— Что для вас самое важное?
— Честность. С другими и самим собой.
— Случалось нарушать свои принципы?
— Нет. Не доводилось, — поднимаю брови, показывая что ответ можно бы дать поразвернутее, но Андрей хмурится и кивает на мой блокнот: дальше. Ему неприятно об этом говорить и не удивительно. Мы ведь флиртуем и это уже не спишешь на случайность. Честность… Я выпрямляюсь в кресле, прекращая дразнить его покачиванием ноги. Принимаю строгий деловой вид. Поиграли и хватит. Хватит, Полина!
Интервью мы заканчиваем в спокойном темпе и куда более прохладной атмосфере.
— Супер, и на сегодня все. Пока нам будет достаточно материала, — командует Димка.
— Пока?
— На первый ролик, — невинно поясняет мой монтажный гений.
— Мы проговорили час, — опасно так понижает голос Громов.
— Ну, да. Как раз на пять минут итогового материала и хватит.
Громов резкими движениями вытаскивает провод микрофона из-под своей рубашки.
— Полина, на минуту.
Мы выходим из кабинета. Я с ужасом ожидаю расправы. Каких-то объяснений мол, он прилежный семьянин и все эти игры недопустимы так что не лучше ли будет вам вылететь отсюда пробкой, Полина? Ладони потеют, сердце колотится в груди.
Мы подходим к перилам, ограждающим внутреннюю часть нашего «бублика».
— Я не нанимался часами сидеть и трепаться для ютуба, — отрезает Андрей.
— А! — чувствую, что неуместно показываю свое облегчение. — Андрей, мне от вас нужно три часа на три позиционных ролика. Основная информация о компании. После этого мы переключимся на топ-менеджеров разных отделов и вы уже не понадобитесь.
— Это пустая трата времени, — он раздражен и не факт что из-за съёмок. Но он говорит о моей работе и вот тут уже обидно.
— Вы сказали у меня есть три часа, я потратила пока всего один.
Громов явно кипит, но возразить вроде нечего. Он оглядывает меня, и я понимаю, что вот сейчас он заговорит о нашей…нашем…
— Я сделаю максимум, чтобы вас не отвлекать. Мы постараемся выжать из сырой съемки как можно больше. Вы отлично держались, я уверена Дмитрий сможет сделать многое. Еще один час и все.
Тараторю про работу, буквально умоляя его не начинать этот разговор. Пожалуйста, не надо! Я все понимаю! Правда, все.
— Я обещаю сосредоточиться на работе. Проблем не будет, уверяю вас.
Громов хмурится.
Мы оба понимаем, что прозвучало «не буду я больше флиртовать и заигрывать». Жду, что он кивнет и уйдет в свой кабинет, но он молчит. Стоит смотрит и молчит. Я судорожно сглатываю.
— Андрей?
— Прости, я… вспылил. Я понимаю, для чего мы это делаем, просто мне это не по душе.
— Хорошо, я поняла, — проглатываю обиду. Ему не по душе… наш флирт? Ну, чтож, характеризует его сугубо положительно. Ну а чего я хотела? Что женатый мужчина после недели знакомства распишется в вечной любви? Да и не нужна мне его любовь! Вот еще! Но… что-то мне от него точно нужно. Знать бы еще что. — Один час съемок и я думаю, что вас проинтервьюирует кто-нибудь из цента обучения.
Он колеблется. Наверное, не хочет меня обижать. Все в порядке, ковбой. Не собиралась я влюбляться в тебя как последняя дура.
— У вас хорошо получается. Я становлюсь разговорчив, — и снова он улыбается.
— Только разговоры мне и нужны.
Подтекст так явно висит в воздухе, что каждая фраза может быть и о нашем флирте и о съемках.
— Тогда перестань носить эту помаду. Она будит во мне визуала.
Задыхаюсь на мгновение, а Громов стремительно уходит. Прикусываю изнутри губу, пытаясь задавить улыбку. Боже, ну что за безумие. Перестань! Нельзя! Нельзя!
Но когда после обеда я захожу в туалет, то рука автоматически тянется за помадой обновить… я застываю в нерешительности.
Стереть — значит поставить точку. Все. Пока. Никакого флирта.
Оставить… Что за манящая, опасная неизвестность. Боже, ну подумаешь немного флиртуем! Тоже мне. Все взрослые и все понимают, что между мужчиной и женщиной бывает притяжение и что теперь? Да ничего! На это у нас и есть мозг, чтобы не прыгать в койку каждому встречному-поперечному, верно?
— У нас ничего не будет. Никогда, — тихо шепчу себе в зеркало. Отражение решительно кивает.
Возвращаюсь к нам в кабинет, устраиваюсь за своим столом. Мимо идет Андрей видимо на обед. Бросает на меня быстрый взгляд, отмечает губы.
Секунду мы смотрим друг на друга, снова и снова переживая острые, игристые ощущения. Он проходит мимо.
Улыбаюсь и пожимаю плечами.
Хочу и ношу свою помаду.
***
Этим вечером задерживаюсь до допоздна. Громов тоже сидит в кабинете и работает. У него полупрозрачная каморка в углу, вся обклеена разными смешными распечатками с принтера.
«Босс думает» «Что накреативил, то и заработал» и прочая ерунда.
Как мне рассказала Лена из нашего отдела, это старая традиция зародившаяся еще в мохнатые года. Раз в год Громов сдирает все и проверяет креативность отдела — за час кабинет должен быть обклеен заново. Поэтому Лена велела мне заранее заготовить пару смешных картинок и цитат, ведь никто не знает когда настанет день чистки.
В восемь он выходит, я еще не закончила. Очень хочется скорее запустить инстаграм, а для этого нужно сделать и согласовать ленту. Одно «сделать» уже не так просто. Сегодня вымаливала несколько часов работы одного из дизайнеров. Понимаю, что в глазах компании я занимаюсь какой-то ерундой. Они-то разрабатывают, продают, а я сториз в инстаграм заготавливаю. Мда, мама моя такого же мнения. Чуть в обморок не упала, когда узнала, что я подалась в такую неблагородную отрасль как маркетинг.
Андрей подходит пролистывая что-то на смартфоне.
— Ролы или пицца?
У меня начинает неистово колотиться сердце, но я героическим усилием сдерживаюсь, чтобы не разулыбаться.
— Вок, если можно.
— Курица? Говядина?
— Курица.
— Угу, — он нащелкивает что-то на телефоне, блокирует. — Чего сидим?
— Инстаграм хочется запустить поскорее.
— Муж не ругается, что задерживаетесь?
— У него сегодня сверхурочная работа.
Громов подкатывает стул на колесиках с Лениного места и садится рядом.
— Выглядит неплохо, — дает он вердикт, глядя в мой монитор.
— Спасибо. Пока наброски.
— Ты молодец. Отлично вливаешься.
Чувствую, что это он говорит мне как начальник, а не как "Андрей, с которым я флиртую".
— Стараюсь. У вас тут здорово.
Отпускаю мышку и откидываюсь на спинку стула, поворачиваясь к нему. Понимаю, что теперь мы уж не поработаем и что пришел с заказом еды он не просто так. А потому что хочет поболтать. И я совсем не против.
— А ваша жена? Не ждет вас дома с борщом?
— У нее сегодня биоревитализация и мне было сказано, что лучше бы мне вовсе не приходить ночевать.
Сглатываю. Так… Все что связано с ночевкой вне дома для нас с Громовым очень опасная и скользкая тема для разговора.
— Это в шутку, разумеется. — поспешно поправляется он. Ну, конечно, в шутку, Андрей, а то я не понимаю.
Мы