— Спасибо, — говорит Тиффани с улыбкой на лице. Но она не вознаграждает его поцелуем, и впоследствии он недалеко отходит, явно сбитый с толку этим ритуалом.

Несколько мгновений спустя приходит Таушен и преподносит Тиффани еще одну горстку растений. Прищурив глаза, она дает ему такой же вежливый ответ. Затем появляется Ваза, один из старейшин, и тоже с растениями для Тиффани.

Я сдерживаю улыбку, когда Тиффани стреляет в меня взглядом «прикончи меня прямо сейчас» и благодарит его за растения.

— Мне сейчас не нужны никакие не-яды, но спасибо.

Он кивает головой, будто делает ей одолжение, а потом ждет.

Тиффани делает вид, что серьезно заинтересована в приготовлении семян.

Рухар лепечет, и я качаю его на колене.

— Эй, Ваза? Знаешь, если ты хочешь преподнести Тиффани немного не-яда, ей очень понравилось бы еще немного храку.

Его морщинистое лицо загорается, и он устремляется прочь, прежде чем остальные успевают к нему присоединится. И Хассен, и Таушен выглядят разозленными этой привилегией. Тиффани делает все возможное, чтобы игнорировать их обоих. Бедная Тиффани. Наверное, ужасно быть самой сексуальной одинокой женщиной на этой планете.

Бедная Джоси. Никто не хочет ее заполучить. Скорее всего потому, что она болтает без умолку. Создается впечатление, что ее жизнь — это бесконечные попытки раздражать Хэйдена и выбивать из него всю дурь. Наверное это и отпугивает женихов.

Еще немного народу выходят из пещер, чтобы увидеть, что замышляют люди, и я замечаю, что один охотник — Эревен — надевает плащ на плечи Клер, и она стремительно краснеет. Так мило. Я и не подозревала, что у нее появился новый парень после разрыва с последним, но этот определенно лучше. Эревен спокойный и со всеми дружелюбный, в отличие от вспыльчивого Бека.

Хассен с Таушеном продолжают стоять на месте, и в конце концов Тиффани вздыхает.

— Почему бы вам, ребята, не отправиться на охоту или заняться еще чем-нибудь?

— Я останусь здесь, возле пещер, — сообщает Хассен, глядя на Таушена.

— Я тоже, — вставляет Таушен.

— На сегодня еды тут вдоволь, — говорит Эревен, поигрывая с прядью волос Клер. Щеки у нее залиты ярко-красным румянцем, но выглядит она счастливой.

В отличие от Тиффани, которая выглядит несчастной из-за всего этого внимания. Особенно, когда возвращается Ваза с несколькими корнями храку, а еще появляются Салух с Роканом, чтобы узнать, из-за чего вся эта суета.

— Почему бы вам, ребята, не сыграть в игру? — предлагаю я, как никогда раньше пытаясь быть тут миротворцем. Моя обязанность как пары Вождя, — пытаться сглаживать ситуацию, когда он отправляется на охоту, как сейчас. — У вас же должно быть что-то, ээ… во что вы играете в те дни, когда не можете охотиться?

— Мы соревнуемся друг с другом, — заявляет Таушен решительным голосом. — Мы что, должны для вас посоревноваться?

— Ну да, — я подтягиваю беспокойного малыша на руки и принимаюсь его укачивать, наблюдая, как Тиффани готовит новую порцию вкусных семян храку. Мое внимание сосредоточено на ее стройных смуглых руках.

БАХ!

Этот раздавшийся звук сродни удара при автокатастрофе, он настолько громкий и резкий, что я подскакиваю, едва не сбросив Рухара. Я прижимаю его к себе и в шоке поднимаю взгляд. Таушен с Хассеном напирют, толкая друг друга, затем отступают назад на несколько шагов. Они низко приседают на корточках, один кивок головой, а потом еще раз стремительно бросаются друг на друга. БАХ! Их рога сталкиваются, и они оба отшатываются вспять.

