— Следи за своим чертовым тоном рядом со мной, малышка. Я позволил тебе войти в мой дом. Прояви немного чертового уважения.

— Уважать человека, который оставил меня наедине с теми скотами? Почему я должна? — Бросив вызов, я ужасно боюсь его ответа.

Он пристально смотрит на меня.

— Потому что, если ты не станешь, я не буду так стремиться позволять тебе жить. Держать тебя здесь обременяет меня больше, чем помогает мне. Не заставляй меня ломать твою драгоценную маленькую шею.

А он может, с руками его размера. Мое миниатюрное тело не идет ни в какое сравнение с ним, и неважно, какой смелой я хочу быть прямо сейчас.

Плотно сжав губы, я отступаю на несколько шагов назад и складываю руки на груди.

— Я предпочла бы быть мертвой, чем находиться в доме человека, который убил моего мужа.

— О, правда? — Босс хмурится. — Тогда иди. Но не жди моей защиты. Тебе будет нелегко найти путь отсюда, но даже если тебе удастся сбежать, нанесенный ущерб будет непоправим. Пока ты здесь, под моей гребаной крышей, никто не коснется тебя. Но как только уйдешь… — он сверкает дьявольской улыбкой, — тогда мне не будет дела, что с тобой произойдет, малышка.

Жуткая усмешка мелькает на его полных губах. Он очень самодоволен, и это действительно раздражает меня.

Я так ужасно хочу сбежать, но не могу. До тех пор, пока не выясню, где я, черт возьми, и на самом деле у меня есть план отступления. Я только знаю, что мы находимся черт знает где, на острове или что-то в этом роде. Должно настать нужное время. За пределами этого дома со мной может случиться все, что угодно.

Я окружена невежественными свиньями и их пошлыми мыслями. Знаю, это какая-то ирония, однако босс кажется самым приличным среди них всех... но теперь никакая доброта никогда не сможет восполнить то, что он сделал.

— Могу ли я вернуться в комнату? — спрашиваю я и ненавижу, что мой голос дрогнул.

— Иди. — Он поворачивается ко мне спиной и поднимает кисть из чашки на подставке.

Я быстро разворачиваюсь и с затуманенным взглядом бросаюсь к двери. Гнев ослепляет меня.

Перед тем как успеваю открыть дверь, босс окликает меня, и то, как он называет меня, просто крадет мое дыхание. Это не «малышка» или «зеленоглазка».

— Джианна Никотера, — говорит он, словно знаком с моим именем. То, как оно слетает с его языка — его акцент, усиливающий звучание — заставляет меня задаться вопросом, знаю ли я этого человека вообще. Он кажется знакомым, но я не могу узнать его.

Он ненамного старше меня.

Я оборачиваюсь к нему. Он все еще стоит спиной ко мне, кончиками пальцев сжимая тонкий деревянный стержень кисти.

— Завтрак строго в восемь утра. Будь вовремя, или ты пожалеешь. Я не в восторге от опозданий.

Мне нет никакого, блядь, дела, чем он там восторгается, а чем нет. Он мной не владеет и не управляет. Чертов ублюдок.

Я рывком открываю дверь и вылетаю как ураган, но высокий мужчина зовет меня из своего угла, быстро качая головой.

— Я отведу тебя назад. Ты не можешь свободно ходить здесь, сучка. До тех пор, пока он не скажет об этом.

Чувствую, что мой правый глаз дергается, когда он называет меня так, но ничего не могу с этим поделать. На данный момент я здесь поймана в ловушку, и мне некуда бежать от его взглядов.

Я видела, как Патанса входила сюда. Есть коды. Ворота. Отсюда не сбежать, если тебе не позволят... или если ты не работаешь на него.

Но даже в этом случае никакой гарантии нет.

К тому же, я не выйду отсюда чистой. А может даже не смогу выйти живой.

Он легко убьет меня.

Если попытаюсь сбежать, то умру.

* * *

Я смотрю на дверь спальни.

Чувствую чье-то присутствие там.

Кто-то наблюдает.

Ждет.

Я слышала чьи-то шаги, кто-то прошел мимо и не вернулся обратно. Я натягиваю одеяло до самого носа, все еще глядя на дверь.

Я не знаю, есть ли кто-то на страже возле моей двери, но если бы это были охранники, они не прошли бы так тихо. Так зловеще.

В коридоре, за дверью, выключается свет. В щели совершенно темно. Черно, как смоль.

Я включаю свет и смотрю на дверную ручку.

Она немного шевелится, и я начинаю задыхаться, укрывая себя еще больше, пока не чувствую, что тону под толстым одеялом.

Шевеление ручки прекращается.

Вокруг тихо.

Слышу только свои рваные вдохи.

А потом слышу их.

Те же шаги, про которые подумала, что мне показалось. Они перемещаются медленно, они размеренные, и я слушаю до тех пор, пока они полностью не исчезают.

Вздохнув, поворачиваюсь на спину и смотрю на потолок. Не чувствуя себя в безопасности здесь, я вынуждена спать с одним открытым глазом.

Я не доверю свою жизнь в его руки.

Он сказал, что мне не причинят здесь вреда, но как я могу верить чему-либо из того, что он говорит, после того как он убил моего мужа?

Я не доверяю ему так же, как он не доверяет мне. Зачем держать меня здесь, если он знает, что я просто обуза?

Если он думает, что я что-то знаю, то это не так много, чтобы рассказывать. Тони отделял свою работу от нашей личной жизни, и не делился со мной ничем, если это не было крайне необходимо.

Предполагаю, он никогда не думал, что Драко Молина будет угрозой и что стоит обсудить это со мной.

Я никогда не слышала об этом человеке до сих пор. Не знаю, кто он, и даже если бы знала что-то, то никогда бы не сказала этому сукину сыну.