Это тоже вопрос психологии. При каждом случае, в любое время дня или ночи, нам вбивали в голову эту простую истину. Боец спецназа ГРУ обязан быть таким, его таким делают. И он в это верит. Если по каким-то причинам этого не происходит, бойца безжалостно возвращают туда, откуда он пришел. Меняют мышление человека, делают его готовым идти до конца, убивать без раздумий, если перед тобой враг. Именно по этой причине, чтобы угомонить трех пьяных десантников, вызывают отряд СОБРа или ОМОНа. Победа в спецназе разведки это не когда ты схватил пулемет и с криком «ура-а» попер на толпу врагов. Победа, это тогда, когда группа тихо выполнила возложенную на нее задачу и в полном составе вернулась обратно на базу.
— Это ясно⁈ — гаркнул майор Карев.
— Так точно! — хором ответили мы.
— Хорошо! А сейчас форма одежды номер четыре и марш на зарядку!
Зарядка здесь тоже не из простых. Нужно бегать, много, соблюдая темп. Прыгать, ходить гуськом, ползать. Бывает так, что выполнив задание, группа засветилась. Если ее преследуют, ни о какой скорой эвакуации при контакте с противником и речи нет. Только в особых случаях. Поэтому чаще всего группе заранее сообщают координаты точки эвакуации, к которой необходимо явится в назначенное время. Как? Неважно. Чаще всего, бегом и в бешеном темпе. Держать темп, не выдыхаться.
Подробно описывать зарядку не буду, все то же самое, что в обычной армии, но дольше и интенсивнее. Сложнее. С постоянным повышением нагрузок.
В первые же дни, некоторые посыпались. Это было ожидаемо. Женька Смирнов и Паша Корнеев, чуть лучше был Гена Артемов. Очевидно, что хоть ефрейтор и служил в ВДВ, но так много бегать ему не приходилось. Со Смирновым все понятно — сиди себе, крути баранки, нажимай педали. Если что-то прилетело, нужно вытащить машину и себя самого из-под обстрела, при этом нужно распластаться по кабине ниже упомянутых выше педалей. Корнеев же, хоть и сверхсрочник, все-таки не солдат воздушно-десантных войск, хотя срочку служил в спортроте. Многое забылось. Дали возможность подтянуть.
И верно, уже после недели такой интенсивной зарядки, все трое наверстали упущенное. Тот же капитан Игнатьев, несмотря на опыт, в число лучших, не попал. Ему тоже приходилось все вспоминать и заново нарабатывать. Поднимать выносливость. Никто не стонал, не жаловался. Стиснув зубы, истекая потом, задыхаясь от усталости, делали так, как приказывали. Смотрели друг на друга, помогали. Вопрос упрямства и стойкости был на первом месте. Об этом думали постоянно.
После утренней зарядки шел очень плотный завтрак.
Вообще, кормили на убой. А все потому, что обмен веществ при интенсивных нагрузках повышенный, жрать хочется постоянно. Организм на постоянном стрессе. Во время приема пищи давалось строго определенное время — не успел, сам виноват. Зачастую бывает так, что разведчику просто некогда есть и он делает это на ходу. Либо вообще не ест. Иногда, даже сутками.
После завтрака давали немного времени, чтобы все «утряслось», затем пробежка. В легком, но настойчивом темпе. Потом добавили РД-54, с дополнительным весом.
Потом шли занятия по тактико-специальной подготовке, которая была чуть ли не основной. Затем сразу по рукопашному бою. Вообще, мастером по рукопашке быть вовсе не обязательно, но любой боец группы обязан бегать как конь, иметь хорошую дыхалку и выносливость. Потом стрельбы, занятия по тактике. Обед. Небольшой отдых. Снова физподготовка. Занятия по инженерной подготовке. До самого вечера. Ужин. Занятия по медицине, взрывному делу. И только потом отбой. И вовсе не в десять вечера.
Первые две недели мы спали по шесть часов, не более. Потом это число снизили до пяти. Меньше четырех часов спать уже нельзя по уставу. Нужно было приложить немало усилий, чтобы научить отдыхать организм за отведенное время. Общеизвестный факт — мозг управляет телом, а задача инструкторов запрограммировать этот мозг. Не до крайности, конечно же.
На каждое направление были свои инструктора.
Майор Карев отвечал за общую подготовку. Собственно, он и был тем, кто гонял нас больше всех, не давая отдыха. На стрельбах и все, что касалось огневой подготовки и применения стрелкового оружия и боеприпасов, командовал майор Хапов. Навыкам и искусству рукопашного боя обучал подполковник Шандырханов. А у него был заместитель, который заслуживал отдельного внимания.
Названная нам фамилия «зама» была ненастоящей. Да и сам он был не из Союза.
Конечно же, мы ничего не знали, когда наше отделение первый раз привели на занятия по так называемой «боевой практике». Честно говоря, впервые слышал про такое название. В зале, где все было застлано спортивными матами, находился лишь один человек, азиатской наружности. Не крупный, среднего роста, возрастом около сорока пяти лет. Самый обычный человек.
— Ну что, товарищи… — весело хмыкнул подполковник Шандырханов, потирая руки. — Наверняка, кое-какие навыки рукопашного боя у вас уже есть. Каждый дрался во дворе, да и в армии вас чему-то учили. Для начала посмотрим, кто и что из себя представляет. Перед вами мой заместитель, инструктор по тесным физическим контактам, капитан Хан. В данный момент, это ваш противник. Его нужно победить.
— Как? — спросил Иванов.
— Ну, хотя бы просто повалить на мат. Итак, кто желает стать первым и навалять ему?
Ох, сколько же пафоса крылось за этой фразой. Одновременно вызывающее, провоцирующее на необдуманные действия предложение. Я-то сразу просек, что этот странный Хан вовсе не так прост, как кажется. С такими противниками, да и вообще с любыми, нужно сражаться с трезвой головой, без эмоций, спокойно. Расчетливо. А вот прапорщик Корнеев отчего-то решил, что азиат не представляет из себя ничего опасного. Все-таки, сам Паша был чуть ли не на голову выше капитана. Ну и легкомысленный. Впрочем, последнее лечиться болью.
Корнеев просто вышел из строя и сделал несколько решительных шагов к противнику. Шандырханов только улыбнулся — исход учебного боя он уже знал. Паша начал с классического бокса, но едва вышел из стойки и выполнил первый удар, как Хан уложил его на мат, да еще и руку скрутил в таком болевом приеме, что Корнеев истошно взвыл.
— Следующий? — спокойно произнес подполковник.
Наши рты пооткрывали, мол, как так? Мужичок азиатской наружности, в какой-то робе, не выглядит опасным, нет бугров мышц, ростом особо тоже не вышел. Как же так?
Вперед выдвинулся Самарин в полной уверенности, что борец с массой за восемьдесят пять килограмм, уж точно свалит азиата на маты. Куда там — первый же бросок под ноги прошел впустую. Капитан Хан оказался настолько вертким, что Димка его даже не коснулся. Не прошло и тридцати секунд, как и