После этого распахнулась дверь. На пороге стоял дородный мужчина, на вид ему можно было дать лет пятьдесят. Накрахмаленный халат обтягивал его округлое брюшко. "Михаил Петрович Пособничий, патологоанатом, д.м.н." — прочитала Вера на его бейдже и удивленно уставилась на врача. Тот ответил внимательным взглядом.
— А-а-а, — наконец протянул он. — Пополнение. Вера, проходи.
Та сглотнула. Откуда он узнал, как ее зовут? С самого начала этот день был похож на сплошную головоломку. Патологоанатом тем временем подхватил Веру под локоток, пользуясь ее замешательством, и вскоре уже усадил в уютное кожаное кресло. Комната, оборудованная за дверью, скорее походила на гостиную, чем на кабинет. "Наверное, какой-нибудь чудаковатый сотрудник кафедры", — попробовала объяснить себе это Вера: "Мы за советом, похоже, к нему. Но патологоанатом? Он же не вскрывать ее будет". Холодок снова пробежал по спине.
— Она пострадала, — объяснил Виктор, закрывая дверь. — Подлечить ее сможешь только ты. А потом, ты знаешь, нам надо в операционную.
Михаил Петрович кивнул и, достав из-под стола низенькую табуретку, поставил ее прямо напротив Веры. Та, услышав последнюю фразу хирурга, выпрямилась так, словно проглотила кол. Тем временем патологоанатом занял табурет. Хирург подпер спиной дверь, и Вера всерьез подумала, что они будут ее прямо тут резать.
— Ну чего ты, — неожиданно улыбнулся Михаил Петрович. — Сбита с толку, да?
Вера кивнула. Было бы глупо это отрицать.
— Я тоже в твои годы такой был. Просто расслабься и наслаждайся новейшими методами лечения, — с этими словами Михаил Петрович схватил своими огромными лапами ее ногу, и Вера не успела заметить, как он уже рассматривал ее ступню, освободив от обуви. — Перелом латеральной лодыжки и вывих ступни, ЗЧМТ и еще кое-что по мелочи. Ну, Вить, ничего себе, где ты ее нашел?
Вера с удивлением чувствовала, как боль в теле утихает. Эти руки. Прикосновения этого врача просто… вымыли ее. Отек лодыжки уменьшался на глазах.
— По правде, она меня порядком напугала, — послышался напряженный голос хирурга. — Подумал, что…
На этом врачи встретились взглядами и, дружно посмотрев на Веру, промолчали.
— Нет, — наконец заявил Михаил Петрович. — Твои опасения, похоже, напрасны. Видишь, вот я ее и исцелил.
Виктор улыбнулся Вере.
— Не важно, — сказал ей он. — Теперь у нас есть анестезиолог. Такое облегчение!
— Кто вы такие? — наконец, решилась озвучить она.
Михаил Петрович пожал плечами, обувая уже совершенно здоровую ногу Веры в ботинок.
— Узнаешь, когда придет время для этого. А пока… просто делай свою работу. Ты же врач?
Вера вздрогнула под пронзительным взглядом голубых глаз и кивнула.
— И, готов поклясться, в медицину ты пришла, чтобы жизни спасать, помогать другим, так?
Вера снова кивнула, хотя и не была уверена.
— Мы все такие, — сказал ей Михаил Петрович. — Сейчас тебе жизнь дала именно то, чего ты хотела, когда становилась на путь служения человеку и человечеству. Это благословение, хоть так сразу и не покажется. Некоторые вот до сих пор не поняли. А теперь иди! Больные не ждут, а наш хирург уже намучился с наркозным аппаратом. Вечером приходите. Познакомлю тебя с другими.
Вера молча встала и пошла, ничего больше не болело. Виктор услужливо открыл перед ней дверь. И только оказавшись на ступенях патологоанатомического корпуса, снова почувствовав прикосновения солнца к коже и ощутив себя живой, Вера осмелилась задать вопрос, крутившийся в голове:
— Что это было?
Виктор, уже схвативший кресло, энергично толкал его обратно к приемному отделению.
