Далее? До рейсового оставалось более двух часов. Всё это время Абалкин говорил. Да, инспектор, именно: эти разговоры и послужили основой для вывода о психоспазме. О да, он был очень возбуждён. Большей частью речь шла о гнусностях Островной империи. Сперва он рассказывал, как все там следят друг за другом, как строчат доносы… Это ещё полбеды. Потом он начал живописать пытки. Пытки в разведке, пытки в контрразведке, пытки в Совете по моральному облику имперца… Это было ужасно, и тут она сорвалась. И тогда… тогда.
Тогда он ударил вас, подсказал бесчувственный инспектор Каммерер.
Ударил, да. Но это его как-то успокоило. Он принялся расспрашивать про голованов, про контакты Земли и голованов. Очень заинтересовался Миссией Народа голованов на Земле. Дело в том, что у Джоки…
Здесь инспектор Каммерер счёл нужным поинтересоваться. Разумеется, Анна Сергеевна может не отвечать на подобные вопросы, однако в интересах следствия… вы понимаете… какие отношения связывают её с начальником базы?
Отношения, да… вам виднее, впрочем, какое сейчас это имеет значение… это как раз связано… Дело в том, что Джоки боготворит своего сына. Вникает во все его дела. А сын как раз занимается голованами, он переводчик Миссии… И вот он настолько боится травмировать психику юноши, что никак не решится на развод с женой… Да-да, я о деле. Абалкин, услышав про Миссию, снова потребовал связи с Джоки. Нет, она не может сказать, почему она это всё ему рассказала. Синдром заложника – так это, если она не путает, называется. Инспектор, милый, хороший, одно дело теория, другое, когда на своей шкуре… Да, он выяснил местоположение Миссии на Земле. Щекн-Итрч? Не помню, кажется, что-то такое звучало. Потом они проследовали к «призраку». Нет, оружие он спрятал, но… Когда рейсовый стартовал, она потеряла сознание. Да, надолго. На несколько часов.
Вовида надо снимать к чёртовой матери, отчётливо подумал я, набирая на пульте пилотского бара комбинацию цифр. Начальничек. Вместо того чтобы немедленно сообщить на Землю о захвате заложника – ведёт посторонние разговоры с террористом. Когда всё заканчивается – бьётся в истерике над обесчувственной возлюбленной и лишь потом, спустя много часов, вспоминает о докладе и понимает, что поздно – Абалкин уже на Земле. И тогда Джонатан Вовид принимает позу страуса и ждёт, что всё рассосётся само собой. Гнать таких надо из КОМКОНа. В шею.
Я отхлебнул кофе из пластикового стакана – чуть не обжёгся. Дрянной кофе. Синтетик. И со снабжением у них не всё в порядке. Однако с одной загадкой разобрались: ясно, каким образом Гурон сумел разыскать Щекна-Итрча на Земле. Минус для теории Экселенца. А вот и плюс: это ж каким везением надо обладать, чтобы из двадцати действующих врачей базы нарваться именно на Анну Сергеевну Лотошину! С её запутанной личной жизнью. Нечеловеческим везением, подхватил бы Экселенц. И не везение это вовсе, добавил бы Экселенц, а работа программы Странников.
Я вспомнил листки из «заккураппии», и до меня вдруг дошло:
