– Тогда, может, его отослать в столицу? Там его точно распечатают.
– Я скажу тебе одну вещь. Только ты не удивляйся. Я не могу послать его в столицу.
– Почему?
– Я его украл.
– Украли? – не поверила Шурочка.
– Ну, не украл, так, одолжил на время.
– Зачем?
– Видишь ли, пока я не могу вразумительно всё объяснить. У меня есть только догадки и косвенные факты. Но я подозреваю, что эта вещь пропадёт для следствия навсегда.
– Как пропадёт? Её же в протокол внесли, – Шура вспомнила, что при ней никто протокол не успел составить, поэтому неуверенно добавила: – Наверное.
– Пропадёт, как всё в России, чем интересуются люди, мнущие себя повелителями и богами. Именно поэтому наша страна напоминает большой Бермудский треугольник.
– Странно от вас это слышать. Раньше вы мне такие вещи не говорили.
– Отбросим пустые слова. Сразу предупреждаю, что это моя личная просьба, которая может негативно отразиться на твоей биографии. Поэтому я не обижусь, если ты откажешься.
– Нет. Теперь точно не откажусь.
Князев даже хмыкнул:
– Русские женщины дадут бо-о-ольшую фору мужикам в плане решительности и мужества.
– Я поняла, что работу я должна провести максимально скрытно.
– Правильно поняла. Даже Сане не рассказывай.
– И ему?
– Не стоит. Чем больше людей в курсе событий, тем хуже. Представь, что это опасное задание может навредить и ему. Тогда тебе самой не захочется вводить его в курс дела.
– Моё пребывание в больнице становится интересней с каждой новой минутой. Тайны, шарады, повелители и боги. Интригующе звучит.
– Да, и вот ещё что. Рабочий ноутбук имеет закрытую для обывателя сеть. Но не надо думать, что в нашей среде нет плохих людей, и никто не проследит твои действия в этой сети. Поэтому не подключай айфон к ноутбуку. И если ты захочешь со мной связаться, не звони на мой телефон и не используй для наших контактов интернет.
Александра слегка улыбнулась, едва покачав головой, оценивая уровень таинственности и конспирации порученного ей дела. Князев вытащил из кармана два достаточно дешёвых сотовых телефона и один протянул ей.
– Купил по пути. В них вставлены симки, завалявшиеся у меня в сейфе. Невостребованные улики. Хозяевам на том свете они уже не пригодятся, а нам помогут. Думал, что не будут работать. Но две из пяти приняли деньги и запустились. Никто не удосужился их заблокировать.
Глава «С»
Свидетелем лучше быть на свадьбе, чем в суде. Здесь меньше вероятности, что твою роль переквалифицируют в главную только из-за того, что основной фигурант процесса испарился.
Олег прекрасно понимал, что Бояринов теперь не оставит его в покое. Но внешне всё оставалось, как прежде. Начальник не вызывал, про золотой гаджет никто не спрашивал, а столичные гости дополнительных вопросов не задавали. Поэтому капитан с головой углубился в текущие дела. После обеда нарисовался Макар Рябов с докладом. Развалившись в кресле, он небрежно бросил на стол Князева скрепленную степлером стопочку листков.
– Просил – получи.
Это был бесконечный перечень фамилий и должностей.
– Клиенты доктора Курсакова?
– Да. Внушает списочек?
– Ты ожидал другого?
– В выискивании иголки в стоге сена лёгких путей не бывает.
– Судя по твоей деланной серьёзности и позе победителя, развалившегося в кресле, ты уже имеешь какие-то результаты. Так?
– С тобой, шеф, неинтересно. Ты всё наперёд знаешь.
– А с тобой всегда одно и то же – любишь резину тянуть. И покрасоваться при этом не забываешь. Говори, не томи.
– Короче, я на всякий случай прозондировал, как здоровье у имярек этого списочка.
– У всех?
– Ну, допустим, не у всех. Отсортировал тех, кто приходил к Курсакову в последнее время, тех, кто имеет доступ к досмотру или к документам таможенного контроля. Оказалось, что один из пациентов Курсакова, работник службы по противодействию коррупции Таможенного управления Ксенофонтов Вадим Юрьевич, скончался одновременно с нашим доктором. То есть – в тот же день, но рано утром. Даже на работу не успел уехать. Эксперт дал заключение, что с ним случился инфаркт. Следователь МВД решил не заводить уголовное дело, так как следов преступления обнаружить не удалось. Квартира была закрыта на замок. Следы взлома отсутствовали. Покойник лежал в постели. Супруга улетела в Турцию, и он оставался дома один. Позавчера она срочно вернулась, чтобы похоронить мужа.
– Ты с ней уже встретился?
– Да. Говорит, что ничего не пропало, а муж и на самом деле в последние годы имел проблемы с сердцем. Что-то там у него с клапаном.
– Ты бы не стал так подробно об этом рассказывать, если бы…, что? Я тебя слушаю, продолжай!
– Если бы не одно «но». Во-первых, мы с ней ещё раз проверили личные вещи мужа, и она вспомнила, что у него была одна заветная зелёная папочка, содержание которой он не показывал даже ей. Поэтому она совсем не догадывается, что в ней: важные документы, фривольные фотки девочек или, возможно, какой-то компромат. Но эта папочка чудесным образом испарилась.
– Да, интересно. Ты, естественно, вызвал эксперта.
– Эксперта я вызвал. Но никаких чужих пальчиков в квартире обнаружить не удалось. Если папочку кто-то забрал, то этот «кто-то» работал очень аккуратно и осторожно.
– То есть, работали профессионалы. Тогда каким образом они могли попасть в квартиру?
– Понятия не имею, – Рябов произнёс эту фразу с ухмылкой на лице. – Ясно, что, либо у преступников были ключи, либо дверь открыл сам покойник. Жена говорит, что ключи они с мужем никому никогда не давали. Дети давно выросли и живут далеко от Китежа. У них ключей не было. Правда, недели за две до случившегося приходил сослуживец мужа. Уговаривал его съездить на рыбалку. Мол, есть блатное место, где всегда отличный клёв, но у гостя сломалась машина, поэтому он ищет напарника. Наш покойничек никогда рыбной ловлей не интересовался, поэтому рыбачок получил отказ и ретировался. Но есть небольшой нюанс. Запасные ключи от квартиры Ксенофонтовых хранятся на крючке рядом с коридорным зеркалом. Прихватить их, или сделать отпечаток – сущие пустяки. Я взял на экспертизу эти ключики. Пальчиков, как можно было ожидать, не зафиксировано, но зато эксперты обнаружили на них следы восколита: материала, который применяется в стоматологии для изготовления форм, а ещё для получения оттисков. В том числе оттисков ключей.
– Хорошо, предположим, что Ксенофонтов собирал компромат по работе таможенной службы. Предположим. Но Курсаков здесь при чём? Его за что убивать? За слова о том, что культурные ценности переправляют через границу грузовиками?
– В наше время за такое никого убивать не станут, это понятно. Не могу достоверно ответить на этот вопрос, но то, что последние в жизни слова доктора были посвящены этой теме, наводит на мысль, что он не только знал, но и имел на руках какие-то доказательства.
– Какие? Мало шансов на то, что таможенник мог передать компромат простому врачу. Он врач, а не специалист в области юриспруденции.
– Вот, командир!