– Круто, – присвистнула я.
Раз уж Кейман привел меня сюда, надо наслаждаться. В кои-то веки я не оттираю от ванны пролитую зеленку, а просто отдыхаю в отеле, как обычный – и весьма важный – клиент. Вечером приму горячую ванну, а пока дождусь еды и немного посплю. Голова снова раскалывается, если бы еще и тошнило, я бы точно решила, что у меня сотрясение.
Но все пройдет, стоит лишь позволить себе пару часиков сна.
Раздался стук в дверь. Молчаливый парень в форме служащего прошел в комнату, оставил поднос с едой – и был таков. Это даже порадовало, все равно у меня не было денег ему на чаевые.
Желудок настойчиво требовал еды. Я не ждала чего-то привычного, но, к собственному удивлению, обнаружила на подносе оладьи с тремя маленькими вазочками разного варенья, какую-то кашу на молоке с орехами, большой керамический чайник с чаем и несколько шоколадных конфет. Королевский завтрак, который с удовольствием в мгновение ока был уничтожен.
Пожалуй, я переоценила свои силы: живот от съеденного надулся и недовольно урчал.
– Диетологи всех миров сейчас схватились бы за сердце, – подмигнула своему отражению в зеркале, – но не поспать после такого нереально.
Задернула плотные шторы, бросив короткий взгляд на оживленную улочку. Умылась, разделась и с наслаждением растянулась на большой кровати. В абсолютной тишине и приятном полумраке единственным, что омрачало мое блаженство, была слабая пульсирующая боль в голове. Но и она скоро отошла на второй план, и я уснула.
И все равно спать на полный желудок нельзя. Мне никогда еще не снился такой сон. Я будто очутилась в огромном торжественном зале, простоявшем в запустении много сотен лет. С потолка, некогда украшенного мозаикой, свисали лианы, а пол покрылся мхом и немного скользил. Впереди, напротив разбитых и матовых от времени окон, покосившись, стояла полуразрушенная статуя. Куски каменной короны с ее головы валялись то тут, то там под ногами.
Мрачное место. Страшное, до дрожи в коленях. Леденящий душу ветер завывал в щелях и пустотах, отчего казалось, будто зал со мной говорит.
«Ты приш-ш-шла. Вернулас-с-сь».
Я открыла глаза и поморщилась. В комнате было уже темно, будто за окном наступила ночь. Взглянув на часы, я поняла, что еще не ночь, но вечер уже давно вступил в свои права. На столике стоял поднос с еще горячим ужином. Я даже не слышала, как его принесли.
Пока наслаждалась салатом и сладковатым, с легкими ореховыми нотками, напитком, размышляла о том, спасут ли меня, если вдруг начнется аллергия на какой-нибудь экзотический продукт. Наверное, раз есть шикарные гостиницы, есть и какие-нибудь колдуны-целители, но анафилактический шок развивается быстро, вряд ли я смогу дождаться помощи.
Надо думать, тогда Кейман Крост откроет шампанское.
Сидеть в комнате без развлечений было жутко скучно. Час после ужина я провела, рассматривая в окно улицу. Потом долго раздумывала, не принять ли ванну, но отложила это на ночь. Благодаря тому, что проспала весь день, я еще не скоро лягу спать.
Мне хотелось узнать больше о мире, где я оказалась. Я бы даже рискнула и немного почитала, если бы знала язык. А самым горячим желанием было прогуляться по улице, воочию посмотреть на здешнюю жизнь. Но если теоретически книгу еще можно выпросить, то прогулка с Кейманом превратится в изощренную пытку.
Потом я вспомнила, что мне можно прогуляться по коридору и выйти на балкон. Уже что-то, слоняться туда-сюда хотя бы не так уныло. Балкон в коридоре выходил на другую улицу.
Она оказалась если не центральной, то одной из самых проходных. В городе кипела ночная жизнь: открывались небольшие ресторанчики, под балконами прогуливались парочки. Магия так и била ключом в центре Флеймгорда, мне казалось, что ее здесь используют не просто как важную и нужную способность, а предпочитают ненавязчиво демонстрировать мастерство и силу. Во всяком случае, огненные вспышки, водяные птицы и воздушные бабочки, в изобилии летавшие туда-сюда, восхищали меня больше всего.
Я бы могла смотреть на это бесконечно. Дышать вечерним воздухом, наблюдать за городом, представлять, как однажды и я, возможно, смогу делать нечто подобное. Вряд ли сегодня ночью я усну. Буду ворочаться, думать о том, как быть, если комиссия не найдет во мне ни толики волшебной силы. А еще размышлять над словами Кеймана о том, что не стоит ждать в этом мире теплого приема.
Зачем вообще бороться за место под солнцем, если меня здесь не примут?
Стало зябко. Ночь окончательно опустилась на город, взошли луны, которые так поразили меня по прибытии. Таара, Крост и Акорион. Странные имена, но не кажущиеся чужеродными. Наверное, в скором времени от меня потребуют, чтобы и я поклонялась этим богам. Но, увы, в восемнадцать поздно верить в легенды. Я смогу лишь притвориться, что верю в них. И не факт, что убедительно.
Я ушла с балкона и неспешным шагом направилась к своей комнате, когда вдруг заметила движение на лестнице. Сначала ускорилась, помня о приказе ни с кем не общаться, а потом, узнав в тени Кеймана, выдохнула.
– Выходила на балкон, дышала воздухом. Вы разрешили, – на всякий случай сразу напомнила.
Он шагнул ко мне из темноты, и я вдруг поняла, что Крост пьян. Не в стельку, но хорошо принял на грудь и дошел до той стадии, когда маски слетают.
Истинное лицо Кеймана Кроста меня напугало. Особенно глаза, они смотрели на меня с такой ненавистью и одновременно таким сожалением, что я будто вновь очутилась в разрушенном дворце, и вновь ледяной ветер пробрал до костей.
– Спокойной ночи, – быстро сказала я.
Судьба сегодня была не на моей стороне. Кейман оказался быстрее, дернул меня за руку и прижал спиной к холодной стене. В отчаянии я огляделась по сторонам, но коридор был тих и без-люден.
– Отпустите меня! Я ничего не сделала!
Смотрел, изучал, скользил ненавидящим взглядом, таким яростным, что я забывала, как дышать.
Кейман солгал. Я не раздражаю его, я – не досадная помеха, навязанная королем обязанность. Будь его воля, он уничтожил бы меня на месте. Но по какой-то причине сделать этого не мог.
Рука мужчины сдавила горло. Несильно, не перекрывая доступ кислорода, но достаточно красноречиво. Я навсегда запомню его слова, пронесу их через всю жизнь. Они каленым железом выжжены в душе с этого момента и навечно:
– Лучше бы ты никогда не рождалась… Деллин.
Его губы искривились в усмешке, а потом я получила свободу. Ноги дрожали, и, едва Кейман скрылся за дверью своей комнаты, я без сил опустилась на пол.
Глава 2
Больше всего на свете мне хотелось сбежать. В первые часы после того, как я вернулась в комнату, мысли были