Всегда вдвоём. Всегда. И знаешь ты четко, сталкер, чьи имена будут под роковой красной двойкой. Не обманывай себя.
«Семёнов Андрей Владимирович, „Лунь“, стаж семь лет, переведён 110–200 из акта № 166 ТМ от 1.07.2013 в акт Mq167TM от 1.07.2013. Предположительная причина смерти (по данным ДА-ПМК) — воздействие турбогравитационной аномалии „карусель“. Квадрат SR14, фермы совхоза „Знамя“, Тёмная долина».
«Архипова Алёна Андреевна, „Хип“, стаж два года, переведена 110–200 из акта № 168ТМ от 1.07.2013, в акт № 169ТМ от 1.07.2013. Предположительная причина смерти (по данным ДА-ПМК) — воздействие турбогравитационной аномалии „карусель“. Квадрат SR14, фермы совхоза „Знамя“, Тёмная долина».
И дальше что-то про «долговский» отряд, который тоже там, в Темной, сгинул, контролёров… но читать дальше уже не получилось. Повернулся в горле жёсткий, шершавый ком, а глаза заволокло дрожащей пеленой, какая обычно над «жарками» бывает в безветренные дни. Нехорошо это. Как же нехорошо, некрасиво ты, сволочь, сделала. Ведь ты сама бабского рода, Зона, как ты смогла…
И водки нет. Не взял с собой даже фляжку, сэкономил место в рюкзаке, чтоб ничего лишнего, чтоб дотащить заказ «долгов», а Бивню волю дай, так он тебе и центнер на горб навесит, торгаш чёртов. Да и в водке толку мало, знаешь уже, что ни от чего эта дрянь не лечит, а уж тем более скверное это лекарство, ежели невыносимо гадостно на душе. Не помогла тебе тогда водка и сейчас не поможет. Ну почему вот так странно выходит? Кто за смертью в Зону пошёл, её не найдёт. А вот кому повезло правильный билет вытянуть и счастливым стать — обязательно сожрёт, безносая. Говорил ведь я Луню — уходи из Зоны, дурень. Что тебе здесь ещё искать, всё ведь нашёл, по-смотри, какое чудо глазастое тебе судьба подарила. Молчал Лунь, улыбался только да башкой своей, не по годам белой, покачивал. Может, уже тогда знал чего… они, Зоной трёхнутые, все такие, чуток не от мира сего. А Хип за руку его цоп и — «Да не надо нам за Периметр, дядь Фреон. Нас и здесь неплохо кормят».
И жили они недолго, но счастливо. И умерли в один день. Погано, братцы. Как же погано на душе… как он, Лунь, обычно приговаривал? «Сталкеры от старости не умирают»? Да, так вроде… как в воду глядел, однако.
Сидеть уже не хотелось. Рюкзак опять на плечи, подтянуть лямки, посмотреть, всё ли на месте в карманах. Вытащить магазин «калаша», проверить, прищёлкнуть обратно. Глянуть на ПМК, перевести в беззвучный режим… привычно пройтись по грубому шву комбеза, не разошёлся ли, не нужно ли снова подшивать. Делать хоть что-нибудь, иначе… ну, не дело мужику горевать по-бабьи. Не красит его это. Нельзя. Зря всё-таки не взял с собой водки…
Ничего, скоро уж «Росток». Поминки надо бы им человеческие устроить, авось хватит «долговского» приварка за посылку. По-любому в «Ангарыче» вечером будут «долганов» провожать, что с ходки не вернулись. Да и вообще, наверное, всех своих, а забрала их Зона за это время немало. В невесёлых мыслях я и сам почти не заметил, как добрёл до первого блокпоста «Долга». У ворот хмурые бойцы долго и слишком уж тщательно проверяли, кто я есть таков, хотя раньше, помнится, пропускали без особых проблем. Адресат доставки, а им был сам Седой, где-то отсутствовал, и, сдав оружие, я направился прямиком в «Ангарыч», вяло отмахиваясь на приветствия знакомых сталкеров. Денег ни копья, так хоть посидим, подождём вечера… хм. В кои-то веки Фреон с финансами не дружен. Хоть бы один завалящий артефакт по дороге попался, так нет, шиш. Если не прёт, то это надолго, примета в Зоне верная.
— Здарова, Фреон! — К моему столу подошёл вроде бы знакомый сталкер, и, пока я без особого интереса пытался припомнить, как же его зовут, выдал: — Слышь, ты не в курсе, да? Лунь того… гробанулся, короче. Со своей, ага. Помянуть бы надо.
— Тебя как звать? — Вспомнить так и не получилось, хотя видел пару раз в Баре, даже словом перекидывался. Помню только, что мужик этот ещё тогда развязным и нагловатым показался… да и сейчас кажется таким же. Не люблю подобных субъектов. Раздражают.
— Ну, это… я Болек, забыл, что ли? Ну-у, даёшь… ну так помянем, а? Тока я это, сегодня по нулям. Но дело-то святое, ясен пень, надо же хорошего человека помянуть.
Ну да, точно, Болек. Голова круглая, вихор крючочком, харя луной. Похож на того, из мультика, что бармен по видео для смеха крутил.
— Знаком был с Лунём? — поинтересовался я на всякий случай. Вряд ли. Не из его компании человек, не станет Лунь с такими брудершафт пить.
— Не, сам не знаком. Но ведь это, мужик-то он мировой был…
— Уйди далеко, Болек.
Сталкер пожевал губами, отвёл взгляд, что-то пробурчал под нос и двинул дальше, хотя и не настолько далеко, как хотелось бы, — к соседнему столу. Я услышал «Эт, мужики! Такое дело… Лунь ведь того, гробанулся, ага… хороший мужик был. Помянуть бы».
Так и напрашивается, паразит. Видно, что болеет человек, а денег ни шиша, вот и пытается стакан под благовидным предлогом выкушать. Но лучше бы он другой предлог нашёл.
— Мужик, я ведь тебе сказал — уйди далеко. Чего непонятного?
— Ты это… ты чего? Я те чё сделал? — Болек дёрнул плечом, глаза его забегали. — Мужики, чё он бычит? Я чё, мешаю кому?
— И в самом деле. Достал уже, — буркнул кто-то за соседним столом. — Нет денег, так и скажи: мужики, мол, трубы горят, надо. Потом бы рассчитался. Ещё раз вякнешь о поминках — в зуб дам.
— Я щас «долговцам» расскажу, что вы тут беспределите, — прошипел Болек.
— Ну, я «долговец». — Незнакомец встал и сгрёб надоедливого сталкера за ворот. — Внимательно слушаю. Рассказывай.
Озадаченный Болек замолчал, «долговец», подождав немного, развернул его и крепко двинул коленом по пятой точке.
— Аудиенция закончена. Гуляй