— С тобой все в порядке, — говорит она, прежде чем я снова ударюсь в панику. Ее голос тихий, чтобы не разбудить остальных. — Мы все немного с похмелья, когда просыпаемся. Они одурманивают каждую, кто попадает к ним. Чуть позже это перестанет действовать. Я — Лиз.
— Джооорджиии, — произнести собственное имя заняло некоторое время, чтобы сказать его правильно. Я потираю руку и указываю на них, на странные опухоли. — Шшшто проишхооодит?
— Так вот, — говорит Лиз, — тебя похитили инопланетяне. Но, по-моему, это вполне очевидно, верно?
Я криво улыбаюсь. Ну, или стараюсь улыбнуться. Я, вероятно, в конечном итоге, лишь снова обслюнявлю себя.
Лиз перемещается рядом со мной.
— Итак, давай посмотрим, удастся ли мне изложить самые основные моменты. Все остальные здесь? — она указывает пальцем на остальных все еще спящих людей в клетке. — Они также были похищены. Все с Земли, большинство американки. Думаю, что есть и канадка. Тебе двадцать два?
— Дыаа.
— Да, я так и думала. Как и всем нам. Дай-ка угадаю: живешь одна, не беременна, никаких серьезных проблем со здоровьем, другие родственники поблизости не живут?
— Каак…
— У всех девушек, которых они похищают, одна и та же история. За исключением Меган. Она была беременна. На двухмесячном сроке… Она рассказала, как они вакуумом прервали ее беременность, как будто ничего особенного не произошло, — Лиз содрогнулась. — Так что, я уверена, что, куда бы они нас ни везли, им не нужны беременные девушки. Просто молодые и здоровые, — отвечает Лиз печальным тоном.
О, Боже. Я с трудом глотаю, борясь с рвотным рефлексом. Здесь на самом деле нет места, где это сделать, однако я начинаю подозревать, что знаю, почему это место воняет, как канализация. Аромат Лиз едва ли приятен.
— Как… даавно ты ждешь?
— Я? — спрашивает она. — Две недели. Кайра здесь дольше всех, насколько нам известно. Она — та, с наушником.
Я озираюсь, но ни на ком не вижу наушник.
— Это — переводчик, — объясняет Лиз. — Ты очень скоро это увидишь. Я на тебя слишком много скидываю информации за раз, не так ли? Ладно, давай попытаемся еще раз. Видишь те трубы? — девушка указывает на дальнюю стену, на штуки, напоминающие мне шкафчики. — Кайра видела, что в них. Она сказала, что там — еще девушки, такие же, как мы.
Я начинаю задыхаться, звук выходит хлипкий и писклявый. Еще больше людей?
Лиз машет мне рукой, указывая, что мы должны вести себя очень тихо, и я киваю, потирая те зудящие опухоли на руке. Она осматривается вокруг, чтобы увидеть, идет ли кто-нибудь, и когда никто не появляется, Лиз пододвигается ко мне еще ближе. Когда она оказывается рядом со мной, я чувствую запах ее тела, запах потный, но человеческий.
— Ага. В общем… они захватили Кайру, и она рассказала, что они все никак не прекращали с ней разговаривать, хотя она даже не понимала их, поэтому они, как могли, вшили ей в ухо наушник, который переводит их речь. Но мне кажется, что у них был только один из этих наушников, поэтому она должна переводить для всех остальных.
— Фшилии? — в ужасе повторяю я.
— Да. Снабдили ее ярлыком, словно корову, — Лиз морщит нос. — Прости, я из Оклахомы. Мне кажется, что визуально он меня не так сильно напрягает, как тебя. А ты откуда?
— Орлаандоо, — я не уверена, справится ли мой рот со словом «Флорида», не брызгая слюной.
Она кивает.
— Мы, в общем-то, все с разных штатов. Во всяком случае, из того, что Кайре удалось ухватить, наши новые друзья — что-то вроде контрабандистов. Угадай, чем они торгуют?
— Дефушкаами?
— Вот-вот, — она снова указывает на шкафчики. — Мое предположение: они прибыли сюда, чтобы похитить восьмерых, а затем они посчитали отличной идеей выжать побольше и захватить еще несколько, и действовали, как бандиты или типа того. Кайра говорит, что каждые два дня или около того появляется кто-то новенький. Мы полагаем, что они собираются упаковать нас как сардины, а затем распродать… И я понятия не имею куда, — Лиз вздрагивает. — Я стараюсь не заглядывать так далеко вперед, иначе просто начну орать, а тебе лучше не знать, что бывает, когда так орешь.
О, нет.
— Что…
— Ты очень скоро это увидишь, — говорит Лиз мрачным голосом. — Просто поверь мне. Костлявым типам не нравится шум. Запомни это, ладно?
Я помню ее прежнее предупреждение.
— Ладно. Моя… рука…
— Маленькие штучки на ней? Мда. У них есть какой-то доктор… или ветеринар, кто его знает. Он объявляется, когда нас изначально приводят сюда, тыкает в нас множество игл, сует серебряный предмет под твою кожу и уходит. Думаю, это похоже на то, как ветеринар на ферме ставит прививки и внедряет в ухо «шион». За исключением того, что наши находятся в руке. Однако я снова сравниваю нас с коровами. Наверное, мне не стоит, ведь так?
— Потому што… мы… едим… коров, — я неразборчиво бормочу, капая слюной на себя.
Лиз фыркает.
— Да, по большей части. Но, по-моему, они из-за нас взяли на себя слишком много хлопот, кто захочет нас съесть после этого? Если только мы не какой-то редкий деликатес, что я не стала бы исключать. Хотя… мда.
— Мда, — присоединяюсь я.
— Попытайся немного поспать, если можешь, — Лиз бормочет, гладя на мою воспаленную руку. — Сон, пожалуй, единственный способ спасения, который у нас есть. Наслаждайся им.
Эта Лиз такая оптимистка. Я обнимаю руками грудь и замечаю, что все еще одета в комплект пижамы-безрукавки, в которой заснула. Она не очень-то теплая и существенно не прикрывает тело, и мне до абсурда жаль, что я не заснула одетой в комплект объемной фланелевой пижамы.
И к тому же мне хочется плакать. Подумать только, «неподобающим образом» одета для похищения инопланетянами. Мои плечи затряслись от шутки, пока веселость не превратилась в слезы. Так что, да. Вчерашний день? Я не верила в инопланетян. Но это было вчера.
Я тайком лью слезы, пока опять не засыпаю.
* * *
В течение последующих нескольких дней на космическом корабле я кое-что выяснила.
Я выяснила, что здесь нет туалета. Кажется, что наши похитители не до конца продумали дело «набить-трюм-до-отказа-похищенными-девушками». Мы должны были приспособиться обходиться ведром в углу, именно этим и объясняется вонь канализации. Достоинство? Потеряно. Нет ничего лучше, чем ожидание своей очереди на ведро, но это не заставит тебя потерять ту немногую человечность, что в тебе еще осталась.
Я выяснила, что пищей нам служили крошечные маленькие полоски, похожие на сушеную морскую водоросль, вкусом напоминающие дерьмо. Мы получаем их два раза в день. Вода? Ее направляют по чему-то вроде крана в стене, который напоминает мне стойку кормушек для грызунов.
Рубцы на моей руке сошли за следующие несколько часов, хотя одна твердая небольшая шишка осталась. Пытаясь разобраться в своих ощущениях и пялясь на