Я увидел, как подошла Валиана и попыталась отпихнуть Швею.
– Вы же сказали, что у нас есть еще пара часов до отправления.
– Это было до, – отозвалась старуха.
– До чего? – спросил я, кое-как ворочая языком.
Швея посмотрела на меня, и лишь тогда я заметил ее гневный взгляд.
– До того, как герцог Пулнамский предал нас.
Плащеносцы, собравшиеся перед домом, готовились к походу. Стаскивали на телеги тела погибших рыцарей, поспешно чинили дома, поврежденные во время битвы.
– Не дело оставлять крестьян с разрушенными домами и кучей мертвых рыцарей, – сказала Швея, так быстро шагая на другой конец деревни, что я едва поспевал за ней. – Заберем их с собой и бросим где-нибудь. Пусть Трин и этот ублюдок Эррис, герцог Пулнамский, их сами хоронят.
– Я не понимаю, почему они нас предали? Вы же говорили, что ваши набеги проходят успешно.
Она оскалилась.
– Набеги прошли очень успешно. Трин предложила ему перемирие. Она обещала не отбирать у него герцогство в обмен на то, что он позволит ее отрядам пройти в южные пределы Пулнама, минуя заграждения герцогства Домарис. Он также согласился заплатить за проход ее отрядов.
– Он заплатит? За что?
– За защиту, – сказала Швея. – Похоже, они все-таки опасаются плащеносцев.
Когда мы дошли до околицы, я увидел Кеста с Брасти, седлавших коней.
– Наконец-то! – воскликнул Брасти. – Фалькио, скажи ей, пусть она прекратит отдавать нам приказы, ничего при этом не объясняя.
– О чем это он? – спросил я Швею.
– Вы отправляетесь на юг.
– Куда?
– В Арамор – туда, где все началось.
– Святые угодники. – Брасти закатил глаза. – Вы еще не забыли, что в Араморе нас разыскивают за убийство?
– Это Трин убила лорда Тремонди, – возразил Кест. – Наверняка герцог Исолт уже это знает.
– Неважно, – отрезала Швея.
– Почему это? – возмутился Брасти. – Потому что нас троих есть кем заменить?
– Потому что, черт побери, у нас нет другого выхода, болван. У герцога Исолта есть деньги и солдаты. Нам нужно и то и другое, и прямо сейчас.
Швея подняла с земли палку и начала чертить ею по земле.
– Отсюда Трин отправится на юг, – сказала она, – в герцогство Домарис с его бесконечными лесами. Гадьермо, хваленый Железный герцог Домарисский, идиот, но он с ней сразится. Он знает, что герцог Перо стал ее любовником и хочет расширить пределы собственного герцогства. Если Домарис падет, то Перо достанется половина, вторую заберет Трин, а герцога Гадьермо выгонят на морозе в одном белье.
– Сколько мы сможем продержаться против объединенных сил Трин и Перо? – спросил я.
– Несколько недель. От силы месяц.
Мы с Кестом и Брасти переглянулись, понимая, сколько всего на нас валится. Хервор, Орисон, Пулнам и вот еще Домарис – все четыре северных герцогства. Трин со своей армией захватит их все и потом сметет юг, если только южные герцоги не окажут сопротивление – а они вряд ли на это пойдут, если их не возглавит король или королева.
– А-а! – сказала Швея. – Похоже, свет разума проникает даже в самые темные места.
– А зачем герцогу Араморскому поддерживать Алину? – спросил Кест.
– Арамор всегда имел тесные отношения с королями Тристии, – ответила она. – Исолт не любил моего сына, но и ненависти, как остальные, не проявлял. И он всегда ищет выгоду. Герцог поймет, что от нас получит больше, чем от Трин.
Я все еще сомневался. Эти «тесные отношения» не много добра принесли Пэлису, когда Исолт вместе с остальными герцогами пришел за его головой.
– Предположим, мы переманим на свою сторону Исолта… – начал я.
– Ты переманишь, – уточнила Швея. – Не заблуждайся. Если он снюхается с Трин, то все кончено, во всем огромном мире не найдется ни одного уголка для нас. Так что отправляйся туда, как хочешь ублажай его, обещай что угодно, только заручись его поддержкой.
– Ладно. Я переманю его. А потом что?
Он ткнула палкой в герцогства на юго-западе своей карты.
– Из Арамора отправишься в Лут и Пертин, чтобы заручиться и их поддержкой. А герцогиня Бэрнская сама прибежит следом за ними.
– Трин получит север, а Алина – юг, – сказал я.
Швея ухмыльнулась и ткнула палкой в середину, в самое сердце страны.
– Окончательная битва произойдет в Рижу, и твоему другу герцогу Джилларду придется решить судьбу мира. Все еще гордишься тем, что не убил его, когда тебе выпал такой шанс?
– Он поклялся поддержать Алину, – сказал я. – Кроме того, даже во время войны существуют законы.
– Ага. Но, похоже, ты даже первого не усвоил – законы придумывает победитель.
Она стерла ногой рисунки на земле.
– Я поведу плащеносцев в Домарис, и мы постараемся насколько возможно замедлить наступление Трин. Если она считала, что наши набеги доставляют неприятности, то будет удивлена, какой вред мы нанесем ее солдатам, когда им придется маршировать сто пятьдесят миль по лесу.
– А как же Алина? – спросил я. – Вы же не собираетесь отправить ее на поле битвы?
– У тебя есть другое решение?
– Мы возьмем ее с собой. Увезем ее из Пулнама и Домариса на юг, спрячем где-нибудь в безопасном месте, пока все не закончится.
Швея улыбнулась.
– Отлично. Мне нравится твоя мысль, Фалькио.
Издевается? Я поверить не мог, что она так быстро согласится с планом, который я придумывал целых десять секунд.
– Серьезно? Вы позволите забрать ее?
Она покачала головой.
– Конечно, нет, болван. Но, вероятно, не ты один полагаешь, что женщина должна прятаться за спиной у мужчин.
Я хотел возразить, но она подняла руку.
– И не нужно рассказывать мне обо всех тех женщинах, которые по твоей милости стали плащеносцами. Если бы Алина была мужчиной, ты бы сказал: нам нужно показать всему миру, что этот человек достоин возглавить страну.
У меня было множество причин ненавидеть Швею: на втором месте стояла ее способность видеть все мои недостатки. Но больше всего я ненавидел ее за то, что она чаще всего оказывалась права.
– Если я так ошибаюсь, то почему…
– Потому что Трин тоже думает как мужчина. Она верит, что мы отправим Алину на юг и именно с тобой. Все-таки ты очень предсказуем, Фалькио.
Брасти фыркнул.
– Ее шпионам не потребуется много времени, чтобы понять, что мы не везем с собой Алину. И что нам тогда делать? Нарядить Кеста в сарафан?
– Вы поедете не одни, – сказала Швея.
И в этот миг Дариана вышла из-за ближайшего столба. На ней был форменный плащ.
– A-а, Дари, вот ты где!
– Я же предупреждала, чтобы меня так не называли.
– Ага, как же, продолжай мне угрожать, и я когда-нибудь покажу, насколько мне плевать на это. – Швея обернулась ко мне. – Она поедет с вами.
– Мелковата для драки, – сказал Брасти, скептически оглядев ее с головы до ног. – Да и для всего остального тоже.
Дариана удостоила его лишь мимолетным взглядом и презрительно хмыкнула. Кесту она уделила больше внимания.
– Значит, это ты святой клинков, а? – спросила она, осмотрев его. – Не слишком впечатляет.
– Четыре удара.
– Что?
– Ты же раздумываешь о том, смогла бы меня победить или нет.