Знали?! Даже я не знала, что иду навстречу к нему! Значит, эта встреча организовалась с их подачи! За все это время меня не было дома. Никто из родителей не соизволил позвонить и спросить где я.
– Они ни разу мне не позвонили, – злобно втыкала вилку в мясо.
– Возможно, потому что знают с кем ты,
– Или потому что им не до меня, – выложила более правдоподобную версию.
– Не говори ерунды, Анна. Они тебя любят, – убеждал он меня в обратном.
– Да уж, знаю, – фыркнула на его слова и услышала, как по телевизору шла программа о знаменитых персонах не только из кинематографа, но и из бизнеса в сфере политики. Про них собирали все слухи, копаясь в их «грязном белье». Одна из причин разговоров был Джейкоб Картер и его спутницы. Показывали фото, где мы с Джейком в ресторане и как он после, посадил меня в такси. По словам ведущего, я была очередным звеном в похождениях Картера. И он же задавался вопросом, кто будет, на следующей недели у Джейка, в качестве нового проекта. «Какой стыд» – подумала я. Интересно, родители это видели? Какой позор!
– Генри, почему я такая неудачница?
– Перестань. Об этом поговорят и забудут, – пытался он меня утешить, но плохо получалось.
– Все решают за меня. Восемнадцатилетняя девушка, которая не имеет высшего образования и свободы слова. Даже в любви не везет,
– А ты не смотри на минусы, – Генри взял с тарелки мой сэндвич.
– Например, сэндвич. Большой минус – слишком калорийный. Но если посмотреть на вторую положительную его сторону, все становится иначе. Он сытный, вкусный и в некоторых случаях даже полезный, несмотря на его калорийность. Видишь, что плюсов больше минусов. И подумав об этом, становиться легче есть, – положил брат его обратно в тарелку.
– Но я же не сэндвич, – насмешила я Генри.
– Нет, Анна ты не сэндвич. Но так же и с тобой. Твои минусы в том, что у тебя нет свободы мысли, действия. Но положительная сторона в том, что есть родители, то чего нет у меня. Есть на что жить, и эти материальные доходы не препятствуют твоему творению и что у тебя такой замечательный брат, как я, – не скромничал он.
– А как же быть с любовью?
– Можешь думать, что это не зря. Очередной жизненный опыт. Думай, что этот человек, просто тебе не подходит,
– Ты прав, – натянула слабую улыбку и стала доедать говядину.
– Ты еще не практиковалась у отца? – неожиданно поинтересовался Генри.
– Еще и практика, – пробормотала себе под нос. Я совсем расклеилась от этого разговора.
– Она уже будет на следующей неделе, – пропал у меня аппетит и вместо того, чтобы доедать, я ковырялась в сэндвиче.
– Плюсы, Анна, – напоминал мне брат.
– В этом случае, их нет.
Глава 6
Обида во мне проливала слезы, как проливной дождь. Почему так? Значит для Джейка это все ничего не значит? Каждый взгляд в мою сторону и прикосновение, встреча и расставание. Оказалось всего лишь игрой, в которой пострадало моё чувство собственного достоинства. Неужели, что он делал с моим разумом, для него было очередным опытом? На место влюбленности и тяги к нему пришла обида. Больше Джейкоб Картер не разобьет сердце! Больше не наденет на меня розовые очки! Вот так я должна была думать, ревя в подушку. Но нет, я оставалась равнодушной и злой. Все же неприятно, когда тебя обманывают и этот осадок остался на душе.
* * *
После недельных раздумий настал первый день практической работы у отца в фирме. Она же и отвлечет от плохих мыслей и уведет подальше от депрессии. Заправленные за ухо волосы и белая рубашка с черной юбкой карандаш. Думаю, что эта классика не будет отвлекать от работы или даже настроит на нее. Подавленность портило настроение. Ненавижу свою сентиментальность, ненавижу свой образ наивной овечки! Я только делаю вид, что сильная. Надо перестать думать о Джейке. Ведь все проходит, пройдет и это.
– Добрый день, Ганс, – поздоровалась я с охранником, когда приехала к отцу.
– Добрый, – наклонил он чуть голову, приветствуя меня.
Большая тетрадка в виде папки и ручка – помощники на сегодня. Лифт поднимал, а мысли о Джейке не уходили, как и нервозность.
Набрав в легкие больше воздуха, решилась зайти в кабинет отца.
– Привет, пап,
– Анна, ты как раз вовремя, – ни капельки положительных эмоций. Это только убивало настрой.
Присев за большой стол, положила перед собой ручку и тетрадь. Влажные пальцы оставляли следы на стеклянной поверхности стола. Он был такой же холодный, как мои руки. Кровь в них не циркулировала от волнения.
– Анна, сейчас начнется встреча. Твоя задача слушать, записывать и учиться, – давал отец указания, словно я его подчиненная.
– Ты меня слышишь? – спросил он, немного повысив тон, видя, что я не обратила на него внимание.
– Я поняла, – тихо ответила ему, смотря в огромное окно отцовского кабинета.
Голос секретарши раздался из факса, объявив о приходе уважаемых гостей, и мы синхронно встали, чтобы встретить их. Двое мужчин вошли в кабинет. Максимум, чем они отличались, так это ростом. Один был выше другого или другой был ниже первого.
– Здравствуйте, – натянул отец улыбку и пожал каждому руку. Даже для меня он так не старается.
– Это Аннабель Граммар, она будет присутствовать на переговорах для практики, – папа начал знакомить их со мной.
Оценивающий взгляд и поднятая бровь. Мне не привыкать. С таким сталкиваюсь при каждом знакомстве с денежными мешками в костюмах. Как хорошо, что папа не умеет читать мысли.
– Очень приятно, – скривила улыбку. Да кого я обманываю? Знакомится с мужчинами, которые старше тебя на 40 лет, и терпеть их похотливые взгляды, лучше в море зимой искупаться.
– Клинт, это твоя дочь? – спросил один из них.
– Да, – ответил отец.
– Красавица. Тебе повезло с такой дочерью. Вот у меня сын, вышел ни рожей, ни умом, – засмеялся мужчина. По нему сразу заметно, что сын в него пошел. И все-таки, как хорошо, что папа не читает мысли.
– Ну что вы. Надежда умирает последней, – снова они все посмеялись после папиных слов. Только я отличилась неподатливостью шутки.
После отец пригласил партнеров за стол переговоров. Взяв свою тетрадь со стола, села отдельно от них и скрестила ноги для удобства. Так было принято.
– Начнем, – папа тихо хлопнул в ладоши и принялся за листы.
Пыталась первые несколько минут сосредоточиться, но безуспешно. Из всего разговора понимала, что есть какие-то проценты, капитал и амортизация. Именно эти три слова были записаны на большом листе. Думаю, этого недостаточно. Что я здесь вообще делаю? Сижу по принуждению. Это не моё. Хуже казни на электрическом стуле. Большие кабинеты, переговоры и постоянное наблюдение за стабильностью эластичности дохода. Как же завидую Генри. Он навряд ли сидит в каком-нибудь кабинете и выслушивает экономическую бурду.