– Нацарапать. И оскорбленная графиня больше никогда не сделает заказ у вас.
– Да вы меня без ножа режете! Как я смогу прокормить своих шестерых детей, если буду платить по двадцать пять монет за один заказ?
– Весь заказ обойдется вам в пятьдесят монет, – скрупулезно уточнила девушка, – и эти деньги нужны мне, чтобы прокормить моих детей!
Услышав ее слова насупившийся Брис и хмурая Илана подошли ближе и уставились на толстячка.
– Ладно-ладно, я понял! – всплеснул короткими пухлыми ручками мистер Четвертинский, – но за пятьдесят монет вы подпишите еще и конверты!
– Если кто-то из ваших служащих будет мне диктовать! – сразу выставила условие Амели.
Ей случалось помогать почтарю, и она знала, что именно под диктовку писать получается быстрее.
– Марек! – снова театрально воскликнул толстячок, – ты нанял эту барышню, ты и возись с ней!
– Сначала договор! – строго сказала Амелия, крепко сжав руки в складках юбки.
Удача, причем невероятная! Она думала, что придется неделями оббивать пороги контор, читать объявления или расспрашивать соседей, но сами Светлые подарили ей возможность!
– Какая… шустрая девушка! – мистер Четвертинский подпрыгнул на месте, осмотрел Амели с ног до головы и сказал: – женись, племянник! Дешевле обойдется!
Племянник усмехнулся и предложил Амелии локоть:
– Прошу вас, мисс, договор можно заключать в устной форме, если есть свидетели и сумма не превышает ста монет. Полагаю эти милые дамы, – тут он кивнул головой на нянек, с любопытством глядящих в их сторону, – подтвердят, мои слова.
Девушка хмуро взглянула на молодого человека. Словам она доверяла… слабо.
– Хорошо, хорошо! Сейчас!
Присев на скамью, Марек вынул из недр своего пальто свернутый лист бумаги и карандаш. Записав условия договора, он дал его проверить Амелии, показал дяде, потом подозвал двух нянюшек, и объяснил, что он только что написал и зачем. Те покивали, прыснули, когда он попросил их стать свидетельницами, но согласились посмотреть, как «две договаривающиеся стороны» подпишут бумагу.
– Вы юрист? – услышав формулировку уточнила Амелия.
– Нет, – улыбнулся молодой человек, – просто привык составлять договоры для нашей конторы. Благородные лорды порой не прочь сэкономить, и заказать визитки, а потом не хотят платить.
Девушка покивала, а Марек продолжил:
– Пойдемте, я покажу вам нашу контору и ваше рабочее место. Срок исполнения заказа наступает через три дня. Придется спешить.
– Мне нужно отвести детей домой, – покачала головой девушка, – и зайти в лавку. Тетя просила купить кое-что для дома.
Видимо господам Четвертинским ОЧЕНЬ нужен был каллиграф, потому что под нервные причитания старшего мистера Четвертинского их всех усадили в коляску, довезли до бакалеи, а потом до дома тетушки. Там Амелия коротко объяснила родственнице, что нашла работу переписчицы, взяла свой саквояж с инструментами, поцеловала младших и пряча дрожь вышла на крыльцо. Тетушка наблюдала из окна, как Марек подсаживает ее племянницу в коляску и кажется не собиралась скандалить.
Глава 5
Контора располагалась в узком двухэтажном здании. Нарядный фасад из красного кирпича украшала позолоченная вывеска, окна сияли, на двери блестел начищенный медный молоток. А позади пряталось простое как кирпич здание типографии – серое, тусклое, и практически лишенное окон. Оттуда доносился гул печатных станков, крики наборщиков и стук молотков, выбивающих литеры из болванки.
Амелию быстро провели через маленький, но нарядный холл, в простецкий кабинет. Тут были стол с чернильным прибором, потертый стул, этажерка с картонными коробочками, отмеченными красиво выписанными буквами, и лампа с зеркальным отражателем. Вот лампа девушку порадовала – она говорила о том, что тут работал каллиграф, умеющий ценить правильное освещение.
– Вот ваше рабочее место, – Марек быстро выдвинул стул. – Вот заказ и образцы.
Молодой мистер Четвтертинский снял с этажерки коробку с буквой «Б», а из нее извлек папку со списком гостей и адресов. В коробке у стола нашлись продолговатые карточки снежно-белой бумаги. Весьма плотной и качественной. Амели не часто доводилось писать на такой, но девушка не стала спешить. Она уже заметила в корзине под столом обрывки точно таких же карточек.
– Сначала мне нужно зажечь лампу, проверить перья и чернила, рассмотреть образцы, вымыть руки, и только после этого я буду готова к работе, – сказала она, снимая плащ.
– Прошу! Здесь в коридоре есть небольшая умывальня для служащих, – довольная улыбка работодателя показала Амелии, что это был своеобразный экзамен.
Тщательно отмывая ладони простым серым мылом, девушка признала ход изящным. Диплом можно и подделать, а вот привычка всех обученных специалистов мыть руки, чтобы не оставлять пятен вбита учителями буквально в кровь!
Закончив с водными процедурами, Амели тщательно просушила пальцы, подвернула манжеты платья, проверила, как лежат волосы и взялась за чернильный прибор. Чернила были неплохие, и даже нескольких цветов. Перья… несколько отличались от тех, к которым привыкла сама Амели, и к тому же были грязноватыми. Возиться с чисткой девушка не стала – помнила, что времени мало. Поэтому она просто вынула из своего саквояжа пенал с самым ходовым набором и разложила его на кусочке фланели.
– Нужна кожаная подложка для карточек и место для просушки. Конверты будем подписывать сразу?
– Так будет проще, – решил Марек, – и быстрее. А подложка лежит вот здесь – он выдвинул незаметный ящик, расположенный под столешницей и Амели обрадовалась.
Здесь видимо неведомый каллиграф и хранил свои сокровища, а то, что стояло на столе предназначалось для любителей схватить чужое. Кроме кожаной подложки, в тайном ящике нашлись запасы отличной промокательной бумаги, запасные ручки из пера орла, из кости, из рога, из черного дерева! Амели восторженно погладила чужие сокровища, но взяла только подложку и промокашку.
– Диктуйте, господин Марек, – сказала девушка, оперев на подставку для чернил карточки-образцы.
– Ее Светлость графиня дю Боттэ приглашает виконта Флайверстоуна на поминальный ужин, посвященный памяти героев, погибших в битвах с гангутами. Траурные ленты обязательны.
Амелия закусила губу и тщательно вывела первую букву…
Тщательно подписав приглашение, девушка промокнула карточку промокашкой, и взялась за конверт. Адрес виконта, адрес графини, промокнуть свежей стороной промокашки и… ах, какая неприятность! Белоснежный впитывающий листочек улетел на пол! Ойкнув, Амелия подняла испорченную промокашку и положила рядом – вытирать излишки чернил с пера. Работа двинулась дальше.
Имена, фамилии, титулы, изящные виньетки и закорючки. Когда живот подвело от голода, мистер Марек положил список на стол, сделал пометку карандашом и жалобно проговорил:
– Мисс Фонтен, я больше не могу, в горле пересохло! Приглашаю вас выпить чаю с печеньем!
– С удовольствием, мистер Четвертинский! – устало отозвалась Амелия, – мы выйдем из конторы?
Вопрос был не праздным – надевать ли шляпку и пальто? Отмывать ли пальцы от чернильных пятен?
– О, нет, у нас есть очень уютная буфетная, и пока вы приведете себя в порядок, я распоряжусь приготовить чай!
Амелия