Чтобы мою будущую лачугу не продувало ветром, пришлось навалить сверху кучу надерганных здесь же еловых лап и палок, а "пол" выстелил прошлогодней сухой хвоей. Вполне довольный проведенной работой, я опять изготовил острогу и пошел к берегу, выискивая перекаты, где было бы удобно подстеречь рыбу. Пришлось довольно далеко пройти вниз по реке, прежде чем я нашел подходящее местечко. Несколько красноватых булыжников высились из воды в метре от берега. Перепрыгнув на них, я приготовился к охоте на рыб, вглядываясь в прозрачную толщу воды. Несколько раз я пытался насадить на острогу подплывшую было рыбину, но попадал только в ил на дне речки или же острога скользила по чешуе мгновенно уплывавшей рыбы. После двадцатой попытки я уже ругался в голос - солнце садилось, а у меня ни рыбешки!
"Так, Серега! Пора пользоваться результатом эволюции человечества - соображалкой тоесть. Раз скользит, значит надо острее!" Я скептически глянул на острие размокшей остроги. Затупилось... Нужно что-нибудь острое!
Я закрутился на месте, но вокруг были только камни... В следующее мгновение я уже рылся на берегу в поисках острого камня. Увы, река была полна только окатанных голышей. Но, в моем случае, стоило воспользоваться опытом предков из каменного века. Я подобрал увесистую черную глыбу и несколько раз с усилием бросил на камень поменьше. Брызнули осколки. Увы, камень кололся прямыми гранями, что никуда не годилось. Я повторил опыт с другими камнями. Что-то получаться стало, когда я стал бить по красноватому камню, такому же, как тот, на котором недавно сидел и пытался острожить. Осколки были большими, но гораздо острее, мелкозернистая структура камня позволяла ему колоться чешуйками и острыми треугольниками. Но тут у меня развалился камень, которым я так нещадно колотил. Чертыхнувшись, я поднял такой же красный булыжник, и начал отбивать кусочки от моей заготовки, пользуясь большим камнем как молотком. Каждый удар сопровождался искрами и запахом горелого камня... Последним ударом я отколол тонкий прямой осколок, который можно было использовать. Еще раз втянув в себя запах горелого камня, я понял, что мне повезло вдвойне - похоже, камень этот ни что иное как кремень! Настроение впервые за последнее время скакнуло до отметки "супер". Уже представляя себе, как будет жариться на огне рыбка, я загнал кремневую иглу в расщепленную острогу и плотно обмотал шнурками от ботинка. Уже с третьей попытки на остроге дергалась здоровая рыбина, но я не успокоился, пока не наловил три штуки - хотелось отыграться за вчерашний голодный день.
Вместе с уловом я вернулся к своей стоянке. Осталось всего ничего - добыть огня... Как оказалось - рыбы было наловить проще!..
Собрав кое-какого сушняка, я попытался выбить достаточную искру на тонкие веточки. После десятой попытки я даже не обуглил свою заготовку. Потом я сообразил, что нужно что-то вроде трута - легковоспламеняющегося материала. В идеале это вата или сухие до хруста тонкие листочки травянистых растений. Ваты было недостать, поэтому в косых оранжевых лучах заходящего солнца я стал ползать по всему подлеску в поисках сухой растопки. С трудом набрав пригоршню сухих листочков и чешуек коры с лиственниц и елок, я скатал все это в комок и засунул в приготовленное гнездышко из мелких палочек и хвороста. В этот раз я добился дымка и красных искорок в растопке, которые, впрочем, тут же затухали. Без наддува дела не будет! Еще минут десять я высекал искры и дул как экваториальный пассат, пока в голове не закружилось и мир расцвел разноцветными пятнами в моих глазах. Но мои усилия увенчались полным успехом - после последней удачной искры, выбитой с особым остервенением, я стал счастливым обладателем огня и опаленных бровей и ресниц. Пламя сразу охватило весь сушняк и я стал подкладывать понемногу мелких дров.
Хороший костер я развел уже в густых сумерках. Помня о том, что я тут не единственный хищник, костер я расположил за два метра от входа своей землянки. Таким образом, корни упавшего дерева защищали меня со стороны реки, а огонь - с леса.
На скорую руку выпотрошив самую большую рыбину, я насадил ее на мою верную острогу, расположив ее рядом с огнем на самодельном тагане из деревянных рогулек, воткнутых в землю. Следом я расположил около костра и другие две. Следующие полчаса растянулись для меня в мучительную вечность, так как поджаривающаяся рыба стала вызывать своими божественными ароматами сильное слюноотделение и жалобы голодного желудка. Наконец, не выдержав, я схватил первую попавшуюся под руку рыбину и в один миг ее съел, здраво рассудив, что горячее сырым не бывает.
Самый лучший повар это голод! Недожаренная внутри и обожженая снаружи несоленая рыба показалась мне самой лучшей едой, которую я когда-либо ел. Плюясь чешуей и сыто икая, я завернул недоеденную вторую тушку вместе с нетронутой третьей в большие листья ближайшего дерева, и наскоро прикопал около кострища. Потом навалил кучу дров в костер и завалился спать.
Шаги за спиной!
Я заполошно вскинулся, просыпаясь и оглядываясь в поисках опасности. Но вокруг меня были лишь лапниковые стены моей землянки. Я выбрался наружу и быстро осмотрелся по сторонам. Все было спокойно. Тогда почему у меня стойкое ощущение преследования?.. Наверное, стресс сказывается. Черт-те что снится! Помотав все еще сонной головой, я подошел к потухшему кострищу и обнаружил много следов. Так как следопыт из меня никакой, определить, кто именно шастал вокруг моей ночевки, я не смог. А вот мой нехитрый схрон с рыбой был разрыт, рядом не валялось ни косточки. Хотел бы я посмотреть, кто это не боясь костра пошуровал тут, пока я спал! Осталось только вздохнуть и взять этот урок на заметку. Достаточно было уже и того, что меня ночью никто за задницу не цапнул и я немного отдохнул. Подобрав острогу, я засобирался дальше, не забыв прихватить с собой несколько кусков кремня, так пригодившегося мне вчера. Еще раз взглянув на кострище, я по какому-то наитию набрал сколько мог в руки золы и двинулся к реке, посыпая ею свои следы.
***След был странный. Весь ребристый, как будто на подошве были какие-то зацепы. Тот, кто прошел здесь, особо не хоронился от людского глаза. И шел этот человек, молодой мужчина - судя по размеру и размаху следа, но неглубокому отпечатку, с