— Прошу прощения, Дэниел, — произнесла я, краснея от смущения. То, что со мной обходились как со шкодливым ребенком, не могло не раздражать. — Приятно было познакомиться.
Он пожал плечами:
— Если передумаете…
Я направилась к своему шезлонгу, но, чувствуя спиной взгляд Шейлы, вдруг обернулась к ней:
— Вас только в таких ситуациях обязали встревать? Или у вас их целый список?
Она помедлила, потом вздохнула. Можно было лишь гадать, что она думает обо мне, симпатичной белокурой стерве, настолько не заслуживающей доверия, что ее даже на людях нельзя оставить без присмотра.
— Целый список.
— Ну конечно, как же иначе.
Гидеон, надо думать, предусмотрел все. Интересно, этот хренов список он составил после того, как я упомянула Вегас? А может, он у него и раньше был заготовлен? Еще до меня, для другой женщины? Скажем, для Коринн.
Чем больше я об этом думала, тем сильнее злилась.
— Это ж обалдеть, на хрен, можно, — пожаловалась я Кэри, когда она отошла на приемлемое расстояние, как будто одного этого уже было достаточно, чтобы я забыла о ее существовании. — Ко мне няньку приставили.
— Что?
Я рассказала ему о случившемся и увидела, как напряглась его челюсть.
— Ну, Ева, это уже дурдом какой-то.
— Чистой воды. И я этого так не оставлю. Он у меня усвоит, что подобные вещи в наших отношениях неприемлемы. Особенно после всей той лапши, которую он вешал мне на уши насчет доверия. — Я обмякла на шезлонге. — Как можно говорить, будто он доверяет мне, и приставлять надсмотрщиков, чтобы отпугивали незнакомцев?
— Я просто ошалеваю, Ева. — Кэри даже сел. — Это нехорошо.
— Думаешь, я этого не понимаю? И ведь надо же, женщину приставил: принял, черт возьми, во внимание мой пол. Это он для того, чтобы она и в туалет за мной таскалась. А может, просто не доверяет парню стеречь меня?
— Ты серьезно? Тогда какого черта ты загораешь, вместо того чтобы преподнести ему сюрприз?
В этот момент в моем мозгу уже вызревала идея.
— У меня задумка.
— Вот как? — Его губы скривились в ухмылке. — Выкладывай.
Взяв смартфон с маленького, украшенного мозаикой столика, я нашла в списке контактов номер Бенджамина Клэнси, телохранителя моего отчима.
— Привет, Клэнси. Это Ева, — сказала я, как только он ответил после первого же гудка.
Глаза Кэри расширились за стеклами очков.
— О-о-ох…
Я встала и одними губами произнесла:
— Иду наверх.
Кэри кивнул.
— Все в порядке, — ответила я на вопрос Клэнси, зашла в номер, оставив следовавшую в нескольких шагах позади Шейлу снаружи, и продолжила: — Но у меня есть одна просьба.
* * *
Едва я закончила разговор с Клэнси, как телефон зазвонил, и, увидев по определителю, кто меня вызывает, я радостно ответила:
— Привет, папуля!
Он рассмеялся:
— Ну, как там моя дочурка?
— Создает проблемы и ловит от этого кайф. — Я расправила саронг и села на стул в столовой. — А ты как?
— Да вот, мешаю создавать проблемы и, бывает, тоже от этого кайф ловлю.
Виктор Рейес служил в полиции Оушенсайда, в Калифорнии, почему я и выбрала Университет Сан-Диего. Мама моя в ту пору разбиралась со вторым мужем, а я переживала бунтарский период в своей жизни, вытворяя черт знает что в попытке вытравить из памяти столь долгое и гнусное надругательство Натана.
Так или иначе, решение избавиться от удушающей материнской опеки оказалось одним из самых удачных, какие мною когда-либо принимались. У отца я была единственным ребенком, и его неизменная, неколебимая любовь изменила всю мою жизнь. Он предоставил мне, пусть с четко обозначенными пределами, свободу, в которой я так отчаянно нуждалась, и свел меня с доктором Трэвисом, с чего начался мой путь к восстановлению и моя дружба с Кэри.
— Мне тебя не хватает, — сказала я ему.
Маму я любила и знала, что она тоже любит меня, но мои отношения с ней были весьма непростыми, не то что с отцом.
— Ну, коли так, тебя, наверное, порадуют мои новости. В ближайшие две недели — через неделю после наступающей — я, похоже, смогу выбраться к тебе, если тебя, конечно, это устроит. Мне бы не хотелось появиться некстати.
— Господи, папуля, да разве ты можешь появиться некстати? Я всегда рада тебя видеть.
— Я ненадолго. Нагряну в четверг ночным рейсом, а в воскресенье вечером улечу обратно.
— Великолепно! Уже начинаю строить планы. Мы с тобой классно оттянемся.
От его мягкого смешка у меня потеплело на душе.
— Вообще-то, я лечу посмотреть на тебя, а не на Нью-Йорк. Так что не особо заморачивайся с достопримечательностями и всем прочим.
— Не беспокойся. Я позабочусь о том, чтобы мы смогли побыть вместе и побездельничать всласть. И тебе обязательно нужно встретиться с Гидеоном.
При мысли о том, что эти двое сойдутся вместе, у меня сжало сердце.
— С Гидеоном Кроссом? Что-то ты на сей счет отмалчивалась.
— Ну да… — Я наморщила нос. — У нас с ним были свои заморочки. Я даже думала, что уже все, проехали.
Последовала пауза.
— Это серьезно?
Я тоже ответила не сразу, неловко поерзав. Мой отец отличался наблюдательностью и то, что в наших отношениях с Гидеоном — и сексуальных, и прочих — присутствует определенная напряженность, все равно заметил бы сразу.
— Да. Не все просто. Есть над чем поработать. Мне есть над чем поработать, но мы стараемся оба.
— Он хоть ценит твои усилия? — Голос отца прозвучал резко и озабоченно. — Мне плевать, сколько у него денег, и ты не обязана ничего ему доказывать.
— Да все совсем не так.
Уставившись на подогнутые, покрытые лаком пальцы ног, я поняла, что встреча может оказаться куда сложнее, чем просто знакомство заботливого отца с новым парнем его дочери. У папы, тут уж спасибо мамуле, было особое отношение к богачам.
— Ну а как это на самом деле, ты сам увидишь, когда с ним встретишься.
— Ладно, — отозвался он с изрядной долей скептицизма в голосе.
— Я правду говорю, папуля.
Его озабоченность была вполне понятна, ведь это мои саморазрушительные эскапады с совсем не подходящими парнями и вынудили его обратиться за помощью к доктору Трэвису. Особенно нелегко далась отцу моя связь с популярным певцом, для которого я была чуть больше, чем таскающаяся за ним повсюду поклонница, и мастером художественной татуировки, которого отец тормознул на дороге, когда ему отсасывали шишку — и занималась этим не я.
— Гидеон тот, кто мне нужен. Он мне подходит.
— Ладно, постараюсь быть беспристрастным. А когда куплю билет, сообщу по электронной почте, чтобы точно знала, когда меня ждать. Ну а как дела на работе?
— Да вот, начинаем рекламную кампанию кофе с привкусом голубики.
Снова последовала пауза.
— Прикалываешься, да?
Я рассмеялась:
— Если бы. Пожелай нам удачи в попытках это кому-нибудь втюхать. И будь готов к