Вокруг дома раскинулось просторное зеленое пастбище. На краю пастбища был разбит роскошный яблоневый сад.
Под ногами похрустывал гравий. Мы миновали табличку с надписью «Обветшалая Ферма». Табличка покачивалась на холодном октябрьском ветру.
Стая черных дроздов облюбовала огромную спутниковую тарелку за домом. Высоко в небе парил красный ястреб — он то пикировал вниз, то вновь взмывал в вышину. Высокая трава на лугу колыхалась под порывами ветра.
— Скоро Хэллоуин, — пробормотала Сабрина, пригибаясь под порывами встречного ветра. — Надо бы придумать какие-нибудь забавы для зверенышей.
Наша внеклассная работа заключалась в том, чтобы помогать миссис Лэнг заботиться о восьми малышах из детского садика — владелица Обветшалой Фермы тесно сотрудничала с нашей школой.
— Не называй их зверенышами, — сказала я с укоризной. — По-моему, они милые.
— Милые?! — темные глазищи Сабрины возмущенно сверкнули. — По-твоему, запихивать в нос цветные мелки — это мило?
— Это делал только Джесси, — сказала я. — И мы же их вытащили, в конце концов, он даже почти и не плакал…
— А миссис Лэнг, между прочим, говорит, что одна паршивая овца все стадо портит, — заявила Сабрина.
Я покачала головой:
— Джесси — не паршивая овца. Ему же всего пять!
— Вот Колин — мой любимчик, — сказала Сабрина. — Прямо миниатюрный пожилой джентльмен. Скажешь ему что-нибудь сделать — он отсалютует и сделает.
— Колин до сих пор сосет большой палец, — напомнила я.
Она пожала плечами:
— Никто не совершенен.
— Анджела совершенна, — возразила я. — С этими своими рыжими кудряшками и зелеными глазками могла бы стать детской супермоделью.
— Суперцацей, — сказала Сабрина. — Разве не она постоянно просится на коленки?
— Она милашка, — не сдавалась я. — Тебе просто завидно.
Мы поднялись на деревянное крыльцо и вытерли ноги о половичок. Из дома доносились детские голоса, визгливые и сердитые. Очевидно, у них там разгорелась перепалка. Я слышала, как Джесси пытается перекричать остальных.
Обветшалая Ферма — одна из старейших ферм во всем штате. Папа рассказывал, что когда-то это была действующая ферма, где выращивали картошку, помидоры, кукурузу и множество других культур. Но семья, владевшая фермой, продала ее и уехала много лет назад.
Сейчас это место люди посещают по выходным. Прямо как парк аттракционов. Тут имеются яблоневый сад, домашний зоопарк, пара ресторанчиков, художественная галерея, большая сувенирная лавка, катание на тракторе и детский клуб.
Я распахнула дверь, и мы вошли в переднюю. Теплый воздух сразу обдал мое лицо. Я вдохнула его полной грудью. В доме пахло шоколадом: по пятницам миссис Лэнг всегда печет печенье.
— Отдай! Отдай! — донеслись из игровой комнаты яростные вопли Джесси.
Мы сбросили рюкзаки и куртки на скамью возле двери и поспешили в игровую комнату. Первой, кого я увидела, была Анджела — она сидела на столике для рисования и плакала. Перед ней лежала на боку опрокинутая чашка. По столу расползалась большая лужа шоколадного молока.
Я повернулась к окну и увидела Джесси и Гармони, яростно вырывающих друг у друга красный пластиковый диск фрисби.
— Отдай! Отдай!
Джесси просто неистовствовал!
В комнату вбежала Лора Генри, прижимая к груди рулон бумажных полотенец. Она склонилась над Анджелой и принялась вытирать разлитое шоколадное молоко. При виде нас с Сабриной она испустила вздох облегчения.
— Слава Богу, вы пришли! — воскликнула она. — Дети нынче совершенно от рук отбились. Думаю, всему виной полнолуние!
Я засмеялась:
— Да ведь еще даже и не стемнело!
