Тайна Белой Розы

Убийство судьи Хьюго Джексона находится вне юрисдикции детектива Саймона Зиля.

Во-первых, это дело настолько громкое, что им занимается не кто иной, как новый комиссар полиции, поскольку судья Джексон председательствовал на сенсационном процессе над Элом Дрейсоном. Дрейсон, анархист, взорвал бомбу на свадьбе семьи Карнеги, но вместо того, чтобы убить миллионеров, пострадали обычные прохожие, включая ребенка. Драматический судебный процесс захватил все внимание Нью-Йорка в 1906 году.

Во-вторых, участок Саймона включает в себя криминальный Тендерлойн, а не изысканный Грамерси-парк, где судья был найден с перерезанным горлом в своем запертом городском доме в ночь перед тем, как присяжные должны были вынести вердикт.

Но вдова убитого настаивает на том, чтобы полиция позвонила бывшему однокласснику её мужа — криминологу Алистеру Синклеру, который, в свою очередь, обращается за помощью к Зилю.

Вместе, применяя нестандартные методы Алистера, они должны выйти на след убийцы. Ведь полиция настолько сосредоточена на поимке приспешников Дрейсона, что отвергает любых других возможных подозреваемых.

«Когда примерно через полчаса судья приехал в свой солидный особняк из красного кирпича в доме номер три на Грамерси-Парк, он обнаружил, что его почта уже аккуратно сложена стопкой на серебряном подносе, стоявшем на столике в прихожей. Он задумчиво перебирал письма, пока не замер над одним из них. Неужели снова? Он разорвал конверт и взглянул на содержимое. Инстинктивно потянулся, чтобы ослабить галстук, который, казалось, начал его душить. Судья сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Затем, не сказав ни слова жене, он сунул всю пачку писем в карман пальто, схватил большой железный ключ, который всегда висел у входной двери, и перешел улицу к запертым кованым воротам, ведущим в парк, потому что только владельцы домов напротив парка имели доступ к маленькому частному оазису у подножия Лексингтон-авеню. Дрожащими руками поднял ключ и повернул его в замке. Проклиная свои расшатанные нервы, он закрыл за собой калитку, и на мгновение ему показалось, что он отгородился от всего земного зла. Это был его личный рай: место покоя и красоты. Он прошел через весь парк мимо нянек, толкающих детские коляски, и джентльменов, которые читали газеты на скамейках, выстроившихся вдоль ухоженных дорожек для прогулок. Наконец он выбрал свою любимую скамейку, стоявшую у каменного фонтана возле западного входа. Его журчащие воды успокоили его расшатанные нервы, и он вздохнул свободнее. Успокоившись в тишине парка, судья заставил себя просмотреть остальную почту.»