«Меня лишат всего родового имущества и сразу убьют или выкинут, сделав никем?»
— Подписывай, — сказал старик.
— Я могу ознакомиться?
— Подписывай. — Лицо старика осталось неподвижным.
«Подписывай незнамо что или отправишься на встречу с предками».
Роман взял себя в руки. Прямо сейчас решится его судьба. В документе могло быть что угодно. В том числе согласие на полную передачу всех владений под руку князя. В этом случае он станет никем. Но и не подписать нельзя. Тогда он просто не выйдет отсюда. Однако, даже если подпишет, тоже не факт, что выйдет. Возможно, князь захотел провернуть дело официально. Но в этом не было особого смысла. Анастас Медведев был в чем-то прав. Последние десятилетия страну раздирал хаос и отобрать чьи-то владения труда не составляло. Достаточно убить. А уж документацию и потом можно сделать. Значит, смысл в чем-то другом. Юношу это нервировало, так как он не понимал, к чему ведет интрига.
Взяв ручку, Роман поставил подпись. Потом на втором листе и так пока не прошёл до последней страницы. Закончив, он получил от секретаря второй экземпляр и был отправлен наружу, прочь из дворца.
Уже сев в машину и отъехав, Роман принялся судорожно проглядывать листы, пытаясь понять, на что согласился. По всему выходило, что не так уж всё плохо. Забрали основные активы рода и землю да обязали передать сведения по секретным разработкам в течение трёх дней. Самое удивительное, что отобрали не всё. Кое-что оставили. Малую часть, наверняка не самую лучшую. С этим ещё предстояло разобраться.
Но главное — Роман вышел из дворца живым. А значит, есть шансы побороться за будущее.
* * *
Проводив гостя, секретарь вернулся в кабинет князя. Тихо открыл дверь, также тихо вошёл внутрь.
— Мальчишка подписал, — сообщил он. — Ты уверен?
Игнат Филинов, он же старейшина рода Филинов, он же верный соратник и советник, на виду играл одну роль, а по факту исполнял совсем другую.
— Нет, — спокойно ответил Анастас.
— Проще было убить мальчишку.
— Проще, — легко согласился мужчина.
— Тогда почему?
— Мы это с тобой обсуждали. Крови я пролил достаточно. Теперь настало время проявить милость.
— Оставь красивые слова для других, — фыркнул старик.
— Тогда переставай задавать глупые вопросы, — не остался в долгу князь. — Сам знаешь, что есть и другие причины.
— Знаю. Ни одна из них не кажется достаточно убедительной. Другие роды взбунтуются, если старая кровь умрет? Как по мне, эти Коршуновы не такие ценные, чтобы их это касалось.
— В бою они и правда показали не много, — задумчиво кивнул князь. — Но кровь не водица. Она слишком ценна. Сам мальчишка высоко не поднимется, не с такими грехами отца. Но гены пусть сохранит. Вдруг пригодится. Я понимаю твои сомнения, но за последние годы и так многие погибли. Нашу страну планомерно вычищали, ты сам знаешь. Так что сейчас разбрасываться и такими сомнительными ресурсами слишком расточительно.
— Мы не нашли доказательств зачистки, — нахмурился старик.
— Не начинай, — поморщился Анастас. — Я в курсе, что ты недолюбливаешь мою сестру. Как и она тебя. Но было бы глупо отрицать её ум.
— Как знаешь, — принял безразличный вид советник.
Чем заслужил злой взгляд князя. Они были знакомы тридцать лет. С восемнадцатилетнего возраста Анастас попал на обучение к старейшине другого рода. Тогда совсем другие времена были, и никто не подозревал, куда их это заведет.
Предмет их спора… Сестра князя три года назад привела результаты исследований, где наглядно показала, как за последние сто лет сократилось количество древних семей. В три раза! Каждая такая потеря — удар по всей стране. Можно сказать, что кровь и гены — это стратегический ресурс любого народа. Утратить его всё равно что обречь себя на вымирание.
— Думаешь, мальчишка сыграет свою роль? — вернулся Игнат к теме, успокаиваясь и не собираясь развивать конфликт.
Двое мужчин последние сутки работали на износ. Даже по их меркам. Каждый находился на пределе, но расслабляться было нельзя. В таких условиях ссориться, скидывая напряжение друг на друга, словно дети малые, глупо и опрометчиво. Не сейчас, когда они достигли запланированной цели, настала пора переходить к другой, более важной, части плана.
— Если нет, мы ничего не теряем. Что могли получить с Коршуновых, уже получили. Но, чую, часть секретов Вячеслав спрятал. Он всегда был слишком хитрым.
— Но не особо сильным.
— Да. Поэтому проиграл, — устало сказал князь, потирая лицо. — Однако сам знаешь. Те данные, что мы получили, если они верны, он вёл очень интересные разработки. Если удастся выйти на них через мальчишку…
— Не факт, что он про это что-то знает.
— Не факт. Я всё никак не могу понять, зачем отец отправил его за границу. Удалось что-то накопать?
— Если бы удалось, ты бы знал. Никаких связей с отцом не замечено. Роман не возвращался домой, все годы провёл за границей. Заимел там связи, новых друзей и вёл обычную жизнь студента. Но это ни о чем не говорит. Ему могли помогать держать связь.
— Или Вячеслав сам был ходуном.
— Не замечен в этом. Скрыть такое даже для него сложно. Может, он опасался за сына?
— Может. Но отправить подальше за четыре года до смерти? Не верю, что Вячеслав настолько просчитал ситуацию. Скорее это часть его очередного слишком хитроумного плана.
— Не нравится мне всё это, — скривился Игнат.
— Мне тоже. Но тем интереснее. Слишком много здесь тайн. Если убрать мальчишку, можем не узнать, что затевал его отец.
— Да и так не факт, что узнаем.
— Вот и проверим, — кивнул князь своим мыслям, задумавшись.
— Слежку уже установили. Правда, людей…
— Только не говори, что их не хватает! — рыкнул князь, стряхивая усталость. — Достало это слышать!
— Так их правда не хватает, — усмехнулся старик, ничуть не испугавшись гнева.
— Значит, надо найти! А если нет, воспитать! Или купить на крайний случай!
— Занимаемся.
— Вот и занимайся. Хватит болтать.
Старик поднялся и направился на выход, но перед дверью развернулся и спросил:
— Думаешь, мальчик будет плести заговор?
— Мал он ещё для этого. Но его точно захотят использовать. Пусть берут на заметку всех, кто проявит активность рядом с ним.
— Хорошо. Ты бы поспал, что ли.
— Уйди с глаз, — отмахнулся князь, возвращаясь к документам.
У него было ещё много, очень много работы.
* * *
Увидеть родительский дом, в котором прошло детство, оказалось неожиданно тяжело. Роман выбрался из машины и уставился на особняк.
На то, что от него осталось.
Когда-то это было просторное трехэтажное здание со множеством комнат. При желании в нём всегда было где спрятаться. Сейчас же Роман увидел разнесенные в щепки ворота, частично обрушенный забор и обгорелые руины. Копотью до сих пор воняло. Кое-где поднимался дымок, и наверняка соседи не были рады такому, но