механизм, лежащий в основе Dauer-стадии, заинтересовал ученых не только потому, что казался загадкой, но также и потому, что потенциально мог представлять большой интерес для медицины. Dauer-стадия круглых червей обеспечивает жизненный путь, который сочетается с долгожительством без болезней и, судя по всему, без каких-либо затрат для червей. Не всякий вид наделен способностью так гибко и при этом столь радикально приспосабливаться к внешней среде, за счет «пауз» увеличивая свою жизнь. У человека такая способность весьма незначительна. У медведей, впадающих в зимнюю спячку, она гораздо больше, а у вышеупомянутых круг­лых червей очень велика. Очевидно, пластичность за­ложена в генетическом коде и для некоторых видов является необходимым свойством, предохраняющим их от вымирания.

Период, в который мы живем, оказывает большое влияние на различные формы проявления старения. Сравним нынешнюю ситуацию с той, что была 100 лет назад, и мы увидим сильную зависимость нашего жизненного пути от внешней среды. Если несколько поколений тому назад ожидаемая продолжительность жизни составляла всего около 40 лет, то сейчас в развитых странах она удвоилась. К тому же мы теперь дольше остаемся здоровыми. Если в традиционном обществе к 18 годам человек был полностью подготовлен к последующей жизни, то сегодня от человека, взрослого в психическом и эмоциональном отношении, ожидают гораздо большего, и после 18 лет он должен еще многому научиться. И такое ожидание скорее увеличивается, нежели уменьшается. В наше время приходится всю жизнь совершенствоваться и приспосабливаться. Социальные и технические изменения следуют друг за другом так быстро, что однажды приобретенные знание и профессиональные навыки быстро устаревают, и в социальном отношении человек очень скоро оказывается далеко не во всеоружии. Вероятно, поэтому многие мужчины теперь к 50 годам уже достигают пика своей карьеры. С другой стороны, женщины в 30 лет обществом больше не оттесняются на обочину. Во всех этих изменениях трудно выявить закономерности. У всякого времени, всякого общества есть свои перспективы, своя мораль и свои обычаи. Но то, что мы ожидаем от самих себя и в социальном плане друг от друга, ни в коем случае нельзя полностью отделить от нашего биологического возраста, момента, в который мы становимся взрослыми или делаемся больными и зависимыми.

Как бы то ни было, нынешнее время предлагает нам больше возможностей, чем когда-либо раньше. В 1968 году по всему миру, как следствие студенческих волнений в Париже, возникло множество групп активистов. Они стремились к тому, чтобы решительно сломать традиционный жизненный путь мужчины и женщины, каким он был представлен на лестнице жизни. Они хотели разорвать узлы, скреплявшие календарный, биологический и социальный возрасты, поскольку чувствовалось, что такая градация больше не отвечает состоянию общества. Коренные медико-технические достижения привели к стремительному ускорению социальных изменений. Секс и деторождение, до той поры связанные календарным и биологическим возрастом, стали делом свободного выбора. Противозачаточные таблетки дали мужчинам и женщинам возможность отсрочить деторож­дение или вовсе от него отказаться. Тем самым расшатывались границы социального возраста. Свадьба перестала быть ритуалом перехода к состоянию отцовства и материнства. Ответственность за детей можно теперь на некоторое время отложить или взять на себя, не связывая при этом себя узами брака. Также и здесь развитие медицины и ликвидация социальной зависимости усиливали друг друга. Оплодотворение в пробирке дало возможность заиметь ребенка с помощью донора в том случае, если один из супругов оказывался бесплодным, и позволило заводить детей в возрасте, в котором прежде это было невозможно. Короче говоря, поиск нового жизненного пути, в большей степени определяемого индивидуумом, стал осуществим благодаря разъедине­нию детородности, старения и календарного возраста.

Приспособляемость к внешней среде — социализация, как назвал ее Арнольд ван Геннеп, — существенна, чтобы выживать и заботиться о потомстве. Естественный отбор играет в этом решающую роль. Мы не обладаем пластичностью круглых червей, их способностью прибегнуть к метаморфозу и тем самым отсрочить старение. Ритм жизненного пути человека в значительной степени твердо установлен. Но мы всё более в состоянии влиять на биологические процессы, которые ранее казались неизменными. В самом деле поразительно, что вот уже 50 лет, как мы в состоянии разорвать строгое соотношение между календарным и биологическим возрастом, потому что в социальном плане нам это гораздо удобнее.

2. Вечная жизнь

Гидра не только многоголовое мифологическое чудовище, но также особый пресноводный полип. Эти создания являются исключением из правила, что всё стареет. Такую возможность дает их способность восстанавливать полученные повреждения. Люди лишь в ограниченной степени обладают способностью к устранению повреждений и регенерации. Многие виды повреждений невосполнимы — как, например, утрата фаланги пальца. Однако есть люди, у которых способность к восстановлению выше среднего уровня. Они живут дольше других и реже болеют. Хотя люди никогда не станут бессмертными, мы можем отсрочить старение, вызванное воздействием накапливающихся повреждений.

Летом в канавах и протоках пробуждается жизнь. Повсюду видны цветы калужницы, над водой летают стрекозы, по краям гнездятся птицы, го­товясь высиживать яйца. Сачком можно много чего выудить из воды: колюшку, но и гидру, пресноводный полип.

Гидра относится к кишечнополостным, так же как и кораллы, медузы и морские анемоны. У нее трубчатое тело длиной до полусантиметра. Гидра, собственно говоря, не что иное, как сплошная кишка с головой и хвостом. Голова ее снабжена щупальцами, которыми она ловит добычу. Утверждают, что гидра бессмертна. Само название отсылает к девятиглавому чудовищу из греческой мифологии, жившему у озера Лерна. В мифе говорится о том, что чудовище нельзя было победить, потому что на месте одной отрубленной головы тут же вырастали две новые. В конце концов Гераклу удалось умертвить гидру, о чем рассказывалось как о сверхчеловеческом подвиге.

Гидра, живущая в водоемах, тоже смертна. Вынь полип из воды, положи его на солнце, и он высохнет. Одно движение челюстей колюшки — и гидра проглочена. От мифа ничего не останется, и все же гидра — нечто не­обыкновенное.

Повреждения и восстановление

В конце 1990-х годов биолог доктор Дэниел Э. Мартинес решил провести решающий эксперимент. Он поместил в аквариум с водой большое количество гидр и стал ждать, что произойдет. С железной неизменностью гидр кормили, меняли воду и поддерживали постоянную температуру.

Происходило немногое. Прикрепившись «ногою» ко дну, полипы раскачивались туда-сюда и, шевеля щупальцами, ловили добычу. И лишь иногда наутро оказывалось, что одна гидра мертва. Это было исключительно редкое событие: год за годом ничего не случалось. В течение четырех лет наблюдал Мартинес жизнь своих гидр. Потом он ушел в отпуск. Его коллега следил за аква­риумом.

Вернувшись из отпуска, Мартинес увидел, что все гид­ры мертвы. Слишком много пищи? Слишком мало? Слишком низкая или слишком высокая температура воды? Никто не знал, в чем было дело.

И все же это печальное открытие