Пока Юлий выдирал из трясины одну ногу, увязала вторая, и на то, чтобы выбраться из болота на кочку и упасть рядом с Клозе, у Юлия ушло минут пять. За это время истребитель благополучно успел погрузиться, и о его недавнем присутствии напоминала только цепь идущих из глубины пузырьков.

Клозе свалился на спину и принялся кататься по земле. Сначала Юлий решил, что у него начались предсмертные судороги, но выяснилось, что Клозе просто ржет. И, насколько мог судить Юлий, это была не истерика, а веселый искренний смех человека, на глазах которого комик только что отмочил сногсшибательную хохму.

Юлий обозвал Клозе нехорошим словом, вытащил из непромокаемого комбинезона пачку сигарет и закурил.

Его истребитель утонул, половина его группы отлетала свое, до имперской территории было более двухсот километров и в округе в любой момент могли появиться повстанцы, а постоянный собутыльник, кажется, сошел с ума, но в данный момент Юлию было на все наплевать. Он остался в живых, и на текущую секунду это было единственное, что его интересовало.

Юлию было хорошо.

Он знал, что надолго такое состояние не задержится, и пытался насладиться тем, что сейчас есть.

Клозе прекратил гоготать. Теперь он просто хихикал, а на его глазах выступили слезы.

— Дай сигаретку, — попросил он.

Юлий отдал ему свою, а сам закурил другую.

— Извини, — сказал Клозе, — но я тебя предупреждал. Болото, оно болото и есть.

— Ага, — сказал Юлий.

— Но если ты задумаешься над произошедшим, то тоже найдешь это смешным, — сказал Клозе. — Ты вышел целым и невредимым из жесточайшего воздушного боя, в котором нам довелось поучаствовать, и, находясь в полной безопасности, утопил свои истребитель в болоте.

— Смешно, — согласился Юлий.

— У тебя могут вычесть его стоимость из зарплаты, — сказал Клозе. — Ведь ты потерял его не в бою, а по собственной халатности.

— Могут, — согласился Юлий.

— И не думай, что я соглашусь выплачивать половину этой суммы только из-за того, что ты приперся сюда спасать меня, — сказал Клозе. — Мой род такой же древний, как твой, но, увы, не такой богатый.

— Увы, — согласился Юлий.

Некоторое время они курили в молчании.

— Что там с «деструктором»? — спросил Клозе.

— Утоп, — сказал Юлий.

— Как и твой истребитель?

— Нет. По частям.

— Карсон отлетал свое, — сказал Клозе.

— Знаю.

— Дэрринджер и Стивенс, похоже, тоже.

— Стивенс катапультировался.

— А что толку? Я тоже катапультировался.

— За тобой прилетели.

— И теперь мы сидим в болоте вдвоем.

— Зато тебе не так скучно, — сказал Юлий.

— Это да, — согласился Клозе.

На любой нормальной планете за ними уже выслали бы спасательный транспорт, но здесь никто не знал, что с ними произошло и где их искать. На Сахаре спасением утопающих занимались только сами утопающие, и, если пилоты хотели вернуться на базу, им предстояло придумывать что-то самим.

— У тебя есть план? — спросил Клозе.

— Нам нужен транспорт, — сказал Юлий. — До ближайшего расположения имперских войск около двухсот километров. Мы не пройдем их по этому чертовому болоту. Этого нам не удалось бы сделать, даже если бы у нас было больше трех ног на двоих.

— Единственное место поблизости, где можно было бы раздобыть транспорт, мы сами разнесли в пыль полчаса назад, — сказал Клозе.

— Это весьма непредусмотрительно с нашей стороны, — согласился Юлий.

— Да, мы вели себя как идиоты.

— Как последние болваны.

— Как клинические дебилы.

— Как имбецилы в последней стадии.

— И что теперь? — спросил Клозе.

— Жрать хочу, — сказал Юлий.

После того как они перекусили сухим пайком, запивая его виски из фляжки Юлия и коньяком из фляжки Клозе, и выкурили по три сигареты, Юлий начал нырять.

Теоретически «игрек-крыл» мог взлететь даже со дня моря, при условии, что пилоту удастся добраться до его кабины.

У Юлия это не получилось. Истребитель успел погрузиться гораздо глубже, чем он предполагал, вода была слишком мутная, и в ней ничего невозможно было разглядеть. В общем, Юлий не нашел и следов своего боевого корабля.

— Дерьмово, — прокомментировал ситуацию Клозе.

Юлий, с головы до ног в болотной тине, тоскливо курил сигарету. Медикаментов в комбинезоне Клозе должно хватить на сорок восемь часов. Если за это время они не доберутся до хирурга, то Клозе, скорее всего, умрет. Комбинезон остановил кровотечение и поддерживал раненого в активном состоянии, но именно лошадиная доза лекарств и прикончит его, если вовремя не доставить его в госпиталь.

— Почему ты не воспользовался реактивным ранцем, чтобы выбраться из трясины? — спросил Клозе. — Возможно, ты успел бы не дать истребителю утонуть.

— Я знаю? — пожал плечами Юлий. — Наверное, хотел поберечь его на крайний случай.

— А этот случай, по-твоему, был не крайний?

— Видимо, нет.

— Если бы ты был умным, то воспользовался бы ранцем.

— Если бы я был умным, то не вернулся бы за тобой.

— Тоже верно, — сказал Клозе.

— Предлагаю составить список имеющегося в нашем распоряжении оборудования, — сказал Юлий.

— Зачем? — спросил Клозе.

— От нечего делать.

— Тогда записывай.

— Я так запомню.

— Отлично, — сказал Клозе и откинулся на спину. — У нас есть один реактивный ранец, два сухпайка, которых нам хватит на неделю, и немного коньяка и виски, которые кончатся гораздо раньше. Наши биологи утверждают, что некоторое время можно без особой опасности пить болотную воду, которой вокруг полно, но мне пока что-то не хочется. Еще у нас есть два «офицерских сороковых», если, конечно, ты свой не потерял, из которых мы можем перестрелять кучу повстанцев, которых тут пока нет и, я надеюсь, не будет. Но, на крайняк, мы можем из них застрелиться. У нас есть два комплекта коммуникаторов, но на этой дурацкой планете с их помощью мы можем переговариваться только друг с другом. Два универсальных ножа, которыми можно резать глотки. И два дворянских титула, которые нужны нам в этом болоте примерно так же, как ребятам с крейсера понадобились бы парашюты.

— Ты всегда был неисправимым оптимистом.

— Уж такой я есть, — сказал Клозе. — А еще у нас есть карта местности. Нам — туда.

Клозе махнул рукой.

— Сейчас докурю — и пойдем, — пообещал Юлий.

— Шел бы ты один, — сказал Клозе. — Я-то, сам понимаешь, в данный момент не в состоянии бегать кроссы по пересеченной местности, а ты меня далеко не унесешь.

— Именно так я и намерен поступить. В смысле выбираться в одиночку, — сказал Юлий. — Спасибо, что облегчил мне жизнь и заговорил об этом первым.

К вечеру Юлий утащил Клозе на пять километров.

Сначала он поддерживал его за талию, а тот прыгал на одной ноге. Такой способ передвижения им не понравился. Клозе то и дело терял равновесие и падал, уходя в болотную жижу с головой, и Юлию приходилось его вытаскивать.

Потом Юлий взгромоздил Клозе себе на закорки и тащил на себе. К вечеру ему стало казаться, что Клозе прибавил в весе несколько центнеров, он совершенно выбился из сил, задыхался и обещал себе, что если и не бросит курить, то