Даже если он подразумевает то, что я не могу учиться в его классе, так как недостаточно квалифицирована для того, чтобы быть здесь.

- Поверь мне, я пытался отговорить ее от этого, - бормочет мой отец.

Отговорить меня?! Кричать и орать на меня – это больше, чем пытаться отговорить. Я знала, что отец никогда не позволит мне падать заявку в какую-либо школу, кроме местного общественного колледжа. Он бы сказал мне, что это пустая трата времени, и что большой и жестокий мир сожрет меня живьем, поэтому было глупо даже думать о том, чтобы пойти в колледж. Нет, он бы сказал, что мне нужно остаться в Саус Холлоу, выйти замуж и родить детей. Черт, да все уже решили, что я выйду замуж за Джастина Эванса, как только окончу среднюю школу.

Так что я поступила в колледж, не сказав об этом отцу. Я заполнила свои заявления с помощью миссис Купер, городского библиотекаря. Ей никогда не нравился мой отец, и с тех пор, как я была ребенком, она позволяла мне сидеть в библиотеке во второй половине дня, пока мой отец читал проповеди. Я притворялась, будто читала книги, которые выбрал для меня отец, а миссис Купер подсовывала мне те, которые, она знала, никогда не одобрил бы мой отец.

Однажды, когда меня довела до слез мысль остаться в Саус Холлоу до конца своих дней, я сказала, что это ее вина. Ведь именно она была той, кто давал мне все эти книги и заставил меня не любить Саус Холлоу вместе с той жизнью, которую хотел для меня мой отец. Когда она улыбнулась в ответ, мне захотелось закричать. Разве она не понимала, что она сделала со мной, показав, что где-то существовала жизнь лучше той, что у меня была?

Я долго настаивала на том, что было бредовой идеей обращаться в престижные колледжи, но после того, как пришли мои почти идеальные баллы, миссис Купер настояла на том, чтобы я подала заявления в лучшие места из всех возможных, и даже помогла мне оплатить регистрационные сборы. Когда я получила свое первое письмо о зачислении, я сложила его обратно в конверт и убрала во внутреннюю часть моего стола, и перечитывала его каждую ночь в течение недели, чтобы убедиться в том, что это правда, прежде чем показать ей.

Когда я сказала отцу, что я сделала – подала заявление в школу вне штата, не поговорив с ним – он запретил мне куда-либо ехать. Он угрожал оставить меня в Саус Холлоу навсегда. Но даже такой безумец, как мой отец, был недостаточно сумасшедшим, чтобы думать, будто он действительно сможет удержать меня пленницей в моем родном городе; не с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать лет шесть месяцев назад.

В конце концов, он великодушно (по его словам) согласился, что я могу посещать колледж. Мне пришлось поклясться на Библии, что после того, как я закончу колледж, я вернусь в Саус Холлоу, где меня будет ждать Джастин Эванс, один из дьяконов церкви моего отца, чтобы жениться на мне.

Джастин Эванс, с его потными руками и похотливыми взглядами.

Нет, спасибо.

Я положила руку на Библию и поклялась вернуться обратно. Я солгала моему отцу. И теперь я вожделею мистера Гейба.

Я точно попаду в ад.

- Почему ты пытался отговорить Пьюрити от поступления в мой класс? – спрашивает мистер Гейб. Он встряхивает головой, его брови хмурятся, прежде чем он снова смотрит на меня. – Хотя неважно. Это не имеет значения. Мой класс уже набран, Пьюрити. Как бы я не хотел тебя взять, я не могу. Притом, это доступно только для студентов университета.

Мое лицо теплеет до тех пор, пока мои щеки, должно быть, не становятся ярко-красными, когда я осознаю, что он думает, будто я не студентка.

- Я учусь здесь, - говорю я, при этом мой голос дрожит. Я стараюсь подавить чувство тошноты в горле. Это более чем стыдно. Сжав челюсти, я вжимаю пальцы в ладонь, ногтями оставляя следы на коже, и делаю глубокий вдох. – И я уже зачислена в ваш класс.

И если ты думаешь, что я недостаточно хороша, чтобы присутствовать здесь, присоединяйся к клубу моего отца, потому что он также считает, что я должна учиться в общественном колледже, не в таком, как этот.

Складки на его лбу становятся глубже. – Это просто невозможно, - начинает он. Затем он останавливается, чтобы подойти к своему столу, явно озабоченный выяснением того, как я могла быть зачислена в его класс. Вместо того чтобы просто спросить меня, он начинает яростно стучать по клавиатуре, а его глаза неотрывно сосредоточены на экране, пока он входит в свой компьютер.

Секундочку.

Думает ли он, что я пришла к нему в офис, чтобы попросить его взять меня в его класс?

Всплеск гнева начинает заменять то, что я чувствовала к этому человеку минуту назад.

- Вы думаете, что я пришла сюда, чтобы умолять вас принять меня в класс?

Он не отвечает.

Хорошо, итак, может я и знала мистера Гейба, когда была ребенком, но этот парень явно стал придурком за последние годы. Все-таки не похоже, что я знаю его – он и мой отец поссорились много лет назад, и во всем, что говорил мой отец про него, содержались такие слова, как «безбожник» и «развратник».

Само собой, это только интриговало меня, и я незаметно прошмыгивала из дома в библиотеку, где заимствовала книги мистера Гейба. Первой книгой была та, которая сделала его известным, но на самом деле это была вторая книга, написанная им. Я читала все его книги; должно быть, я обдумывала каждое слово сто раз.

Но я не могу сравнить человека, который написал красивые слова в этих книгах, с тем человеком, который, видимо, считает, что я недостаточно хороша, чтобы попасть в его идиотский класс.

Даже если мой желудок и переворачивается снова и снова, и я так волнуюсь о пребывании здесь, будучи студенткой, что могу упасть в обморок. И если даже я не чувствую себя достаточно умной, чтобы посещать колледж такого масштаба.

Я заслуживаю быть здесь, говорю я себе. Я не позволю ему заставить меня плохо чувствовать себя. А также я не позволю моему отцу думать плохо о моем пребывании здесь.

- Я подавала заявление, чтобы попасть в ваш класс, и я послала образец сочинения в письменной форме, - говорю я, добавляя уверенности в мой тон, хотя я слышу, как дрожит мой голос в моих собственных ушах. – Я была принята в эту школу и в ваш класс, как и