Рысь устало преклонил колено, поцеловал руку любимой.
- Да не злись ты. Оба переживают. Один другого подтрунивает, вот и накручивают себе. А ты… краса моя, готовься. Я скоро заберу.
Наталья по-девичьи залилась румянцем, довольная комплиментом, как любая женщина, что хочет стать красивее.
- Разбирайтесь сами, я занята, - и она пошла к дому, не забыв соблазнительно покачивать бедрами.
Рысь улыбнулся вслед.
- Эх, займусь я тобой скоро. – И повернулся к Владлене. – Ну что, горемычная моя, где теперь ищем?
Владлена застыла на месте, не зная, что ответить. Боремир тут же пнул так, что схватилась за живот, ойкая и оседая на землю.
- Ну, полно тебе, вставай. Не пришло еще время на снося ложиться. – Он осторожно поднял ее с земли на руки и хотел уже отнести к порогу, когда в голове вдруг проскользнул образ, раскрывшись пакетом смысла-действия.
Его передал Боремир!
Рысь остановился, пораженный волей не рожденного. Картинка образ пришла вместе с ощущениями задыхающегося, уцепившись за них, Рысь потянул эту нить.
Действовать нужно было очень быстро.
* * *Веки Скорпиона поднялись.
Темнота. Совершенная темнота и тишина. От звука едва запущенного сердца в ушах застучали молоты. Прилипший к небу язык был как на хорошем клею посажен. И проще тысячи раз умереть, чем просто поднять руку. Тело себя истощило полностью. Тотальная слабость во всех челесах угнетала. Легкие и прочие органы не работали вовсе.
Комната была законсервирована последним намереньем Меченого, избавляющим эту область от взгляда со стороны, то есть отводящим внимание всех сил мира сего. И это сейчас было хуже всего. Никто не придет, если не действовать самому.
В воздухе не осталось даже кислорода – последний сгорел еще когда два тела понижали частоту дыхания и замедляли пульс. Надсущество зря беспокоилось. Все выдышали.
«Похоже, ресурс тела действительно подошел к конце», - мелькнуло невеселое в голове: «Но я мыслю, следовательно – существую. Быть надежде», - запротестовала душа.
Обратить мысль в волну, испускаемую мозгом, после всех путешествий души за Пределы, оказалось не сложно. Стоило только усилить эту волну, да направить куда нужно – вот и маячок готов. Только бы услышали. Кто там из всех не занят сейчас? Хоть бы один слушал.
«Пробьет барьер? А что если нет? Последние силы истратишь», - запустила страх душа.
«Пробьет», - нисколько не сомневалось Глубинное. И Сергий без сомнений заставил душу убираться с дороги.
ИМПУЛЬС! Он полетел через барьер, что спокойно рассеивал внешние воздействия, но от внутренних не защищался никак.
«Односторонний, хвала всем богам!»
Присутствие названного брата Рыси ощутилось теплой волной на сердце. В районе солнечного сплетения тоже потеплело, диафрагма надавила на легкие. Те попытались схватить воздуха, но в помещении остался лишь углекислый газ, пустая трата времени.
Страх до смерти перепушанной души возобладал над самоконтролем разума и стойкостью Глубинного и Сергий ощутил, как близок конец.
Желание жить накатило с небывалой силой!
ЖИТЬ! ЖИТЬ!!! ДЫШАТЬ!!!
- Куда тебя опять занесло? – Недовольно брякнул Андрей, пытаясь разобраться в происходящем. Драгоценные мгновения тратились на понимание ситуации. Этим он лишь приближал конец.
Первым желанием Рыси было создать свет, но если тела долгое время находились в сплошной тьме, то глазам Сергия грозила слепота. Даже будучи временной, та не способствует настроению к исцелению.
Серый Отшельник, не в силах разыскать приток свежего воздуха, быстро создал кокон жизнеобеспеченья на двоих и сам глубоко вздохнул, показывая, что можно и нужно делать.
- Похоже, Владлена оказалась права – братик вернулся из долгого путешествия и первую реанимацию придется проводить на месте. – Обронил побратим. - Вон глаза как жизнью засверкали! Хочешь же жить, еще как хочешь!
Боремир во чреве Владлены за тысячи километров от закупоренной пещеры успокоился и затих, не тревожа больше чутья берегини.
Теперь все ладно – отец дома.
Глава 2
- Это же моя работа –Около двух лет назад.
Семен «Леопард» Корпионов.
Удар по груше, еще удар. Разминка заставляла летать ее по всей тренировочной комнате, мотая из стороны в сторону как привязанный воздушный шарик, только вверх ногами. Но отличие этой груши было еще и в том, что вместо обыкновенной мягкой набивки для новичков или жесткой набивки для профессионалов, она была сверху до низу набита простыми речными булыжниками. Оттого вес груши со стандартных 50 килограмм вырос до двух с половиной центнеров, и держала ее только самая мощная цепь. Оттого же кулаки Семена вместо обыкновенных голых рук были обмотаны привычными с детства тренировочными бинтами.
Татуировка леопарда на груди плясала напряженными мышцами, удары сыпались градом жесткие, чаще хуки, реже крюки. Боец почти не сдерживал их мощь, бил в две трети силы. Но вместо трещин в костях и выбитых запястьях или как-минимум сбитых костяшек и содранной с пальцев кожи, рассыпались крошкой только сами булыжники, разбиваемые друг о друга волновыми и контактными выпадами. Обладатель данных кулаков мог пробить кирпичную стену, но простая мысль о сладеньком остановила грозного бойца и заставила позабыв обо всем, мчаться счастливым ребятенком на кухню.
- Не трогай! Малиновое для болеющих простудными заболеваниями и прочими ангинами! – Машка шлепнула по рукам блондина и проворно отобрала литровую банку. Она давно привыкла, что ее мужчина вместо воды после тренировки потребляет чаще сладкое. Его организм словно не потел и ничуть не терял жидкости. Задумываться о подобных чудо-самовосстановлениях Мария перестала давно.
- Мне что, нужно заболеть, чтобы попробовать малинового варенья? – Сема сделал попытку отобрать банку, но не тут то было. Мария была настроена весьма решительно и любая попытка проваливалась едва начавшись. Она все таки готовила обед и рассчитывала накормить полноценным супом, котлетами с рисом и только потом мороженное с кофе на десерт.
Изобразив горько обиженного, блондин присел за стол, не спеша избавляться от бинтов, и начал заходить издалека.
– Но я же не умею болеть ангиной и прочими насморками! Последний раз… последний это было….эм… Да я лет десять уже ничем не болел! Даже бессонницы нет! Устаешь так, что отрубаешься мгновенно в любом положении в любых условиях. И это ни разу не синдром хронической усталости, это работа такая. А, по сути – жизнь. Так что давай сюда варение. Заболеть мне не грозит. Я просто просплю любую простуду, она обидится и уйдет.
Мария, искоса поглядывая на хитро прищуренные глаза любимого – как кот за сметаной охотится! – без вариантов открыла холодильник и вернула банку на положенное место.
- Ага, ты только в коме по реанимациям после ранений лежишь, - пояснила она свою позицию. – Жди!
- Шрамы украшают мужчину! – Сема встал возле окна, делая вид, что любуется пейзажами Амура, но от Маши не укрылись новые попытки приблизиться