— Скорее! Берегите голову! Да не свою! Её!

Воительница в доспехах была не просто тяжёлой, она вешала будто бы была целиком отлита из металла. Сначала они пытались нести её горизонтально, но быстро выдохлись, подхватили её под руки и поволокли, словно пьяную. Несмотря на преклонные года, мужчина оказался куда крепче, чем показался на первый взгляд. В отличие от Кальдура, он почти не сбил дыхания, хотя старался ничуть не меньше. Они петляли по полянам, холмам, ямам и прожилкам леса с добрый час. Ветки то и дело били по лицу, кровопийцы и мошкара всех мастей успела лезла в штаны и под обрывки рубахи. Кальдур хотел было запросить привала, уже просто не мог тащить свою ношу, но вдруг в середине непроглядной чащи показалась низкая пещера с отверстием, куда едва мог протиснуться человек.

— Мы на месте, — скомандовал седовласый и оценивающим взглядом прошёлся по Кальдуру. — Надеюсь, неплохо запутали следы.

Осторожно, передавая воительницу друг другу на руках, они внесли её внутрь, оттащили от входа и аккуратно положили на грубое ложе из куска кожи и сена, расположенное на едва присыпанной почвой скале. Кальдур, молча и тяжёло дыша, завалился рядом, и попытался прийти в себя и унять разбушевавшееся сердце. Над ним нависла Анижа, виновато поглядывая то на него, то на их ношу. И только сейчас он разглядел её, понял, что она всё ещё тут, стоит рядом.

— Какого чёрта, Анижа? О чём ты думала? — крикнул на неё Кальдур, едва удалось набрать достаточно воздуха.

— Прости, Кальдур… я не могла…

— Ты нас всех чуть не убила! Ты же должна понимать… или чему там учат в вашем храме? Нельзя перегружать портал. Он мог схлопнуться. Или остановиться где-то в земле. Вместе с нами. Зачем ты прыгнула?

— Да, девочка, скажи нам, кто ты такая и зачем бросилась в портал? Кому ты служишь?

Седовласый оказался рядом, встал во весь рост между ней и Кальдуром. Внизу из-под полы его плаща блеснуло лезвие тонкое и длинное, совсем не похожее на лезвие пехотного меча. Кальдур побледнел и наклонился назад — схватить седовласого за ногу, потянуть на себя, не дать ударить девушку.

— Я… я Анижа. Я служу Светлейшей Госпоже. И… — она посмотрела на перепуганного Кальдура, затем на мужчину, затем снова на Кальдура.

— Можешь дальше не продолжать. Я понял.

Мужчина вдруг улыбнулся, словно что-то в ответе или взгляде Анижи его развеселило, отточенным жестом он убрал оружие в ножны и слегка поклонился.

— Рад видеть тебя тут, Анижа. Ты уже училась медицине? Сможешь помочь моей подруге? Она ранена.

— Да! — Анижа ответила слишком громко, и её голос создал эхо в глубине пещеры, она засмущалась и продолжила уже тихо: — Да, господин, я сделаю, что смогу.

— Нужно вытащить стрелу, аккуратно. И обработать и зашить рану, — мужчина заговорил ещё более ласково, не стал пугать девушку дальше. — Справишься?

— Да, господин.

— Пройди вперёд. Около костровища, за камнями, найдёшь кожаную сумку. Там есть всё необходимое. Будь осторожна с этой стрелой и с раной.

— Бегу, господин, сейчас — Анижа склонила голову и метнулась в глубину пещеры.

— Что там случилось? — мужчина повернулся к Кальдуру и спросил уже мрачно, не стесняясь Анижи.

Кальдур молчал, смотря то на седовласого исподлобья и играя скулами, то на раненную воительницу.

— Вы всё это время следили за мной… — он вскочил, стиснул кулаки и шагнул вперёд.

— За тобой? — смесь из искреннего удивления и явного презрения окатила Кальдура как ведро холодной воды. — А кто ты, собственно, такой?

— Я… я Кальдур, — ответил он неуверенно.

— Приятно познакомится, Кальдур, — мужчина смотрел на него внимательно, словно охотник на свою добычу. Казалось, с начала их встречи он не моргнул ни разу. — Я Дукан. Мы не следили за тобой, парень. Мы следили за ними. Понимаешь?.. Так кто ты?

— Я Кальдур, — твёрже ответил юноша, стараясь смотреть так же, почти не моргая.

— Я не спрашивал твоего имени, пацан. Я запомнил его с первого раза. Я спросил кто ты такой, раз моя подруга притащила тебя сюда таким способом, очень спешила и даже рискнула жизнью ради такой лживой морды. Твои шрамы выдают тебя. И я даже не о тех, что на спине, а о тех, что так щедро раскиданы по твоему телу. Многие из них — от смертельных ран, ты знал? Но каким-то образом ты всё ещё жив. Так кто же ты, парень? Скажи мне. Я очень жажду это услышать.

Кальдур промолчал. Стиснул зубы и успокоил дыхание. Усмешка мужчины стала жесткой.

— Ты кайрам. Избранный Светлейшей Госпожи. Вот кто ты.

— Я… я был им, — едва выдавил из себя Кальдур. — А теперь уже нет.

— Ты… ты предатель! — крикнул слева искажённый голос.

Стальной кулак снова врубился в лоб Кальдура, в глазах у него потемнело, и он осел на колени, оглушённый и ослеплённый. Девушка в доспехах вскрикнула, теперь уже от боли, покачнулась, начала падать, Дукан подхватил её, и насколько мог, мягко опустил на землю. Она снова потеряла сознание. Дукан осторожно передвинул девушку назад на ложе.

— Ты врешь мне, парень? — Дукан поднялся, чуть наклонил голову, перенёс правую ногу чуть назад, положил руку на эфес своего странного оружия и плечом чуть откинул плащ.

— А это имеет смысл?! — прошипел Кальдур и махнул в сторону воительницы. — Этого уже не скрыть.

Шишка над его бровью не выдержала издевательств, пошла трещиной, Кальдур со всех сил прижал её ладонью, но это не помогло. Крупными каплями кровь пачкала пол пещеры.

— Не сердись, мальчик, я всего лишь хочу разобраться в истине, — голос Дукана из угрожающего вдруг сделался мягким и успокаивающим, он протянул Кальдуру платок. — Я всегда считал, что живой доспех становиться частью носителя. Нельзя перестать быть кайрам. Разве это не так? Как тебе удалось снять его? Тебе помог… кто-то из них? Ты попросил помощи бледного колдуна, да? Так дело было?

— Что? — глаза Кальдура округлились от удивления, он поднял свободную руку перед собой. — Да я бы в жизни к ним не сунулся! Я жить хотел, так-то. Мне пока не надоело… Я не снимал доспех. Он сам меня покинул. Сгинул в реке.

— Почему? — Дукан нахмурился.

— Я не знаю. Правда не знаю.

Дукан не сводил с него глаз, поиграл челюстью, словно пробуя его слова на вкус, убрал руку