Продвинулись вперед, делая на один шаг пятящихся легионеров сразу два, а то и три. Сблизились.
Противник дал поверх щитов залп стрелами, которые с лязгом и треском продырявили корпуса и стекла стоящих вокруг машин. Позади кто-то вскрикнул, поймав случайную стрелу – то ли раненый, то ли убитый.
– Давай!.. – крикнул Сергей, припадая на одно колено и беря на прицел строй щитов.
Они с Эриксоном открыли частый одиночный огонь, моментально пробив брешь в алой стене скутумов. Полдесятка легионеров рухнуло – автоматные пули шутя пробивали деревянные щиты и железные доспехи. На место выбывших вставали новые солдаты, но недостаточно быстро. И в следующий момент по отступающим хлестнул град из камней, а под их ногами расплескался жидкий огонь.
Легионеры пережили уже три таких пробоя, но в этот раз не выдержали. Единый строй рухнул, распавшись на несколько спешно отступающих групп.
К сожалению, тут сработал извечный рефлекс – убегающего догоняй, и толпа с ревом рванула вперед.
– Стояяять!.. – после секундного колебания Вяземский разрядил остатки магазина в воздух. – Не бежать! Могут в засаду завести!
На самом деле он больше опасался того, что вошедшую в раж молодежь в ближнем бою элементарно сомнут, но объяснять это было слишком долго.
Помог ему в деле убеждения выехавший из переулка справа БТР, который остановился аккурат перед студенческим ополчением.
– Командир! Юрьич на связь вышел, – оповестил меня высунувшийся из люка Олег. – Наши вошли в город – гонят уродов в лес на север.
– Отлично, – кивнул Сергей, перезаряжая автомат. Черт, а больше патронов ведь и нет…
– Я с этими обормотами, наверное, останусь, – подал голос Эриксон. – Сейчас зачистка начнется, надо проследить, чтобы они нашим под горячую руку не попались или еще чем противоправным занялись.
– Добро. Тогда закрепитесь здесь и ждите подкрепление. И действительно, сделай что-нибудь с этой толпой, а то наши сгоряча еще решает, что у нас тут Майдан начался…
– Не боись, – ухмыльнулся ополченец. – Не впервой.
– Тогда давай. – Они обменялись рукопожатиями. – Еще свидимся.
– Да это точно – тут же такая веселуха началась… И как я в стороне-то останусь?
Вяземский залез внутрь БТР, а затем он двинулся по опустевшему проспекту Победы вверх, идя на соединение с основными силами.
– Почему они так медленно? – спросил Сергей. – И почему так тихо?
– Командир, ну ей-богу, у нас же тут не Багдад или Киев, чтобы из танков шмалять в городе…
– Тоже верно. Как справились?
– Там несколько сотен рыцарей было. Рассеяли их, и они укрылись где-то в старой промзоне. Я туда решил не соваться – ополченцев выставил и приказал дожидаться подкрепления. Пускай их из этих руин кто-нибудь другой выкуривает.
– Хорошо, – кивнул старлей. – Патроны есть? У меня крайний магазин остался.
– Держи, командир, но он початый и больше нет.
– И на том хорошо…
Следующие полчаса они потратили на блуждание по переулкам, продвигаясь к северной части города. Накатывающиеся с востока раскаты пулеметных очередей и грохотание пушек начали звучать все ближе и ближе.
– Дозор, это Доктор. Как слышишь меня, прием? – ожила рация, когда БТР осторожно продвигался через двор между многоэтажками, выходя к площади с левого фланга.
– Доктор, я Дозор. Слышу тебя хорошо, – ответил Вяземский.
– Докладывай обстановку, Дозор.
– С запада наступают менты, противник отходит с боями. На юге и юго-востоке враг рассеян и укрылся в старой промзоне. Провожу рекогносцировку в районе площади Славы. Противника пока не наблюдаю, но отходил он на север – в сторону лесопарка.
Понял тебя, Дозор. Наступаем с востока. Вышли на линию Есенина – Емельянова. Выдвигайся на соединение.
– Принято, Доктор.
– До связи.
– До связи.
БТР двигался медленно, старательно объезжая брошенные на дороге машины и то и дело водя из стороны в сторону тонким хоботком автоматической пушки.
– Что-то ни одного урода не видать… – произнес Олег, всматриваясь в ночной прицел.
Сергей поверил ему на слово, потому что он сейчас мог следить за окружающей обстановкой только с помощью простых перископов, через которые в темноте не было видно почти что ни хрена.
Громады многоэтажек вокруг возвышались черными рукотворными скалами, на которых не было видно ни огонька. Не работало и уличное освещение – наверное, в ходе боев повредили окрестные подстанции, вот свет в этих микрорайонах и повырубало. Шли почти вслепую – не включая фар, благо что ночные прицелы были относительно новыми и худо-бедно работали…
– Сто метров, – произнес Олег. – Вижу противника. Драпает в лес. Преследуем?
Ну да, наибольшие потери противник несет не при проигранной битве как таковой, а при паническом бегстве…
– А что, есть чем? – резонно поинтересовался старлей. – Снарядов у нас сколько осталось?
– Десятка два… Зато лента к «ПКТ» почти целая.
– Ну с таким мы напреследуем… – хмыкнул Сергей. – Нет, двигаем на площадь, останавливаемся и наблюдаем. Мы ж разведка, а не десантно-штурмовые части.
Прошли по Горького к самой площади Победы, откуда сегодня Вяземский начал свой путь…
Тут было на удивление пусто, хотя старлей планировал встретить здесь отступивших легионеров… Получается, они отступили дальше – в лес? С одной стороны – разумно, потому как на открытом месте они чудовищно уязвимы для нашего оружия… С другой стороны, римской пехоте в лесу делать нечего. Строя там не сколотить, а вся средневековая тактика эффективна только до тех пор, пока строй существует. Настолько впали в панику после боев? Вряд ли. Противник попался хоть и технически жутко отсталый, но не из робкого десятка. Чтобы стоять под огнем автоматов, надо иметь ту еще выдержку…
Или там у них в лесу какой-то базовый лагерь, точка фазового перехода или как ее там?.. Надо выяснить. Непременно надо это выяснить…
БТР вывернул на площадь и начал описывать широкую дугу, объезжая забитый брошенными машинами центр… И тут из леса ударило полдесятка небольших огненных шаров. БТР слегка тряхнуло, когда несколько снарядов разорвалось на броне. Новый залп, разрывы огненных шаров, и несколько машин вокруг охватывает пламя.
Грохочет башенное орудие, полосуя лес последними оставшимися в лентах снарядами.
Неожиданно огонь вокруг бронемашины с ревом словно бы стекается в одно место, а затем взрывается расширяющимся кольцом огня, которое на излете зацепляет колеса БТР. В воздухе тут же появляется смрадная вонь горелой резины.
– Из машины! – заорал Вяземский, хватая автомат и бросаясь к двери десантного отсека.
Сергей выбежал первым и сразу же присел около носовой части БТР, укрываясь за броней и выставляя ствол «калаша» в сторону леса. Следом появляется мехвод, крайним из подбитой машины вылезает Олег.
И почти сразу же где-то в нескольких сотнях метров раздался грохот пушечных выстрелов, и на опушке леса распустились несколько взрывов. Ниже по улице из-за стоящих зданий сначала оказался свет фар, а затем по обочине дороги начали выдвигаться танки, поворачивая башни в сторону леса. Один, другой… Следом показались и несколько силуэтов поменьше – кажется, БМП.
Танки остановились и выпустили снаряды, целясь