– Привет, Дэйв, – ответил он после продолжительного неловкого молчания, показавшегося еще глубже без треска и грохота бензопилы. Он помолчал еще, потом буркнул: – Это чертово дерево… Извини. Ты был прав.
Я пожал плечами, и он добавил:
– Еще одно дерево упало на мою машину.
– Сочувствую… – начал было я, и тут у меня возникло ужасное подозрение. – Неужели на «ти-берд»?
– Да. На нее.
У Нортона был «тандерберд» шестидесятого года выпуска в идеальном состоянии, который пробегал всего тридцать тысяч миль. В этой машине, окрашенной снаружи и внутри в темно-синий полуночный цвет, он ездил только летом, да и то редко. Своего «берда» он любил, как некоторые любят, скажем, игрушечные железные дороги, или модели кораблей, или свой пистолет для стрельбы в цель.
– Паршиво, – сказал я совершенно искренне.
Он медленно покачал головой.
– Я чуть было не передумал. Собирался ехать на другой машине, а потом спросил себя: «Какого черта?» – и поехал на этой… И ее придавило старой гнилой сосной. Крышу всю смяло внутрь. Думал, распилю. Дерево, я имею в виду… Но эта зараза-пила не заводится… Я заплатил за нее две сотни долларов, а она…
Он издал горлом какой-то странный звук. Губы его шевельнулись, словно у беззубого старика, пережевывающего даты прошлого. Секунду мне казалось, что он вот-вот заплачет беспомощно, как ребенок в песочнице, но он кое-как справился с собой, пожал плечами и отвернулся, будто бы поглядеть на отпиленные мною куски ствола.
– Ладно, пилу твою посмотрим, – сказал я. – «Ти-берд» застрахован?
– Да, – ответил он. – Как и твой сарай.
Я понял, что он имеет в виду, и вспомнил, что говорила о страховке Стефф.
– Послушай, Дэйв, может быть, ты одолжишь мне свой «сааб» сгонять в город? Я хочу купить хлеба, каких-нибудь закусок и пива. Много пива.
– Мы с Билли собрались в город на «скауте», – сказал я. – Если хочешь, можешь поехать с нами. Только тебе придется помочь мне оттащить с дороги то, что осталось от дерева.
– С удовольствием.
Он ухватился за один конец ствола, но даже не смог приподнять его, и почти всю работу пришлось делать мне. Но в конце концов нам удалось скинуть сосну в заросли внизу. Нортон пыхтел и никак не мог отдышаться, щеки его стали совсем пунцовыми. А перед этим он еще столько раз дергал стартер своей пилы, что я начал немного беспокоиться, не случилось бы у него что-нибудь с сердцем.
– О’кей? – спросил я, и он кивнул, все еще часто дыша. – Тогда пойдем к дому. Угощу тебя пивом.
– Спасибо, – сказал он. – Как Стефани?
Видимо, к нему стала возвращаться его старая гладкая манерность, за которую я его недолюбливал.
– Все хорошо, спасибо.
– А сын?
– Он тоже в порядке.
– Рад слышать.
Из дома вышла Стефф, и на секунду на ее лице застыло удивление, когда она увидела, с кем я иду. Нортон улыбнулся, ползая взглядом по ее плотно обтягивающей грудь кофточке. Все-таки он не сильно изменился.
– Привет, Брент, – сказала она настороженно, и из-под ее руки тут же высунул голову Билли.
– Привет, Стефани. Привет, Билли.
– «Тандерберд» Брента здорово потрепало в бурю, – сообщил я. – Он говорит, придавило крышу.
– Да как же это?..
Потягивая наше пиво, Нортон рассказал свою историю еще раз. Я пил уже третью банку, но у меня даже в голове не шумело: видимо, все тут же выходило с потом.
– Он поедет в город с нами.
– Наверное, на это уйдет какое-то время. Может быть, вам придется заехать в магазин в Норвее.
– Почему?
– Ну, если в Бриджтоне нет электричества…
– Мама сказала, что все кассовые аппараты работают на лектричестве, – пояснил Билли.
Что ж, справедливо.
– Ты еще не потерял список?
Я похлопал себя по заднему карману, и Стефф перевела взгляд на Нортона.
– Мне было очень жаль, когда я узнала про Карлу. Нам всем было жаль…
– Спасибо, – сказал он. – Спасибо вам.
Затем наступил еще один период неловкого молчания, которое нарушил Билли.
– Мы уже можем ехать, папа? – Он успел переодеться в джинсы и кроссовки.
– Да, пожалуй. Ты готов, Брент?
– Если можно, еще одно пиво на дорожку, и я готов.
Стефф чуть нахмурилась. Она никогда не одобряла ни подобных привычек, ни мужчин, которые водят машину, зажав между ног банку с пивом. Я едва заметно кивнул, и она, пожав плечами, принесла Нортону еще одну банку. Я не хотел сейчас спорить с ним.
– Благодарю, – сказал он Стеффи, даже не благодаря на самом деле, а только пробормотав это слово, словно разговаривал с официанткой в ресторане. Потом повернулся ко мне: – Вперед, Макдафф!
– Я сейчас, – сказал я, направляясь в гостиную.
Нортон двинулся за мной, начал охать по поводу березы, но в тот момент меня не интересовали ни его впечатления, ни стоимость нового стекла. Я смотрел в сторону озера через окно, выходящее на террасу. Ветер немного окреп, и, пока я пилил деревья, стало теплее градусов на пять. Я думал, странный туман, что мы видели утром, наверняка разойдется, но этого не произошло. Более того, он стал ближе, добравшись уже до середины озера.
– Я тоже его заметил, – сказал Нортон с важным видом. – Надо думать, это какая-то температурная инверсия.
Мне это не понравилось. Никогда в жизни я не видел ничего подобного. Отчасти меня беспокоила удивительно прямая линия фронта наступающего тумана, потому что в природе не бывает таких ровных линий: прямые грани – это изобретение человека. Отчасти же настораживала его ослепительная белизна, непрерывная и без влажного блеска. До тумана теперь оставалось всего полмили, и контраст между ним и голубизной неба и озера стал еще более разительным.
– Поехали, пап! – Билли потянул меня за штанину.
Мы все вернулись на кухню, и по пути Нортон еще раз окинул взглядом дерево, вломившееся в нашу гостиную.
– Жалко, что это не яблоня, а? – сострил Билли. – Это моя мама сказала. Здорово, да?
– Твоя мама просто прелесть, Билли, – сказал Нортон, взъерошив его волосы машинальным жестом, и его взгляд снова вернулся к кофточке Стефф. Нет, определенно он не тот человек, который мог бы мне понравиться.
– Слушай, а почему бы тебе не поехать с нами, Стефф? – спросил я. Сам не знаю почему, я вдруг не захотел ее оставлять.
– Нет, я, пожалуй, останусь и займусь сорняками в саду, – ответила она. Взгляд ее скользнул к Нортону, потом снова на меня. – Сегодня утром, похоже, я здесь единственная машина, которой не требуется электричество.
Нортон рассмеялся, слишком громко и неискренне. Я понял, что она хочет сказать, но на всякий случай попробовал еще раз.
– Ты точно не поедешь?
– Точно, – ответила она твердо. – И потом, немного упражнений мне не повредит.
– Ладно, только на солнце долго не сиди.
– Я надену соломенную шляпу. К приезду наделаю вам сандвичей.
– Отлично.
Она подставила щеку для поцелуя.
– Осторожнее там… На Канзас-роуд тоже могут быть поваленные деревья.
– Буду осторожен.
– И ты