Рази обнажил свой палаш и опустил длинное широкое лезвие вдоль левого бедра. Лесные тени пятнами лежали на его темной одежде и замотанном в шарф лице, так что он почти сливался с деревьями. Позади него Кристофер пристально оглядывал округу сквозь листву, а его правая рука надежно лежала в украшенной орнаментом металлической чашке поясного кинжала. Он оставался спокойным и чутким, несмотря на непрестанное позвякивание серебряных колокольчиков, которое наполняло вечерний воздух. Он оглянулся на Винтер. Она мрачно кивнула и поудобнее ухватилась за свой нож.

Волки-Гару проходили по правую руку от них, предельно близко. В основном их скрывал от глаз подлесок, но Винтер различала сквозь колышущуюся листву то руку одного всадника, то спину другого. Она видела алые кожаные перчатки и темно-зеленую рубашку, изумрудно-зеленый рукав и сильные смуглые руки с пальцами, унизанными кольцами. Дальше за деревьями вспыхнуло солнце, отразившись от блестящих золотых кудрей огромного мужчины, который, пригнувшись, побирался под нависающей веткой. В отряде было четверо мужчин, все исключительно хорошо вооружены. Они не пытались таиться или скрываться, и шум от их продвижения через густой валежник вплетался в непрерывное мелодичное позвякивание рабских колокольчиков.

Внезапно лошадь рванулась в кустарник сбоку от Винтер, заставив Озкара отпрянуть влево. Девушка прочно уселась в седле и сжала ноги, чтобы удержать коня на месте. Лошадь Волка, взбрыкивая и фыркая, повернулась на месте. Слишком близко. Винтер разглядела золотую бахрому на седле красной кожи, высокого всадника в темной одежде, глянцевые черные сапоги. Затем Волк-Гару натянул поводья и вернул своего скакуна в строй. Прежде чем он пропал из поля зрения, Винтер успела хорошо рассмотреть серую волчью шкуру, покрывавшую круп лошади. Лежащая прямо над лошадиным хвостом волчья голова скалилась на нее, поблескивая янтарными глазами и ощеренными зубами с золотыми остриями.

За Волками неуклюжей вереницей шли три тяжело груженных высокими вьюками с лагерными пожитками мула. Позади них строй замыкали двое всадников. При виде этих мужчин пальцы Винтер вцепились в луку седла, а ее страх в мгновение ока превратился в гнев.

Эти двое были одеты в рубахи и штаны простого кроя, но из превосходной ткани, а сбруя их лошадей была незамысловатой, но отлично сделанной. Винтер прикинула, что они примерно того же возраста, что и Кристофер, — примерно восемнадцати лет. У обоих был его тип гибкого, жилистого сложения. Оба арабы.

Один из них пригнулся, подняв руку, чтобы проехать под свисающей веткой, и на краткий миг Винтер увидела его лицо. Прямо под его левым глазом было выжжено клеймо размером с золотую монету. В замысловатую вязь буквы G вписана волчья голова. Юноша пришпорил лошадь, торопясь нагнать своих хозяев, и его товарищ последовал его примеру. От скачки зазвучали серебряные колокольчики, украшавшие их сапоги, вплетая мягкий, чистый перезвон в звяканье браслетов с бубенцами, надетых на их запястья.

Рази, Кристофер и Винтер смотрели на удаляющиеся спины рабов, сверкая прищуренными глазами сквозь щели своих шарфов.

Когда все звуки прошедшего каравана затихли, Рази сорвал шарф с лица и повернулся, чтобы заговорить, но Кристофер поднял руку и прижал палец к губам. Волоски на загривке у Винтер встали дыбом, и она немедленно вновь обнажила свой нож. Кристофер поднес два пальца к глазам и повел рукой, показывая, что они все еще должны оставаться настороже. Поскольку рука у него была искалечена, это выглядело так, как будто он сделал отгоняющий дьявола знак, и Винтер нетерпеливо отмахнулась от порыва сотворить знамение от дьявола — отголосок суеверий Марни, от которых ей так и не удалось избавиться.

Кристофер продолжил изучать окрестности, и Рази с Винтер последовали его примеру. Прошла долгая минута, и девушка уже начала недоумевать, что же насторожило Кристофера, когда ее внимание привлекло короткое движение справа. Она неуверенно подняла руку. Двое спутников тотчас же повернулись к ней, и она указала на подозрительный участок. Они все вгляделись в деревья — и верно! Там кто-то двигался.

На этот раз всадники сохраняли полное молчание, скользя по лесу с мрачной решимостью. Винтер вновь удалось лишь мимолетно разглядеть каждого из них, но это вновь были крупные, прекрасно одетые, хорошо вооруженные и превосходно владеющие своими скакунами мужчины. Четверо, они проскользнули мимо, подобно лесным теням, со всей очевидностью выслеживая любого, кто будет достаточно наивен, чтобы подумать, что Волки уже прошли.

Винтер и Рази выпрямились и дернулись за оружием. Но Кристофер вновь поднял руку и покачал головой, и друзья вновь замерли в тревожной готовности. Одна-две минуты прошли в звенящем молчании, а затем мимо проехали еще четыре всадника, тихо скользивших позади остальных. Глаза их волчьих голов поблескивали, пробивающийся сквозь листву свет вспыхивал на тусклом серебре рукоятей мечей и на изящно гравированных замках ружей.

Только когда эти четверо удалились за пределы слышимости, Кристофер расслабился. Он отправил кинжал в ножны, стянул шарф, тяжело дыша от жары, и вытер мокрое от пота лицо. Винтер поступила точно так же и жадно схватила предложенный Рази бурдюк с водой.

Пока они сидели, молча утоляя жажду, девушка не могла удержаться и то и дело украдкой поглядывала на Кристофера. За три дня, прошедшие с их первой встречи с Волками, он, похоже, полностью восстановил внутреннее равновесие, но Винтер не знала наверняка, насколько хрупким может оказаться его самообладание. Она отвернулась, не желая его задеть, но уже через секунду снедающая тревога заставила ее вновь взглянуть на друга. Кристофер смотрел прямо на нее, с серьезными глазами и плотно сжатым ртом.

— Я в порядке,