполняет одно из твоих желаний?
— Что? Нет. Нет!
Она опустила подвеску обратно мне на грудь и трижды потерла кулон.
— Я дала тебе этот полумесяц, потому что знала, что ты особенная.
— Но расскажите же мне об этих снах. Вы сказали, что знали о них.
Она ничего не ответила. Но я знала, что это мой единственный шанс. Шанс узнать правду о себе, узнать, почему меня мучают эти жуткие волчьи сны.
Я снова схватила ее за запястье.
— Марта, — все еще заспанным голосом произнесла я. — Марта, расскажите мне. Пожалуйста. Мне все это снится из-за собаки? Той собаки, что покусала меня в вашей деревне, когда мне было пять?
К моему удивлению, Марта охнула. Ее глаза поползли на лоб.
— Собаки? — переспросила она. — Вот что тебе сказала твоя мама? Что тебя укусила собака?
Я кивнула.
— Да. Она говорила, что меня укусила собака, выбежавшая из леса. А теперь мне снятся эти сны…
Я глянула в сторону кровати Софи. Она лежала на боку с закрытыми глазами. Спит ли она на самом деле? Или притворяется спящей и подслушивает?
— Твоя мама не хотела, чтобы ты знала правду, Эмми, — сказала Марта, наклонившись ко мне так близко, что я почувствовала ее горячее дыхание на своей щеке. — Она боялась, Эмми. Поэтому солгала тебе.
Я сглотнула. Внезапно у меня в горле пересохло.
— Солгала?
Глаза Марты блеснули.
— Тебя укусил волк, Эмми.
— Что? — охнула я. — Не собака?
— Причем это был не обычный волк, — продолжала Марта, переходя на шепот и наклоняясь еще ближе так, что ее щека почти касалась моей. — Это был бессмертный. Это был…
— Погодите, — пробормотала я, снова хватая ее за костлявое запястье. — Погодите. О чем это вы?
— Выслушай меня. Я приехала в такую даль, чтобы ты узнала правду. Волк, укусивший тебя, был бессмертным. Это волкоподобное создание, в которых люди больше не верят. Но они существуют. Существуют для всех тех из нас, кто живет в Старом Свете и знает правду о старом и новом мире.
Я смотрела в ее глубокие, темные, немигающие глаза.
— Марта… вы хотите сказать, это был оборотень? — вылетевшие у меня изо рта слова казались нереальными. Я даже не осознала, как произнесла их.
Марта кивнула.
— Существует много названий, — она провела ладонью по моей руке. Ее ладонь была жесткой и теплой, моя — влажной и холодной. — Я понимаю, что ты в шоке, милая. Тебе никогда не говорили правду. Но не вини в этом свою маму.
— Не… Не понимаю, — пробормотала я. — Что это значит?
Марта закрыла глаза.
— Ты теперь тоже оборотень, Эмми. Слушай меня. Ты оборотень.
Я смотрела на лицо тети Марты и не могла дышать, не могла пошевелиться. Ее слова звучали у меня в мозгу.
И вдруг — и это был самый ужасный момент в моей жизни — я поняла, что это я убила Райли.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
28
Помолчав пару секунд, тетя Марта ушла, оставив меня сидеть на кровати, парализованной жуткими мыслями. Я слышала, как скрипят в коридоре половицы под ногами тети Марты, направляющейся к себе в комнату для гостей. Слышала, как закрылась дверь. Слышала, как за окном спальни завывает ветер. Слышала, как жужжит холодильник в кухне на первом этаже. Слышала тихое сопение Софи. Слышала, как колотится в груди мое сердце.
Каждая клеточка моего тела была напряжена. Мой мозг застыл в ужасе от нахлынувших на него мыслей, но все мое тело пульсировало, как под напряжением.
Я животное. Я убила человека. Я убила Райли.
Кого еще я убью?
Я не могу контролировать свои сны. Как же мне контролировать то, что я делаю в реальной жизни?
Все эти вопросы были слишком жуткими, чтобы даже просто думать о них.
Я представила разодранное тело Райли. Торчащее из-под кожи блестящее красное мясо, нарезанное на полоски, как бекон.
Это сделала я. Я стала животным и разодрала Райли на клочки.
Я резко вскочила на ноги, быстро пересекла комнату, схватила Софи за плечи и стала ее трясти. Я не хотела причинять ей боль, но я была вне себя.
— Софи! Софи! — я кричала так громко, что у меня заболело горло.
Сдавленно вскрикнув, Софи наконец проснулась. Я почувствовала, как напряглись мышцы ее спины. Она обернулась, подняла голову и уставилась на меня с полуоткрытым ртом.
— Эмми? Что стряслось? Ты меня до смерти напугала.
— Прости. Прости-прости-прости, — заизвинялась я, делая шаг назад. — Софи, ты должна меня выслушать. Нам надо поговорить.
— Прямо посреди ночи? — спросила Софи, всматриваясь в стоящие на прикроватной тумбочке часы.
— Ты должна со мной поговорить! — закричала я высоким дрожащим голосом. Подскочив к двери спальни, я толчком закрыла ее до щелчка. — Софи, пожалуйста, — взмолилась я. — Ты мне сейчас очень нужна.
Эти слова на нее подействовали. Протирая глаза, она села, затем спихнула одеяло и встала.
— Можно включить свет? Обязательно разговаривать в темноте?
— Нет, не надо, — запротестовала я. — Не хочу ничего видеть. Пусть это будет темный сон, всего лишь сон, чтобы я проснулась от него и все снова было нормально, я была нормальной, и мир был счастливым нормальным местом, и…
Софи схватила меня за плечи.
— Эмми, стоп. Ты болтаешь, как безумная, — Софи впилась в меня взглядом. — Рассказывай. Что случилось? Почему ты ведешь себя так странно?
— М-мои сны, Софи, — запинаясь, начала я, — все эти сны. Мои странные ощущения. Я ведь знала… Знала, что что-то не так… но… но…
— Эмми, о чем ты? Что ты пытаешься сказать?
Я затрясла головой.
— Это слишком ужасно. Так сложно…
Софи продолжала выжидающе смотреть на меня.
Я сделала глубокий судорожный вдох.
— Марта только что сказала мне, что я оборотень, — выпалила я. — Оборотень, Софи. Представляешь? Марта сказала, что это из-за того укуса.
— В смысле когда мы в детстве ездили к ней в деревню?
Я кивнула.
— Да. Она сказала, что меня укусил волк, а не собака. И я оборотень. Из-за укуса волка. Понимаешь, о чем я говорю?
Софи пару раз моргнула. Ее лицо выражало замешательство.
— Нет. Не понимаю, Эмми. Это слишком… Слишком сложно понять. Что ты пытаешься сказать? Что все это значит?
Я сделала еще один глубокий вдох.
«Это значит, что именно я разорвала Райли в клочья», — вот что я должна была произнести.
Но я не могла выдавить из себя эти слова. Я не хотела в них верить. Мне казалось, что если я никому не скажу об этом, это будет не