— Доверьтесь опыту, — повторила Дженни. — Вы двадцать лет отстреливались с базы, а я пятнадцать лет работаю с негуманоидами.
Под ногами хрустел липкий желтый песок, сверху палила безжалостная Ассанта, а вдали над самым горизонтом висел далекий тусклый диск Большого Шелла. Впереди стояли рециды в низкой стойке. Наконечники копий тускло поблескивали.
— Стоп, тишина, — негромко скомандовала Дженни и остановилась. — Держим паузу. Мигулис, ставим коробку на песок и раскладываем подарки перед собой. Медленно!
Мигулис принялся выкладывать стеклянные плошки, бусы из металлокерамики и фонарики. А Дженни рассматривала своего будущего Сансана. Вождь Тулф был самый рослый.
Усики, которыми поросла треугольная морда, были совсем еще розовые — только начали темнеть с концов. Дженни читала, что это говорит о юном возрасте — год-два. Стоял вождь на трех крепких ходовых ногах, вывернув их немного косолапо, — в этой неряшливой позе чувствовалась раскованность и некое презрение к миру. Три могучие клешни верхнего пояса то неподвижно свисали вдоль туловища, то начинали почесывать туловище между хитиновыми пластинами. Тело вождя было как у всех опоясано плетеной сбруей из кишок и веток, только оружия на нем висело больше — маленьких метательных кольев был целый пучок, а по бокам виднелась пара местных топориков-хлыстов: острый камень, приделанный к гибкой плетеной рукоятке. В том месте, где головогрудь переходила в брюхо и служила чем-то вроде шеи, висело богатое ожерелье из нанизанных глаз — даже странно, как в таком юном возрасте успел съесть столько врагов. Помимо ожерелья на шее вождя красовались еще две плетеные ленты: на одной висел пластиковый фонарик из тех, что дарили им когда-то пачками. На другой красовался крупный плетеный шар — то ли фляга с водой, то ли своего рода медаль, символизирующая власть. Морда вождя не выражала ничего — такая же, как у всех здесь хитиновая треугольная пирамидка, обращенная острием вперед, с усиками, выбивающимися из-под нахлестов чешуйчатых пластин, с тремя глазами и пучком жвал на конце. Он был похож одновременно на земного броненосца и на кузнечика под сильным увеличением, если бы не три глаза, по одному на каждую грань морды. Дженни прежде никогда не работала с трисимметричными организмами, и на Большом Шелле ей тоже бывать не доводилось — вблизи они, конечно, выглядели жутко.
Ящик с подарками опустел, все дары были разложены на песке. Но рециды не спешили бросаться на драгоценности, хотя пучили глаза и нетерпеливо переминались.
Полковник хлопнул ладонью по груди и громко выкрикнул:
— Ахо!
Ответом была гробовая тишина — на приветствие никто не ответил.
— Продолжаем по плану, — спокойно произнесла Дженни. — Гаусс, декламируйте что-нибудь и колотите по груди…
Полковник на миг замешкался и забасил:
— Протокол выхода на поверхность базы… Провести визуальный осмотр через наружные камеры… Вывести трех охранных роботов в шлюз… Первый под прицелом двух других производит осмотр прилегающей территории, обращая особое внимание на неровности песка…
— Ур! Лаз! Топ! О! Цы! — выкрикивал в паузах Мигулис, тоже хлопая себя ладонью по груди. — …Вех! Ка-боб! Аг-чун!
— Смотреть им в глаза! — яростным шепотом приказала Дженни.
Шеренга рецидов замерла в пяти метрах. Вокруг — справа, слева, за спиной — сидели в своих ямах воины и тоже ждали.
— Ахо… — вдруг негромко выдохнул вождь и снова лениво почесался.
И сразу со всех сторон послышалось:
— Ахо!!! Ахо!!! Ахо!!!
Рециды переворачивали копья, втыкая их остриями в песок.
Тулф бочком пробежал вперед, очутился перед полковником и ухватил клешней связку бус. От него удушливо несло тухлым мясом.
