— Хочешь, я поведу? — спрашивает Алина, успокоившись. — Я помню дорогу.
Моя первая мысль сказать «нет». Никто не водил эту машину с тех пор, как я её заполучил, и не думаю, что хочу это изменить. С другой стороны, сейчас у меня кружится голова, и Ральф болтается прямо перед капотом автомобиля.
Видимо, лучше будет согласиться.
— Ты умеешь водить машину с механической коробкой передач?
— Умею.
Я киваю и открываю дверь со стороны водителя. Мы меняемся местами, и Алина мягко возвращает «камаро» обратно на дорогу. Ральф ухмыляется мне по другую сторону окна.
— Урод, — бормочу я.
Алина кидает на меня взгляд, а я просто качаю головой. Она не спрашивает, и я ничего не объясняю. Некоторые вещи лучше не озвучивать, и степень моего безумия, вероятно, одна из них.
Дорога до парковки под зданием, где я живу, занимает всего несколько минут, но к тому времени мои ноги так дрожат, что Алине в итоге приходится помочь мне выйти из машины. Я чувствую себя немного по-дурацки, но также понимаю, что единственный способ получить хоть какое-то облегчение — это лечь в постель вместе с ней, поэтому позволяю ей подвести меня к лифту и помочь подняться в квартиру. Она ведёт меня прямо к кровати и помогает сесть.
Алина становится передо мной на колени, и мой член реагирует на такое её положение. Когда она начинает снимать мои ботинки, я ещё не до конца пришёл в себя, но мне, тем не менее, хочется, чтобы она перед сном немного поработала. Когда она снимает мои носки, её ладонь касается внутренней стороны бедра, и мои пальцы тянутся к её руке, чтобы переместить её выше.
Я успеваю всего пару раз моргнуть — или мне так кажется — и вот она уже снова на ногах. Мои ботинки, носки и рубашка сняты, но я не могу точно вспомнить, как это произошло. Я всё ещё в джинсах, но мне кое-как удаётся их с себя стащить.
Алина поднимает джинсы с пола и бросает в корзину вместе с остальной грязной одеждой. Она открывает ящик, где хранятся мои футболки, и выбирает одну. Кладёт её на кровать рядом со мной и начинает раздеваться.
Сегодня вечером, когда она снимает одежду, я смотрю на неё более внимательно. Её волосы распущены, и мне нравится, как они струятся по спине и плечам, когда она стягивает через голову свою майку. Я подумываю о том, чтобы помочь ей снять остальную одежду, но сам едва стою на ногах.
Если я потребую мне отсосать, то, вероятнее всего, не выдержу и засну по ходу действия.
Алина идёт через холл в ванную, а я ложусь на кровать. Когда она возвращается и устраивается рядом со мной, я даже не открываю глаза. Но мой нос обнаруживает её, вернее аромат лаванды, окутывающий меня. Я утыкаюсь лицом в местечко, где соединяются шея и плечо, и глубоко вдыхаю.
— Нравится? — спрашивает Алина.
Я открываю глаза, чтобы сосредоточиться на её лице.
— Лаванда? Да.
— Надеюсь, это поможет.
Я не могу подобрать слова, чтобы ей ответить. Меня немного трясёт, хотя и не чувствуется холод. Она гладит рукой моё плечо и прижимается щекой к моей макушке. Кончиками пальцев другой руки прослеживает контуры моих татуировок.
— Когда ты в последний раз спал? — спрашивает Алина.
— Прошлой ночью.
— Как долго?
— Может, час.
— Когда ты по-настоящему спал в последний раз?
— Когда ты здесь была. — Я не совсем уверен, достаточно ли ясны мои слова, чтобы она могла их понять, но у меня нет сил повторить их.
Она замолкает, прежде чем снова заговорить.
— Это было почти неделю назад.
— Да.
— Господи, — шепчет она, сжимая меня на мгновенье.
Мне кажется, что она продолжает ещё что-то говорить, но я засыпаю до того, как её слова доходят до моего сознания.
Когда я просыпаюсь, мне тепло. Не так жарко, когда мне снится пустыня, просто приятно тепло. Аромат лаванды исчез, но он, должно быть, сделал своё дело. Я вообще не помню, чтобы просыпался ночью. Опять позднее утро. Прежде чем открыть глаза я чувствую, как через окно проникает солнечный свет.
Алина рядом со мной, одна рука на моём предплечье, другая под моей головой. Мы заснули почти в этом же положении, и мне интересно, неужели мы проспали так всю ночь. Алина уже проснулась, и когда я смотрю на неё, она начинает выводить пальцами маленькие круги на задней части шеи прямо около затылочной части головы. Тело реагирует без какого-либо указания мозга, и моя спина выгибается от её прикосновений. Тело напрягается до кончиков пальцев ног и вытягивается в струнку. Думаю, я даже чуть слышно стону.
Встретив её взгляд, я немного смущаюсь своей реакции. Она улыбается, и её пальцы продолжают массировать мою шею. Ощущения просто фантастические, но как только в моём воображении возникает образ Лиа, делающей мне массаж у камина, я отстраняюсь от Алины.
Выбравшись из кровати, молча направляюсь в ванную. Сделав воду такой горячей, что с трудом можно вытерпеть, я стою под струями и позволяю им свободно стекать по телу. Моя голова пуста. Даже пытаясь определить, что чувствую, я не могу найти никаких слов.
Не хочу думать о Лиа. Я даже не хочу вспоминать её имя.
Выйдя из душа, снова чувствую аромат приготовленной Алиной пищи, и мой желудок урчит. Быстро натягиваю чистую одежду и присоединяюсь к ней на кухне.
— Опять блинчики?
Она поднимает на меня глаза, и я улыбаюсь ей.
— У тебя на кухне практически ничего нет, — жалуется она. — Мне приходится готовить из того, что есть.
— Ладно, — говорю я, — может, мне просто сходить за продуктами?
— Я составлю тебе список.
Я сижу за столом с чашкой кофе и наблюдаю за ней. Ей, кажется, вполне комфортно в моём присутствии, что странно. Все остальные боятся встречаться со мной по утрам. Может, мне удастся провести ещё одну ночь без снов.
Она приносит полные тарелки и садится рядом со мной. Я сразу же приступаю к делу. Блинчики прекрасно приготовлены, и бекон приятно хрустит. Алина медленно ест и наблюдает за мной. Когда я всё съедаю, она берёт мою тарелку и споласкивает её в раковине, прежде чем снова сесть.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает она тихо.
— Со мной всё в порядке, — я смотрю на неё, удивляясь, к чему она клонит.
— Я не уверена, хорошо ли ты спал, — она облизывает губы и смотрит на меня из-под ресниц. Её волосы спадают с плеч, когда она поворачивается ко мне и кладёт свою руку на мою. — Тебя постоянно мучают кошмары?
Ну, это и есть ответ на её вопрос о сне.
Её прямота застаёт меня слегка врасплох, и я не могу ответить сразу. А просто смотрю на её лежащую сверху моей