Аэрин не нужно было слышать, о чем они разговаривали, — она и так знала, что происходит. Но что хорошего в том, что она это знала? Один только стыд и горькое разочарование. Именно стыд, а может, разочарование загнали ее теперь в собственные покои, где она и сидела, запершись от всех.
Всю минувшую неделю она едва видела отца и Тора: они только и делали, что встречались с гонцами, пытаясь отдалить неизбежное до тех пор, пока они не придумают, что делать, когда оно-таки случится. Западные бароны — четвертые солы — строят козни. По слухам, весной некто с Севера — то ли настоящий человек, то ли лишь с виду — пронес через Границу семена демон-порчи и рассыпал на совете баронов. Нирлол председательствовал на том совете лишь потому, что ранее этот пост занимал его отец. Но отец был куда лучше и мудрее сына. Нирлол же прославился не умом, а вспыльчивым и буйным нравом: идеальная мишень для демон-порчи.
Отец Нирлола распознал бы беду, а Нирлол не понял ничего. Просто ему вдруг показалось чудесной идеей отделиться от Дамара, выйти из-под руки дамарского короля Арлбета и Тора-солы и назначить себя королем Нирлолом, обложить своих крестьян новым налогом в пользу нарождающейся армии и вскоре отобрать остальной Дамар у Арлбета с Тором, которые правят не так хорошо, как мог бы он. Ему удалось убедить нескольких своих товарищей-баронов (демон-порча, стоит ей заразить одного человека, распространяется как чума) в безупречности плана, и зло помутило их разум. Ходили еще слухи, более расплывчатые, будто Нирлол вместе с этой чудесной идеей внезапно обрел гипнотическую способность склонять на свою сторону любого, кто слышал его. И этот слух тревожил куда больше, ибо, если он правдив, демон-порча и впрямь очень сильна.
Арлбет предпочел не обращать на второй слух внимания или, скорее, уделить ему ровно столько внимания, чтобы сбросить со счетов. Так было нужно, чтобы никто не подумал, будто он отмел его из страха. Король объявил, что смута слишком серьезна, дело требует его личного вмешательства и с ним поедет Тор и существенная часть войска, и почти столь же существенная часть придворных, со всем их бархатом и драгоценностями для утонченно-пышной демонстрации учтивости. Вся эта роскошь нужна для маскировки идущих за свитой солдат. Но обе стороны будут знать, что платья платьями, а копья копьями. План был трудновыполнимый и рискованный, ведь Арлбет хотел предотвратить гражданскую войну, а не разжечь ее. Участников похода отбирали с великой тщательностью и осторожностью.
— Но вы же берете Перлита! — воскликнула Аэрин, случайно встретив Тора за амбарами — там они могли говорить свободно, не опасаясь чужих ушей.
Тор скривился:
— Я знаю, Перлит не самый приятный человек, но он действительно крайне полезен в подобных делах: во-первых, он отменный лжец, как тебе известно, а во-вторых, способен самым изящным образом преподносить самые отвратительные вещи.
Женщины в войске Арлбета не служили. Однако нескольким самым отважным женам дозволили отправиться вместе со своими мужьями. Чтобы поехать, дама должна доказать, что умеет ездить верхом и владеть кавалерийскими приемами, а еще ей можно доверить улыбаться Нирлолу (если переговоры пойдут соответствующим образом) и приседать перед ним в реверансе, как подобает его рангу четвертого солы, и даже танцевать с ним, если пригласит. Но ни одна жена не поехала бы, кроме как по просьбе мужа, а ни один муж не обратился бы к жене с подобной просьбой, не получив предварительно королевского позволения.
Галанна определенно не поехала бы, даже возьми Перлит на себя труд получить разрешение у Арлбета (которого тот, скорее всего, не дал бы). К счастью и покою всех заинтересованных лиц, сопровождать мужа Галанна желания не изъявила. Ничего из того, что сколько-нибудь напоминало трудности, ни в малейшей степени ее не интересовало, и, по ее глубокому убеждению, на варварском западе не было ничего такого, ради чего ей стоило бы тратить время и красоту.
А вот королевская дочь могла бы поехать: королевская дочь, при всей своей ничтожности все же доказавшая, что способна помалкивать и улыбаться по знаку, королевская дочь, которая по стечению обстоятельств оказалась единственным ребенком короля. Она понимала, что ей не позволят. Понимала, что Арлбет не посмел бы взять ее с собой даже при желании, а он вряд ли хочет этого. Нет, он не решится взять ведьмину дочь на битву с демоном-порчей. Народ ни за что не позволит ему так поступить, а он слишком отчаянно нуждается в доброй воле своего народа.
Но не спросить она не могла — как бедный глупый Нирлол не мог не сойти с ума, когда его поразил демон-порча. Она тщательно выбирала момент, но отец с Тором в последнее время были так заняты, что ей пришлось ждать и снова ждать, пока время почти не вышло. В последний вечер после ужина она наконец задала вопрос. А после поднялась сюда, к себе в покои, и больше не выходила.
— Отец… — Собственный голос показался ей писклявым, как всегда, когда ей бывало страшно.
Другие женщины и младшие придворные уже покинули длинный зал. Арлбет с Тором и несколько кузенов, в том числе Перлит, готовились к очередному утомительному совещанию по поводу Нирлоловой глупости. Они прервали беседу и все одновременно повернулись и посмотрели на нее. Ну почему их так много! Сначала, опасаясь, что Арлбет всего лишь ласково пожурит ее и не примет всерьез, она хотела спросить отца позже, в его собственных покоях, где наверняка застала бы его в одиночестве. Но передумала. Если ей предстоит опозориться, — а она убедила себя в неизбежности отказа, — по крайней мере, она спросит при всех: пусть отец поймет, как это важно для нее.
Арлбет повернулся к ней с присущей ему неторопливой улыбкой, но на сей раз улыбка проступала медленнее обычного и глаз его достигла меньшая ее часть. Он не бросил: «Давай быстрей, я занят», — а мог бы. «И был бы не так уж не прав», — с тоской подумала Аэрин.
— Ты скоро едешь на… запад? Пировать с Нирлолом? — Она чувствовала взгляд Тора, но сама упорно смотрела только на отца.
— Пировать? — переспросил отец. — Если мы поедем, то вместе с воинами, дабы они стали свидетелями пира. — Тень улыбки наконец коснулась его глаз. — Ты схватываешь придворный язык, милая. Да, мы едем «пировать» с Нирлолом.
— Мы питаем некоторую надежду снять порчу, — вступил Тор. Слово «демон» старались