— НЕ НУЖЕН МНЕ никакой гид.

Это первые слова, которые вырываются из моего рта, когда мистер Хаус, директор «Флэтайрон Хай», представляет мне Киару Вестфорд.

— Мы гордимся своими программами адаптации для новых учеников, — говорит мистер Хаус Алексу. — Она помогает легче перенести смену обстановки.

Мой брат кивает.

— Никаких вопросов с моей стороны. Мне идея нравится.

— А мне нет, — бурчу я. Мне не нужен чертов гид, потому что (1) судя по тому, как Алекс поприветствовал Киару пару минут назад, ясно, что они знакомы, к тому же (2) девчонка совсем не красотка: ее волосы собраны в высокий хвост, она одета в кожаные походные ботинки, укороченные спортивные леггинсы от Under Armour и огромную футболку с надписью «ВПЕРЕД В ПОХОД!» чуть ли не до колен, и, наконец (3), мне не нужна нянька, особенно если ее подогнал мне мой брат.

Мистер Хаус усаживается в свое большое коричневое кожаное кресло и выдает Киаре копию моего расписания. Отлично, значит, теперь эта девчонка знает, где мне положено быть в любую секунду в течение дня. Если бы это не было так унизительно, это было бы даже забавно.

— Это большая школа, Карлос, — говорит Хаус, как будто я не в состоянии самостоятельно сориентироваться по карте. — Киара — образцовая ученица. Она покажет тебе твой шкафчик и будет провожать тебя на занятия в течение первой недели.

— Ты готов? — спрашивает девчонка, широко улыбаясь. — Звонок на первый урок уже был.

Могу я попросить другого гида, такого, который не так рад находиться в школе в 7.30 утра? Алекс отсылает меня жестом руки, и меня так и подмывает показать ему средний палец, но я не уверен, что директор хорошо это воспримет.

Я выхожу вслед за образцовой ученицей в пустой коридор и думаю, что попал в ад. Стены сплошь заставлены шкафчиками, а там, где еще осталось свободное место, развешаны плакаты. На одном из них написано: «ДА, МЫ МОШЕМ! — МЕГАН МОШ В ПРЕЗИДЕНТЫ ШКОЛЫ», на другом: «ДЖЕЙСОН ТОТ — ТОТ, КТО ВАМ НУЖЕН НА ПОСТУ КАЗНАЧЕЯ В ШКОЛЬНОМ СОВЕТЕ», среди них даже можно найти призывы от людей, которые хотят «СДЕЛАТЬ ЗДОРОВЫЕ ОБЕДЫ ДЛЯ УЧАЩИХСЯ НОРМОЙ! — ГОЛОСУЙТЕ ЗА НОРМА РЕДДИНГА».

Здоровые обеды? Черт, да в Мексике ты ел то, что приносил из дома, или то дерьмо, которое давали, и не жаловался. У тебя не было выбора. Там, где я жил, люди ели, для того чтобы выжить, не заморачиваясь подсчетом калорий и углеводов. Не сказать, чтобы в Мексике не было тех, кто жил, словно короли. Как и в Америке, в каждом из тридцати одного мексиканского штата есть богатые районы… но моей семье не довелось пожить ни в одном из них.

«Флэтайрон» не для меня, и уж точно я не хочу таскаться всю неделю за этой девчонкой. Интересно, сколько образцовая ученица способна вынести, прежде чем сама от меня откажется?

Она показывает мне мой шкафчик, и я закидываю туда свои вещи.

— Мой шкафчик всего через два от твоего, — сообщает она мне, как будто это прекрасная новость. Когда я закончил, она устремляется по коридору, на ходу изучая мое расписание. — Класс мистера Хеннеси этажом выше.

— Dónde está el servicio?[18] — спрашиваю ее я.

— А? Я не говорю по-испански. Je parle français — я говорю по-французски.

— Почему? В Колорадо что, живет много французов?

— Нет, но я хотела бы провести семестр во Франции, когда буду учиться на втором курсе в университете, как и моя мама когда-то.

Моя мама даже школу не закончила. Она забеременела Алексом и вышла замуж за моего отца.

— Ты учишь язык, на котором будешь говорить всего полгода? По мне, звучит глупо. — Я останавливаюсь, когда мы доходим до двери с нарисованной на ней мужской фигуркой. Servicio — значит уборная… — Я спрашивал, где здесь туалет.

— О! — Она, кажется, немного смущена, словно не знает, как реагировать на отклонение от курса. — Ну что ж, тогда я, наверное, подожду тебя здесь.

Время немного повеселиться, поиграв на нервах у моего гида.

— Если только ты не хочешь зайти туда со мной и показать, что там к чему… В смысле, я не знаю, как далеко ты хочешь зайти с этим гидством.

— Не настолько далеко. — Она поджимает губы так, словно лимон проглотила, и качает головой. — Давай. Я жду.

В уборной я опираюсь руками о раковину и делаю глубокий вдох. Я смотрю в зеркало и вижу перед собой парня, чья семья думает, что он полный неудачник. Может, мне стоило сказать mi’amá правду: что меня уволили с завода за то, что я вступился за пятнадцатилетнюю Эмили Хуарез, которой домогался один из наших начальников? Ей и так пришлось бросить школу и начать работать, чтобы помогать своей семье зарабатывать на хлеб. Когда наш босс позволил себе лапать ее своими грязными руками просто потому, что он el jefe[19], меня сорвало с катушек. Да, это стоило мне работы… но я ничуть не жалею и сделал бы это снова, пусть даже с теми же последствиями.

Стук в дверь возвращает меня к реальности и к осознанию, что меня должна сопроводить в кабинет девчонка, одетая так, словно она прямо после занятий собирается забраться на гору. Я не могу представить себе ситуацию, в которой девушке вроде Киары потребовалась бы защита парня, ведь если бы кто-то ей угрожал, она наверняка просто задушила бы его своей гигантской футболкой.

Дверь в туалет приоткрывается.

— Ты все еще там? — голос Киары разносится по туалету.

— Ага.

— Ты уже сделал свои дела?

Я закатываю глаза. Когда я через минуту выхожу из уборной и направляюсь к лестнице, я замечаю, что моя сопровождающая осталась позади. Она все еще стоит в пустом коридоре со все тем же кислым выражением,