Он говорил и одновременно обходил пикап, чтобы оценить степень повреждения. Сел на корточки и пригляделся к вертикальной вмятине на задней панели. Примерно восемь дюймов длиной и полдюйма глубиной. Еще и краска облетела. В остальном все было в порядке.
Он провел пальцем по вмятине, отряхнул руки и поднялся.
– Ничего не стоит выправить, – заключил он, похлопав по копыту.
– Мистер…!
– Вик.
– Я ясно дала вам понять… – возмущенно продолжила Ренни, но он не дал ей закончить.
– Что у меня нет никаких шансов, – завершил он оборванную фразу и улыбнулся.
– Тогда что вы здесь делаете?
– А мне нечего терять.
– Время. Вы теряете свое время. Позвольте, я вам его немного сэкономлю, мистер Треджилл. – Он удивленно поднял брови. Явно поразился, что она запомнила его фамилию. Для нее тоже это было неожиданностью. – Меня абсолютно не интересует ничего из того, что вы могли бы мне предложить. Ни…
Она на секунду задумалась. Вик молча ждал, что она скажет.
– Ни свидание, ни… что бы вы там еще имели в виду.
– Вы замужем? – Нет.
– Помолвлены?
– Нет и не собираюсь.
– Угу. Это отвращение вообще или только в отношении меня?
– Я хочу, чтобы меня оставили в покое.
– Эй, – сказал он, разводя руками. – Я умею хранить секреты. Испытайте меня. Расскажите мне что-нибудь секретное, и увидите, я унесу это в могилу.
– У меня нет никаких секретов.
– Тогда давайте я с вами поделюсь моими. У меня есть совсем неплохие.
Один из его передних зубов был немного кривой, что прибавляло очарования его улыбке, о чем он, скорее всего, был прекрасно осведомлен.
– Всего хорошего, мистер Треджилл. – Ренни повернулась к нему спиной и направилась к калитке. Войдя, она закрыла ее за собой и демонстративно заперла на засов.
– Подождите, еще одну секунду.
Он был хорош собой и знал это. Ей с такими приходилось встречаться раньше. Самоуверенные и наглые, они точно знали, что ни одна женщина не может перед ними устоять.
– Пожалуйста, доктор Ньютон?
Она вовсе не так сильно злилась, как хотела показать или как должна была бы злиться. Несмотря на решимость не оборачиваться, она все же оглянулась.
– Что вам нужно?
– Я хотел бы извиниться за свое последнее замечание вчера вечером.
– Я его даже не помню, – солгала она.
– Про ваш рот и мои грязные сны? Это я зря сказал. Сейчас он вовсе не выглядел самоуверенным и наглым, и обезоруживающая улыбка исчезла. Поразительно, но он казался искренним. Кроме того, если она покажет, что обратила внимание на его замечание, он может решить, что достал ее. Он и в самом деле достал. Чуть-чуть. Но он об этом знать не должен.
– Я принимаю ваши извинения.
– Я просто… Ну, в общем, не надо было этого говорить.
– Возможно, я слишком бурно прореагировала на ваши чаевые дежурному.
Он медленно подошел к калитке.
– Может, нам стоит попробовать еще раз?
– Я так не думаю.
– Чему это повредит?
Она отвернулась и, прищурившись, посмотрела вдаль. Для любого другого речь не шла о судьбоносном решении. Для нее же это было равносильно прыжку с горы на пролетающий мимо планер.
Когда Ренни снова повернула к нему голову, он смотрел прямо на нее. И хотя в глазах уже не было хитрого блеска, они все равно заставляли ее нервничать.
Чему это повредит? Возможно, ничему, а возможно, и всему. Во всяком случае, рисковать не стоило. Тем более удивительными ей самой показались ее следующие слова:
– На площади есть кафе-мороженое. Я собиралась туда заехать, когда кончу все свои дела здесь. Вы можете меня там дождаться.
– Может быть, я лучше помогу вам здесь.
– Я привыкла все делать самостоятельно.
– Охотно верю, – серьезно сказал Вик. Затем повернулся и рысцой побежал по дороге.
– Куда вы?
– За вашей шляпой! – крикнул он через плечо.
12
Ей понадобилось полтора часа, чтобы переделать все дела. Сначала она водила жеребца по двору, чтобы дать ему остыть, затем провела его в конюшню. Вик мало что понимал в конюшнях, но эта выглядела как произведение искусства.
– У меня первоклассные животные, – пояснила Ренни в ответ на его комплимент, – они заслуживают первоклассного помещения.
Он не был и специалистом в лошадях, но не требовалось много знаний, чтобы понять, что перед ним великолепные животные. Ренни принялась медленно и методично вытирать жеребца, одновременно ласково с ним разговаривая. Вик стоял рядом.
– Такое впечатление, будто он понимает, что вы ему говорите.
Ренни даже обиделась.
– А почему нет?
– Не знал, что лошади могут понимать человеческую речь.
– Мои понимают. – Ее глаза сияли любовью и гордостью, когда она проводила рукой по бархатистой шкуре жеребца. – По крайней мере, меня.
– Тогда это скорее ваши способности, не лошадиные.
Она повернулась, чтобы ответить, но, вероятно, решила, что они стоят слишком близко друг к другу. Она поднырнула под шею лошади и оказалась с другой стороны. Вик невозмутимо последовал за ней.
– У этого говорящего по-английски чуда есть имя?
– Бид.
– Необычно. Это что-нибудь значит?
– Мне просто нравится, как оно звучит.
– Вы не любите вдаваться в объяснения.
– Да. – Она взглянула на него, и оба рассмеялись. – А вы задаете слишком много вопросов.
– Любопытен от природы. Вы часто устраиваете такие скачки?
– Только когда попадается пикап, норовящий нас обогнать.
Она отошла, но все же оглянулась на него через плечо, и это было единственное, что можно было принять за флирт. Хотя, возможно, он выдавал желаемое за действительное и ему только показалось, что она флиртует, из-за обтягивающих джинсов и длинной белокурой косы, которая спускалась на спину из-под соломенной ковбойской шляпы. Кстати, из-за этой шляпы ему пришлось пробежать больше мили.
Когда все ведерки с кормом были наполнены и Ренни попрощалась с каждой лошадью персонально, она направилась к дому. Его она, извинившись, не пригласила войти.
– А вы можете покачаться на качелях на веранде, – предложила она.
– Именно этого мне и не хватало. – Вик решил не обижаться, а просто сел на качели и оттолкнулся. – Можете не торопиться.
– Если появится Тоби, скажите ему, что я сейчас выйду.
– Тоби?
Но она уже исчезла в доме, и в течение нескольких минут Тоби оставался загадкой, пока не подъехал в раздолбанном пикапе. Он вылез из кабины и замер, разглядывая Вика, и только несколько минут спустя двинулся к веранде. Вик ничуть бы не удивился, услышав звон шпор.
Тоби был высок, грудь колесом. Из-под ковбойской шляпы в пятнах пота торчали вьющиеся седые волосы.
Когда он снял темные очки, его глубоко посаженные глаза напомнили Вику плохих полицейских из классических вестернов. Он подавил желание сказать: «Привет, маршал». Почему-то он не сомневался, что Тоби не оценит его юмор.
– Где Ренни?
Это вместо «здравствуйте»?
– В доме. Если вы Тоби, то она просила передать, что скоро выйдет.
Он уселся на перила, положил одну ногу на другую, продемонстрировав подошвы огромных сапог, сложил руки