– Кому?

– Артему.

– С чего ты взял? Это они вместе модели строят. А так у Артема своя девушка. Только она пропала.

– В смысле?

– Без смысла. Ушла месяц назад из дома – и все! Нет нигде. Сначала Артем думал, что она в Казахстан вернулась. Но в сети ее нет. Позвонил бабушке в Алма-Ату. Она тоже ничего не знает. Стали искать. Это тогда я с Артемом к школьной подруге Леры в твой дом ездил. Ну, помнишь, в первый день этой истории с бармалеями?

– Артем всегда такой серьезный?

– Не-ет. Это он из-за Лерки страдает. Впрочем, он по жизни не хохмач. Нормальный, вполне.

– А Ксюша?

– Что, Ксюша? Ксюха мой дружбан.

– Парень у нее есть?

– Парень?

– Ну, да, парень.

– Нет.

– Тогда ты обязан на ней жениться.

– Чего? Я на Ксюхе? С каких это щей?

– Она тебя спасла.

– И что? Ну ты, босс, вечно что-нибудь придумаешь. Я на Ксюхе! Да она мне, как сестра.

Было пол пятого утра, когда мы вышли из лифта на моем одиннадцатом этаже. Но только мы шагнули за угол коридора, как вдруг оттуда, словно из-под земли, выскочили какие-то люди и преподнесли нам неизгладимый жизненный опыт. Раньше применение шокера я видел только в кино. Теперь познал этот дивный процесс на своей подгоревшей шкуре.

Отойдя от шока, мы с Фавасей уже сидели на кафельном полу моей кухни и смотрели в темное небытие ствола пистолета, направленного в нашу сторону. Его держал какой-то бородатый душман в синих широких джинсах, которые за долгие годы так и не познали радость стирки. Рубаха его тоже изначально была в клетку, о чем теперь можно было только догадываться. На улице я этого душмана легко бы принял за бомжа. Но, судя по всему, он таковым не являлся. Обладатель раритетных джинсов вытащил из их кармана глушитель и накрутил его на ствол, который в грубой форме навел на меня:

– Говори, собака! Где деньги? Где чумадан?

Он так и сказал – «чумадан». Но я сразу понял, что они хотят забрать у меня саквояж и все, что в нем было. Черт! Столько усилий ради конспирации. И вот закономерный финал всех моих авантюр. Правильно говорил отец: «Вовка! Никогда не пытайся легко жить! Не ищи приключений на свою задницу! Не наше это дело! Мы с тобой только вкалывать умеем. А вот это – легкие деньги – а! – он резко махал рукой при этом. – Не будет их у нас никогда. Не украсть, не покараулить! Это про нас».

И все-таки – где я мог засветиться? Может, они меня запеленговали по номеру «Нокии»? Нет. Если бы у них была такая возможность, то они сюда еще два дня назад приперлись бы. Ай! Наверняка, Фай в этом виноват. Эта птица-говорун обладает удивительной способностью трепаться на каждом углу. У него синдром недержания. Вот тебе, парень, и «Мадридские тайны»! Да, но пришли то они по моему адресу! Не сходится что-то.

Второй бармалей был огромным детиной, одетым в точности так же, как все среднеазиатские гастарбайтеры. Он деловито закончил шмон кухни и с силой хлопнул дверцей шкафа:

– Нет здесь ничего!

По батареи отопления постучали бдительные соседи. Бородатый бармалей прижал ствол с глушителем к своим губам, призывая напарника вести себя тише. В это время в арке моей кухни нарисовался третий бандюган. Из этой троицы он был самым худым и молодым. На нем была белая сорочка, черные брюки и модные туфли на каблуке приличного размера. Все это никак не соответствовало привычному дресс-коду гастарбайтеров. Стильная прическа и ухоженная бородка также выбивались из колеи стереотипов.

– Нашел! – худой радостно вытянул руку с саквояжем. – В кладовка была положена на верхней полке.

«В кладовка была положена» – вот черт нерусский! Господи, что я тут делаю? Кругом одни бармалеи. Слава богу, что нет Варвары. Для полного абсурда не хватает только обезьянки Чичи.

Вооруженный пистолетом бандит, не убирая ствола от моего лица, ощерился желтозубой улыбкой:

– Ну вот. А ты, падла, еще и денег хотел за это срубить.

Он больно пнул меня по ногам:

– Махмед, открывай!

Хорошо хоть, не «Саид, поджигай».

Махмед поставил саквояж на кухонный стол, стоящий посередине помещения, и поднес руки, чтобы открыть его. В это время Фай сделал круглыми глаза и стал что-то активно артикулировать губами. Что он мне хотел сказать, я узнал несколько позже. Худой бармалей без промедления открыл портфель. Тут же раздался взрыв. Ну, может, не взрыв, а сильный хлопок. Но мне он показался атомным взрывом. Комната наполнилась красным облаком дыма. У меня сильно защипало в глазах, словно в них брызнули уксусной кислотой. Махмед взвыл, схватился за глаза руками и побежал из кухни. Но неудачно. Ослепнув, он врезался в стену. Да так сильно, что свалился на пол, как скошенная трава.

Позже, Фай мне рассказал, что Артем со своим другом Стасом, студентом-химиком, специально придумали такой подвох для бармалеев. Естественно предполагая, что, получив саквояж на Румянцевском спуске, террористы захотят проверить его содержимое, они заложили туда то, что Фай назвал «сюрпризом». Открытие портфеля приводило к срабатыванию небольшого самодельного взрывпакета, отчего лопался надувной шарик, наполненный горчичным газом и несмываемой краской. Теперь эта несмываемая краска моментально поменяла цвет стен и мебели моей кухни. Хорошо, что нет Варвары.

Фай уже сидел верхом на огромном басурманине и вовсю долбал его кулаками по лицу. Террорист с пистолетом, отойдя от шока и увидев то, что делал Фай, повел стволом в его сторону. Не знаю, как это получается в такие ответственные моменты жизни, но время буквально застыло в воздухе. Пока ствол двигался в сторону остервенело работающего кулаками парня, я успел подумать о многом: о себе, о Варваре, о самом Фае и его друзьях. Наконец, о Питере. Эти твари взорвут город, погибнут ни в чем не повинные люди! Я уже не боялся за свою жизнь. Речь шла о судьбах множества людей. По крайней мере, впоследствии я рассказывал именно так. Теперь мне кажется, что я успел об этом подумать. Может, и не успел. Но факт остается фактом, в последний момент я все же смог изловчиться и ударить по локтю бармалея кончиком ботинка. Удар не получился, но рука дрогнула и пуля, вылетевшая из ствола, не попала в Фая. Она ударилась в монолит стены и срикошетила в другую стену. Я прыгнул на бармалея с пистолетом, но он, неожиданно не оказал мне абсолютно никакого сопротивления. Бандит ничком повалился на пол. Из его виска тонким ручейком стекала кровь. Исток ручейка начинался под куском металла, торчавшего из височной кости. Ребята! Надо думать, когда вы стреляете в небольшом помещении. Рикошет пули может составить более сложный маршрут, чем самый сумасшедший биллиардный шар. Словно в сюрреалистическом немом кино