— Что именно? — хирург обернулся к ней через плечо.
— Моя нога, — абсурдность ситуации душила Веру.
— Это единственная странность, по-твоему? — донеслось из-за спины Виктора.
— Нет, — призналась Вера.
— Ты хочешь узнать объяснение прямо сейчас? — Виктор заглянул ей в глаза.
Вера посмотрела на корпус, где вскрывали трупы, и пришла к однозначному мнению:
— Нет.
Они снова зашли в приемное и поднялись на третий этаж на лифте. Там была расположена дежурка, как Виктор объяснил Вере.
Дежурка оказалась небольшим помещением, полным старой разваливающейся мебели. Вера без энтузиазма взглянула на разложенный диван. Она знала, для чего была нужна дежурка — для хирургической бригады, остававшейся на ночь. Тут можно было на часок-другой прикорнуть. Сколько немытых, потных тел падали на эту грязную обивку, чтобы ненадолго сомкнуть глаза до следующего экстренного случая. Вера побрезговала бы здесь спать даже после суточной смены.
Виктор рылся в шкафу.
— Должно быть тут, — донесся из-за деревянной створки голос.
Следом на диван шлепнулся комок серой ткани.
— Что это? — подняла брови Вера.
— Форма, — пояснил ей хирург. — Твоя.
— Я это не надену!
Взгляд Виктора давал понять, что он не потерпит возражений.
Вера двумя пальцами ухватила ткань и брезгливо приподняла. Однако костюм оказался чистым, только что выстиранным, от него приятно тянуло кондиционером для белья.
— Переодевайся, — сказал ей Виктор. — Жду наверху. Ее должны были уже поднять.
— Кого? — не поняла Вера.
— Твоего первого пациента, — объяснил ей хирург, роясь в тумбочке. — Точнее пациентку. Вот!
В Веру полетел фонендоскоп. Она чудом успела поймать в воздухе эластичную резиновую трубку, иначе раструб грозил бы ударить ей прямо в лоб.
— Пригодится, чтобы понять, правильно ли интубировала, — пояснил хирург. — И найди где-нибудь ручку.
Вера вздрогнула при слове "интубировала", однако Виктор уже успел выскочить в коридор, громко хлопнув дверью дежурки. Пререкаться было не с кем. Вздохнув, Вера посмотрела на свое орудие. "Литман" — прочитала она на головке. Ну, хоть на приличную вещь они не поскупились. Трудно было ожидать щедрости от подобной больницы. Вдруг ее взгляд упал на бирку. "Вера" — было выведено аккуратным почерком.
Не задумываясь над этим, она развернула форму и, с радостью стянув мокрую одежду, облачилась в хирургический костюм. Форма была хоть и не новая, но чистая и глаженая, хранившая тонкий запах чьего-то тела. Вера обычно не любила носить чужие вещи, но в этот раз почему-то не расстроилась. На груди был приколот железный бейдж.
"Вознесенская Вера Павловна. Врач анестезиолог-реаниматолог" — она почти не удивилась, прочитав это.
Вера выпрямилась перед висевшим у двери зеркалом и, завязав резинкой, что нашла в кармане формы свои уже успевшие просохнуть волосы, осталась довольна результатом. Русая, синеглазая, с крупными блестящими локонами и правильными чертами лица, Вера была красива. Она всегда умела этим пользоваться. И сейчас смутно вспоминала, что кокетство не довело ее до добра. В этот раз все будет не так, — пообещала себе Вера, засовывая ноги в белые медицинские сабо, которые стояли у входа. Они идеально сели на ее маленькую ногу. Безусловно, эту обувь тут оставили именно для нее.
Вера дождалась лифта и поехала на нем вверх. Еще во время своего путешествия в дежурку на панели управления она прочитала, что оперблок на последнем, пятом этаже корпуса.
Распахнулись двери лифта, и Вера почувствовала неприятный холодок. До этого момента ее согревало чувство, твердившее, что все правильно, но оно все равно ничего не могло поделать с проблемами, которые возвращались в сознание даже сквозь