Снял плащ, протянул спутнице.

   - Держи. Услышишь шаги - сворачивай и уходи.

   - Что ты задумал?

   - Тихо.

   Положил монетку на ладонь, вздохнул и шепнул:

   - Контрол-копи, контрол-паст.

   И резко провел по серебряному свободной рукой, будто норовя швырнуть его в Лиру. Блестящий кругляш упал на плащ. Еще один остался на ладони.

   - Ничего себе.

   - А ты думала. Лови.

   Монеты полетели как из-под копыт золотой антилопы.

   - Завтра начинаю жизнь с чистого листа. Светлые мысли, белоснежный кадиллак...

   - Хватит. Держать уже тяжело.

   - Бери половину и валим отсюда. Кажется, я весь провонял квашеным лещом.

   - Сейчас. У начальства отпрошусь.

   В таверне мы нашли лишь забулдыгу под столом - то ли пьяного, то ли мертвого. Весь город кутил на площади, неистово топоча и брызгая друг на друга нечистотами. Если дело пойдет в том же русле - уже завтра вспыхнет новая эпидемия.

   Даже спереть нечего, кроме заплесневелого хлеба. Очаг остыл, в горшках свили гнезда пауки. Пришлось уйти, несолоно хлебавши.

   Мимо, вереща и улюлюкая, пронеслась стайка детворы. Чумазики тащили на веревках дохлых метрокрыс. Одна прокатилась по ноге, и меня аж затрясло. Вонь, грязь, чума - надоело! Геракл очистил авгиевы конюшни, а я очищу Дюнвик.

   Бодрым шагом направился к причалу.

   - Ты куда?

   - Будь рядом. Что бы ни случилось - не бойся.

   - Уже страшно! - сказала она без сарказма.

   Река, повинуясь моим представлениям о прекрасном, вышла из берегов. Предстояла нелегкая задача - хорошенько прополоскать улицы, но при этом не устроить потоп и не смыть горожан. Два горячих бурлящих потока поползли вдоль улиц, растворяя и унося нечистоты. Водяные тентакли хватали зазевавшихся грызунов, затопляли норы, уволакивали прочь мертвечину.

   Вскоре радостные вопли на площади сменились криками отчаяния.

   - Наводнение! Все по домам!

   За считанные мгновенья народ расселся по крышам, с ужасом взирая на пенные ручьи всех оттенков коричневого. Храбрые солдаты забегали по городу и быстро нашли причину буйства стихии. Но Лира дала отмашку, и вояки вернулись в гарнизон.

   Я остановился, лишь когда вода стала того же цвета, что и до генеральной уборки. Воздух ощутимо посвежел, налетевший не без моей помощи ветер развеял миазмы застарелой вони. Оказывается, Дюнвик вымощен брусчаткой! Кто бы мог подумать.

   На причал выбежал Томан - взъерошенный и запыхавшийся.

   - Какого беса тут происходит?

   - Немного уличной магии. - Я оттряхнул руки и глубоко вдохнул. Тело ныло как после кросса, очень хотелось пить.

   - Это просто... просто невероятно! Никогда такого не видел! А ты случаем не...

   - Не-не-не! Я всего лишь бедный юный волшебник. Наверное, сама природа устала от вашей помойки. Кстати, хочу обратиться к горожанам. Но меня они вряд ли послушают, а вот вас легко. Передайте им несколько небольших, но очень важных наставлений. И больше никакая чума вас не тронет. Лады?

   Народ снова собрался на площади, на сей раз по приказу Томана. Командир, насколько я понял, заодно был и мэром и решал все насущные вопросы. Трибуной для него стало лобное место - высокий деревянный помост с плахой. Кровь на ней смыли дожди - видимо, уже давненько никого не приговаривали к смерти. Но все равно при виде рыжего пенька у меня зачесалась шея.

   - С завтрашнего дня в Дюнвике вступают в силу новые законы, - громогласно произнес майор, разворачивая листок с записанными под диктовку санитарными нормами. - Все они нужны для защиты от чумы. Нарушителей будем нещадно пороть! Первый - все, от мала до велика, должны мыться дважды в день - утром и вечером.

   Люд недоуменно забубнил. Кто-то пожимал плечами, кто-то переглядывался.

   - Тишина! Второй - минимум раз в неделю каждый должен сходить в баню. Описание бани передано старшему зодчему, стройка начнется уже завтра.

   Я наблюдал за притихшими горожанами из замковой башенки и с трудом скрывал злорадную ухмылку.

   - Третий - мусор из окон не выбрасывать, а собирать и вывозить в лес. Чем дальше - тем лучше. Для удобства мне дали описание телеги-мусоровоза, кузнецы уже начали работу. Четвертый - каждый день чистить улицы от грязи. Пятый - прорыть дренажные канавы. Зодчие займутся ими сразу после бани. Шестой - протухшее не есть. Седьмой - мыть руки перед едой. Восьмой - не играть с мертвечиной. Восемь простых правил - и никакой чумы. Собрание окончено. Разойтись!

   - Здорово придумал, - сказала Лира. - Сразу видно - в тебе сокрыта мудрость Избранного.

   - Кончай, а? Жить в чистоте и порядке - это не мудрость, а полезная привычка.

   - Ах, эта божественная скромность. Она достойна высшего разума. Ты бы мог купаться в славе и почете, но предпочел остаться в тени.

   - Если все узнают, что я Избранный - хотя я не Избранный - мне ни одна девка не даст. Поэтому даже не вздумай проболтаться. Телепортирую в такую дыру, откуда сама Тенеда не выведет.

   - Сэр Леонид. - В комнату вошел майор. - Горожане приступили к помывке. Не знаю, поможет или нет, но дышать стало гораздо легче. Полагаю, вы заслужили награду. Особняк мэра с недавних пор свободен. Можете пожить там, пока не найдете попутный корабль.

   - Спасибо. Есть еще пара просьб. Небольших.

   - Слушаю.

   - Лира станет моим личным телохранителем.

   Томан взглянул на девушку, та смиренно кивнула.

   - Хорошо.

   - Еще нужна прислуга. Убираться и готовить самому влом, поэтому найдите трех девиц покрасивее. Старше восемнадцати, - загнул палец. - Здоровые зубы. Пониженная социальная ответственность. Триппер и прочих мандавошек вылечу сам, если понадобится.

   - Прикажу поручикам. Они лично знают всех красивых и здоровых девок.

   - Прекрасно. Еды и бухла куплю сам, денег хватает. За сим до свидания - пора готовиться к вписке.

   Похоже, природа и правда обрадовалась моей уборке. В кой-то веки распогодилось, выглянуло солнышко и заблестело на мокрых камнях мостовой.

   - Похоть и блуд ведут к падению, - назидательно произнесла Лира.

   - Я тебя умоляю. С каких пор ты стала такой моралисткой? Вчера хотела отрезать мне пальцы, а теперь хуже монашки.

   - Я хотела просто напугать. И промахнулась нарочно.

   - А теперь просто перестань нудеть. Эту неделю я все равно проведу в адском угаре. И ни ты, ни твоя богиня мне не помешают.

   Она вздохнула, но промолчала.

   - Где тут прибарахлиться можно?

   Меня отвели на площадь, к неприметному зданию с деревянным щитом на цепях. На вывеске выдолбили стамеской иглу и катушку ниток. К удивлению, лавка портного