— Он что, в норме был? — спросил первый голос на поляне. — Или того?
— Так ты его сам спроси, — ответил второй недовольно. — Кажись, Злого подранил. Злой! Ты как?
— Товарищ генерал! — заорал первый. — Не стреляйте!
Судя по всему, военные сталкеры не были спасателями. В большей степени они походили на обыкновенных мародёров. Но откуда тогда они узнали, что стрелявший по ним человек в одежде неопределённого цвета имел звание генерала? Были уверены, что здесь в таком возрасте могут быть только генералы? То есть знали заранее об охоте и составе команды охотников?
Ломать голову над этими вопросами времени не осталось: на поляне наметилось какое-то движение.
— Товарищ генера-а-ал! — раздалось уже значительно ближе. Штык обернулся, оценил протоптанную тропку, убедился, что генералов уже не видно, и дал три короткие очереди в сторону поляны.
— Не стрелять! — заорал первый голос. — Эй, генерал, не стреляйте, свои!
Штык бросился бежать. В запасе у него было несколько минут, пока военные сталкеры подберутся ближе, обнаружат, что стрелка нет, и осторожно пойдут по следам. Но к тому времени Штык намеревался уже занять оборону на холме. Тогда можно будет и поговорить. Пока же разговор мог закончиться быстрее, чем хотелось бы.
Подбегая к подножию холма, Штык практически сразу оценил все преимущества этого места для обороны. Лес здесь был не такой плотный, как вокруг лагеря, редкие деревья позволяли контролировать ситуацию не менее, чем за сотню метров, подходы справа и слева к холму хорошо просматривались и простреливались. Обходить же холм по большой дуге невыгодно — в этом случае противник лишит себя возможности быстро перегруппировать силы для нападения. Хотя хотелось верить, что никакого нападения не будет вовсе.
Поднимаясь на верхушку холма, Штык ожидал увидеть что угодно, но только не драку. Тем не менее, оказавшись на самом верху, он обнаружил, что по большой проплешине между камней, вцепившись друг другу в одежду, катаются Буль и Хомяк. Два автомата аккуратно лежали на плоском валуне.
Тяжело вздохнув, Штык подошёл к дерущимся, набросил ремень своего автомата на шею Буля, оказавшегося в этот момент сверху, и потянул на себя. Буль захрипел, отпустил Хомяка, вывернулся из петли и откатился в сторону.
— Встать! Смирно! — страшным голосом сказал Штык. — Сейчас я вам устрою военный трибунал.
Хомяк вскочил с земли первым и занял строевую стойку. Чуть позже рядом вытянулся Буль. Лица и одежда у обоих были испачканы землей и коричневыми прелыми листьями.
— У нас, значит, враг на подходе, а вы тут занимаетесь выяснением отношений?
— Он сказал, что он теперь командовать будет! — возмущённо сказал Буль, не отрывая взгляда от командира.
— Молчать! — взревел Штык. — Да я вас обоих на «губу»! На месяц! Никто, кроме меня, командовать тут не может! Ясно?!
— Так точно! — хором отозвались «бойцы».
Сверху, медленно кружа в невидимых потоках воздуха, медленно опускался жёлтый лист.
— Сейчас некогда с вами разбираться, — жёстко сказал Штык. — У нас на подходе неизвестный противник. Что было в лагере — вы сами видели.
— Загон мой разрушили, сволочи, — обиженным голосом сказал Буль.
— Молчать, — оборвал его Штык. — Наша задача занять оборону и провести переговоры. Вы будет прикрывать меня с флангов. Говорить с противником буду я. Вопросы есть?
Вопросов не было. Булю Штык определил место на правом фланге. Хомяку — на левом. В задачу каждого из них входило присматривать по возможности и за тыльной частью холма. Единственная проблема возникла, когда Штык попробовал определить Хомяку место за выступающим куском камня прямо над здоровенной проплешиной коричневой земли, занявшей огромный кусок склона внизу.
— Генерал Штык, — обратился вдруг к нему Хомяк, — я не могу здесь лежать. Колется!
— Чего колется? — нахмурился Штык. — Земля колется?
— Нет, не земля. Но колется! Вы сами попробуйте.
Штык лёг на землю, прислушался к своим ощущениям. Ничего особого он не чувствовал. Земля как земля. Позиция как позиция. Ничем не хуже других.
— Что ты сочиняешь? — с досадой спросил он, поднимаясь и отряхивая с одежды мелкий мусор. — Где что колется?
— Колется, — упрямо сказал Хомяк. — Даже когда стою, лицо иголками колет. А когда лежу — больно колется!
— Что за блажь, солдат? — грубо спросил Штык. — Нервы сдают? — Никак нет! Колется! — четко доложил Хомяк, преданно глядя Штыку в глаза.
— Ну, хорошо, — смягчился Штык, не зная, как толком реагировать на такое заявление. — Иди на противоположную сторону. Будешь защищать наши тылы. Найди себе место, где не колется. И без тебя здесь справимся. Но без команды свое место не покидать! Ясно?
— Так точно! — обрадовался Хомяк. — Разрешите выполнять?
— Выполняй, — хмуро бросил Штык и пошёл обустраивать позицию для себя.
9
Прошло не меньше получаса, прежде чем среди деревьев замелькали фигуры в традиционном камуфляже военных сталкеров. Заметивший их первым Буль подал сигнал, и Штык занял свое место, наблюдая за потенциальным противником, решив рассматривать военных сталкеров с такой позиции до того момента, пока их намерения не будут ясны.
Впрочем, с альтернативами простому варианту просто сдаться в плен было довольно туго. Хотя некие смутные надежды на появление настоящих спасателей представлялись всё ещё достаточно реальными. Ну и пресловутая тропинка до блокпоста. Военные сталкеры ведь тоже не по воздуху прилетели.
Когда ближайший сталкер, заметив направление следов, вдруг повернулся лицом к холму, Буль, как и было оговорено заранее, аккуратно дал короткую очередь по траве в низине. Фигура в камуфляже мгновенно исчезла из поля зрения, зато вдалеке, на грани видимости, сразу множество людей принялись перебегать от дерева к дереву, занимая позиции вокруг холма.
Одна из мешковатых фигур тем временем никуда не пряталась и открыто шла прямо к тому месту, где первого разведчика отпугнула автоматная очередь Буля. На ходу человек отбросил капюшон, отправил за спину автомат и, расставив руки в стороны, начал спускаться в заросшую травой низину перед холмом. Шёл он, правда, чуть правее того места, где в траве была видна протоптанная Штыком и его бойцами тропинка, и всё время посматривал на свое левое плечо, где была закреплена небольшая, с пачку сигарет, коробочка.
— Мой генерал, — приглушенным голосом позвал Буль. — По-моему, вот этот расстрелом и командовал. Может, шлёпнуть гада?
— Это же парламентер, — отозвался Штык.
— Ну и что он нам может сказать? — удивился Буль. — Что больше не будет?
— Не знаю. Но послушать его всё-таки надо.
Тем временем парламентер остановился недалеко от коричневой проплешины на склоне холма, поднял руки вверх и громко сказал:
— Эй, не стреляйте! Есть тут способные внятно разговаривать?!
— Навалом! — отозвался Штык, из осторожности оставаясь за своим камнем — среди сталкеров наверняка были снайперы.
— Так пусть хоть один покажется! — воззвал тем временем переговорщик.
— Извини, я без смокинга стесняюсь, — ответил