— Срань господняя! — шепчет Тиффани, пялясь на них.

Я тоже пялюсь. Ну, все равно, что пара баранов из документалки о природе. Они врезаются друг в друга очередным жутким грохотом, отступают, после чего повторяют это снова. Это что — …игра? Рухар начинает плакать, а у Норы черты лица вдруг искажаются выражением, полным боли, и она хватается за живот. Мда, это вовсе не тот мирный денек, который я себе представляла.

Я протягиваю руку к Клер и хватаю ее за руку.

— Почему бы тебе не показать им, как играть в футбол?

— Футбол? — пищит она.

— Какая разница, — говорю ей, поднимаясь на ноги с плачущим ребенком на руках. Нора тоже встает. — Все, что угодно, кроме этого, — говорю Клер и направляюсь в пещеру, успокаивая Рухара.

— Эй, Джорджи, — говорит Нора, и я оборачиваюсь и вижу ее уже прямо позади меня. Ее лицо бледное, и она вздрагивает, когда снаружи раздается еще один громкий БАХ. Ее руки снова хватается за живот, и я понимаю, что ее еще что-то беспокоит.

И тут я ахаю.

— Неужели…?

Кивнув головой, она нагибается, а дыхание со свистом вырывается из ее горла.

— Мейлак! — кричу я. — У нас комплект на подходе!

КЛЕР

Мне научить их футболу? Да я сама не очень-то разбираюсь в этой игре. Я таращусь в лица окружающих меня охотников.

— Ээ…

— Покажи нам вашу человеческую игру, — поощряет Эревен. — Мы хотим научиться.

Его неуклонный, но теплый взгляд заставляет меня чувствовать себя значимой, вопреки моей панике. Он кладет свою большую ладонь мне на спину, и хотя я не чувствую его кожу сквозь плотный плащ, который он накинул мне на плечи, я чувствую… будто меня обнимают. Это странно. Однако, это вовсе не нежелательно.

— Ладно, — выдыхаю я, усиленно размышляя. — Для этой человеческой игры есть разные правила, но я покажу измененный вариант.

Джоси подпрыгивает около нас, хлопая в ладоши, одетые в рукавицах из шкур.

— А можно мне тоже играть?

О, Господи! Я представляю себе мысленные образы блокировок контактного футбола с семифутовыми инопланетянами — и все летит к чертям. Если Джоси намерена играть, они сломают ей все косточки на малюсенькие-премалюсенькие кусочки.

— По-моему, это не самая лучшая идея.

От разочарования выражение ее лица становится кислым, а рядом стоящий Хэйден одобрительно фыркает, словно сокрушать всякие надежды Джоси было его любимое сегодня занятие. И я передумываю.

— Мы займемся европейским футболом.

— Европейским? — спрашивает Джоси.

— Ну, соккером.

— Oooх! — она снова хлопает в ладоши. — Я в игре!

Находится старый кожаный мешок для воды и упаковывается отрезками шкур, а затем зашивается. Пока подготавливается «мяч», я обозначаю поле и ворота. Я уже не помню, сколько людей играет в команде соккера, так что в итоге у нас две команды по пять игроков в каждой и вратарь. Я не заморачиваюсь относительно позиций, в основном потому, что я их просто не знаю. Цель? Попасть мячом в ворота противника, чтобы заработать гол. А поскольку у нас нет часов, мы определяем число: кто первый забьет пять голов. Мы выстраиваем всех в линейку, а мы с Джоси — командные тренеры, поскольку мы те, кто знает правила. Тиффани с другими человеческими девушками продолжают готовить вкусные семена для зрителей, а мы выходим на поле играть.

— Рубашки против голой кожи, — Джоси ревет своей команде. — Мы — с голой кожей! В основном из-за того, что не хочу, чтобы мне пришлось глазеть на плоть