— Вот только так, — назидательно прошипела за спиной полковника Дженни Маль. — Сила разума, красота поэзии и точное соблюдение технологии!
Дальше переговоры шли хорошо. Дженни тихо говорила за спиной полковника, тот громко повторял, Мигулис переводил.
Тулф сперва не понимал, что от него хотят, но Дженни была терпелива и заставляла повторять одно и то же всякий раз другими словами. Наконец Тулф прекратил шевелиться и задумался — думал он явно медленней, чем двигался и жестикулировал. Его усики по всей морде подрагивали.
— Хох — чуг, — заявил он наконец.
— Чуг, — подтвердил полковник.
— Хох — чуг, Шкох — чуг, Ррох — чуг, Кжчох — чуг… — перечислял вождь. — Алоэ — чуг!
— Алоэ — означает весь, все, любое, — шепотом пояснил Мигулис.
— Чуг! — подтвердил полковник. — Алоэ — чуг, Гтох и полковник Гаусс — аг-чуг. Тулф — Сансан!
— Санс-с-сан, — с трудом повторил вождь, пробуя незнакомое слово, смысл которого ему так долго объясняли.
— Алоэ санс-с-сан! — воскликнул он, обвел клешнями бескрайнюю равнину, а затем ударил себя в грудь. — Санс-сан!!! — Он указал клешней на полковника: — Плк Гсс аг-чуг!
— Аг-чуг, — терпеливо повторил полковник Гаусс.
— Ич! — выкрикнул вождь и положил клешню на плечо полковника.
— «Ич» — означает рядом, близко, плечом к плечу, — шепотом пояснил Мигулис.
— Положите тоже руку ему на плечо! — скомандовала Дженни, и полковник подчинился.
Вождь снова заговорил.
— Он говорит, что враги сильны, — объяснил Мигулис. — Просит огненный хлыст. Огнемет.
— Полковник Гаусс даст Сансану огнемет, — подсказала Дженни.
— Нет, — обернулся полковник.
— Полковник Гаусс даст Сансану огнемет! — с нажимом повторила Дженни.
Брови полковника полезли вверх.
— Инструкция ЦУБа запрещает давать дикарям оружие! — рявкнул он.
— ЦУБ здесь я, — напомнила Дженни и вынула жетон, он ярко сверкнул на солнце.
Вождь внимательно смотрел на жетон. Его усики восхищенно подрагивали.
— Пока я здесь, огнеметов у тварей не будет! — твердо сказал полковник. — Высылайте меня под трибунал, а потом делайте что хотите!
— Стоп и тишина! — прикрикнула Дженни.
Вождь вдруг оказался прямо перед ней и угрожающе поднял все три клешни. Мигулис изо всех сил залопотал что-то на местном языке.
— Аг-чуг! — произнес полковник с отчаянием и указал пальцем на Дженни. — Аг-чуг! Аг-чуг!
Дженни медленно-медленно сняла с шеи жетон и передала его полковнику. Тот недоуменно посмотрел на него и надел себе на шею.
Вождь мгновенно успокоился и вернулся на свое место перед полковником.
— Что это было? — тихо спросил полковник.
— Все хорошо, — шепнула Дженни. — Вы друзья, он защищает вас от меня. Вы перволуп, я солуп, а перелупом он мне стать не позволит. Диполь власти установлен правильно и работает как надо. Выполняйте, что я сказала!
— Полковник Гаусс даст Сансану огнемет… — пробасил Гаусс хмуро, и Мигулис начал переводить.
Когда он закончил, вождь издал вопль и вдруг пустился в пляс. Он крутился волчком, поднимая клубы песка и описывая круги как смерч, он приседал и размахивал клешнями. Вслед за ним пустились в пляс его воины. Из окопов повыскакивали спрятавшиеся и тоже начали кружиться.
— Что вы стоите, полковник? — прошипела Дженни. — Пляшите! А мы за вами.
— Как? — растерялся полковник.
Вместо ответа Дженни подняла руки и начала пританцовывать на песке. Мигулис тоже начал дергаться. Полковник разочарованно развел руки в стороны, чуть присел, едва-едва согнув коленки, поднял руки