Первым делом я направилась к Джесси и Гармони — войне за фрисби пора было положить конец. Сабрина взяла несколько носовых платков и поспешила к Говарду, который громогласно извещал всех, что ему позарез нужно высморкаться.
— Где миссис Лэнг? — спросила я.
— У нее возникла проблема в одном из ресторанов, — ответила Лора. — Она оставила меня тут за главную. — Лора сдула прядь волос со лба. — Ну а дальше ситуация вышла из-под контроля.
Лоре, как и нам, двенадцать лет. Она невысокая и худенькая, с очень бледной, белоснежной кожей, серебристо-серыми глазами и спутанными прядями светлых, тоже почти белых волос, которые она постоянно отбрасывает назад, теребит и накручивает на пальцы.
Сегодня на ней была короткая джинсовая юбка поверх черных леггинсов и красно-белая кофточка с эмблемой Обветшалой Фермы, рукава она закатала по локоть.
Лора не ходит в нашу школу. Насколько мне известно, она учится в какой-то частной гимназии. Полагаю, ее дом расположен где-то неподалеку от фермы. Она помогает миссис Лэнг управляться с детьми и вообще по хозяйству.
По натуре она какая-то скрытная. И, мне кажется, она страшно застенчивая.
Я отняла фрисби у Джесси и Гармони и спрятала его за спину.
— Никаких фрисби в доме, — сказала я. — Найдите себе другое развлечение, хорошо?
Гармони повернулась и побежала к Анджеле. Джесси отступил на шаг.
Внезапно глазенки его расширились, а рот перекосился от ужаса. Он показал на меня пальцем.
— Твое лицо! — закричал он. — Карли Бет, твое лицо! Почему ты такая уродина?!
Я ахнула. На что это он таращится?
Неужели… маска?..
Как такое могло случиться?!
5Я отшатнулась. Поднесла руки к щекам…
Джесси взорвался хохотом.
— Попалась! — гаркнул он и грубо пихнул меня. — Попалась, Карли Бет!
И давай выделывать по комнате дикие коленца, хохоча, как дикарь.
Я почувствовала себя дура дурой. Да что со мной такое? Это ж надо — позволить пятилетке себя напугать!
Держись, Карли Бет!
В комнату рысью вбежала миссис Лэнг. Она никогда не ходит. Она всегда бегает. Она высокая и грузная, на вид старше моих родителей, с огненно-рыжими волосами, румяным лицом и зелеными глазами. Носит мешковатые клетчатые фланелевые рубашки, длинные юбки до пола и ковбойские сапоги.
А энергии в ней — что в трансформаторной будке. На моей памяти она ни разу не присела! И разговаривает она так же быстро, как и двигается.
— Чегой-то все в четырех стенах киснут? — пробасила она и принялась собирать пустые чашки. — Марш наружу! Хоть свежим воздушком подышите.
Она вытащила что-то из волос у Колина. Потрепала по щечке Анджелу.
— Придумала! Идите собирать яблоки. Их там целая куча нападала. Ведерки найдете за домом. И чтоб до краев, слышали? А теперь — марш! — И она практически вытолкала нас за дверь.
Сабрина вышла следом за мной.
— А что, хорошая идея, — сказала она. — Пускай выпустят пар.
Что ж, этим они и занялись. Гурьбой припустили они по пастбищу, вереща, вопя, толкая друг дружку и приплясывая. Мы с Сабриной похватали ведерки и побежали за ними.
— Эй, держимся вместе! — прокричала я, нагоняя их в яблоневых зарослях. — Держимся вместе! Не теряемся!
Под сенью яблонь было ощутимо прохладнее. Земля, укрытая толстым ковром опавшей листвы, была мягкой и сырой.
— Джесси, не кидайся яблоками! — завопила Сабрина. — Эй, хорош!
— Не швыряться! — заорала и я. — Подобьешь кого-нибудь. Эй!
Анджела подбежала ко мне, плача и потирая лобик:
— Джесси подбил меня!
Я обняла ее и чмокнула в ушибленное место:
— Ничего, до свадьбы заживет…
— Ой, фу-у-у, — скорчил рожу Говард, склонившись над ворохом опавших листьев. Остальные дети