Семейство Гвоздевых, состоящее из двух человек, Сергея и Ольги, купило дом, где мы жили, за несколько дней до нашей встречи. Они сначала долго ехали, пересекли чуть ли не большую часть страны, остановились в городке рядом, купили это жилье и перевозили вещи, когда я попался им на дороге. Небольшой домик, который выделялся лишь местоположением, стоя на отшибе. В полтора этажа — второй этаж присутствовал, но там была всего одна комната, где и жили супруги. Внизу кухня, она же столовая, да просторный зал со старым диваном и такими же древними креслами.

Вроде как раньше здесь жил охотник. Который давно состарился и умер. Дом же купили у его родственников, которые не горели желанием здесь жить. Их можно понять. До города, а значит, и до работы, далеко. Жилье старое, местами гнилое и нужно много сил, чтобы его обновить. Ещё и риск нарваться на зверя. Не самое лучшее место для семьи, но, видимо, у Гвоздевых имелись причины, чтобы перебраться в такую глушь. Или не было денег на нормальное жилье в городе.

Будь это место в десять раз хуже и старее, я бы всё равно радовался возвращению с охоты. Дело ведь не в роскоши. Уж точно не мне о ней говорить. Нет, я видел в доме Соколовых достижения цивилизации и успел оценить их по достоинству. Но это не главное.

Далеко не главное. Гораздо важнее, что здесь живут добрые люди, которые хорошо ко мне относятся. В моей прошлой жизни это было не в чести. Даже родичи смотрели на меня сугубо как на ресурс. Либо ты пашешь как проклятый, либо… А другие варианты не рассматривались. Это ведь не прихоть, а суровые условия выживания. Полная самоотдача, постоянное ощущение безнадежности, риск умереть в любой день — тут уж не до простых человеческих радостей.

Только оказавшись здесь и попав в семью Соколовых, я ощутил, что это такое, когда можно просто расслабиться. Когда не надо думать о том, где добудешь еду. Не приходится заботиться о выживании. Что это такое, доверие близких, когда единственная «подлость» от них — это розыгрыши неугомонной сестры да навязанные матерью уроки.

Зря я, конечно, расслабился. Надо было сохранять бдительность и лучше готовиться. Возможно, тогда бы история сложилась иначе.

Только за то, что какие-то Коршуновы отняли у меня это, их стоило уничтожить без всяких сомнений. Наверное, мало кто в этом мире сможет понять меня. Это надо познать полное отчаяние, увидеть, как сам мир ополчается против рода людского, прожить несколько лет в одиночестве, зная, что продолжения не будет… Выбраться из этого дерьма, попасть во что-то хорошее, позволить себе выдохнуть и… Их-за чьих-то чужих амбиций потерять это.

Я не давал гневу и ненависти внутри разгореться, понимая, что это уведет меня с пути. Один из законов алхимии — закон точности. Чем более точны печати, подача сил, время и место применения, тем эффективнее алхимия. Этот закон ещё можно назвать правилом совершенства. Чем более совершенна твоя алхимия, тем выше результат. Но совершенство должно быть не только внешнее, но и внутренне. Поэтому я с большой серьезностью относился к своим чувствам и не давал сорнякам разрастись.

Что-то я сильно задумался… Вон и знакомые места впереди показались.

Сначала я увидел дым, поднимающийся в небо. Сейчас лето, топить в доме не надо, а значит, Сергей решил попариться. Баню ставить начал ещё до начала лета и успел закончить. Я ему в этом помогал, понятия не имея, что ждёт впереди, а потом по достоинству оценил. До чего же люди изобретательны. Непередаваемое чувство, когда тебя ошпаривает жаром, а следом вдогонку и веником хлещут. Варварский ритуал, но как же после него хорошо.

Я ускорился, насколько мог. Туша росомахи, которую я тащил вторые сутки на своих плечах, не давала перейти на бег. С такой ношей и быстрый шаг с трудом даётся. Весит зверюга под центнер. Но желание скорее оказаться в бане, смыть всю грязь, придало новых сил. Правда, сначала придётся объясняться с Гвоздевыми, почему я так долго отсутствовал и какого хрена пошёл один на опасного зверя, но как-нибудь договоримся.

Радостно выйдя из-под кроны деревьев, я замер. Что-то было не так. Скинув тушу, я создал печать и поймал сигналы от контура, который ранее создал вокруг дома. Кто-то там был. Ушей коснулся чужой смех, громкие голоса. Один из них принадлежал Сергею. От сердца отлегло. Если он смеётся, значит, всё в порядке.

Но что делать мне? Если у них гости, выйти просто так, тем более в том виде, в каком я сейчас, будет означать подставить как себя, так и супругов. Как они объяснят наличие у них в доме неучтенного подростка? Мы несколько раз с ними этот вопрос обсуждали и договорились, что мне лучше не светиться. В те редкие случаи, когда кто-то заезжал, я скрывался в доме и не попадался на глаза.

Вот же облом. А так хотелось попасть в баню. Глянув на росомаху, я с тяжким вздохом поднял её и потащил обратно. Выйду к дому, как гости уедут.

* * *

Эти наверняка хорошие люди, которых я тихо ненавидел, прячась за деревьями и кормя комаров, свалили часа через три. Явно не торопились. Когда я наконец-то вышел, Ольга убирала со стола, выставленного на улице, а Сергей ей помогал.

Меня они заметили шагов за тридцать. Слишком расслабились, как по мне.

— Эдгард? — воскликнула Ольга, да так и замерла, с открытым ртом.

— В баню ещё можно?

— Ты где был? — нахмурился Сергей, стараясь казаться строгим. Но сложно быть строгим, имея настолько растерянный и озадаченный вид.

— На охоте. Так что с баней?

— А это кто у тебя? — отмерла