— До завтра, Рене, — помахала ему рукой Ольга.
Что ж. Бегство из клиники через окно — не такой уж плохой вариант. Вполне знакомый и опробованный. Да и в случае чего Морис его под окном поймает. Поскрипит, обругает, но поймает. Никуда не денется.
* * *
Морис рвался проводить Ольгу до комнаты, но дорогу ему заступил широкоплечий Колин.
— Я сам проведу мефрау, — снисходительно поглядывая на Мориса сверху вниз, пробасил он.
— А вас, студент Бюсси, — скривился Бастельеро, — я попрошу остаться.
Ольга усмехнулась. Фраза, принесенная женой Людвига из ее мира, отлично прижилась. И прямо сейчас исполнила свое прямое предназначение: вызвать у Мориса Д'Амарьяка нервный тик.
Что не помешало ему послать Ольге воздушный поцелуй. На который хотелось ответить проклятием, но она не успела. Колин слишком быстро встал между ними и развернул ее к выходу.
— Пошли, красавица. Не будем мешать полковнику работать.
До комнаты на пятом этаже они добрались без происшествий. В общежитии было пусто и тихо, а от того — как-то особенно тревожно. Глядя на гэльса, приготовившего огненное заклятие, она последовала его примеру. Активировала защиту и сплела семейное заклинание праха, самое сильное, что было в ее арсенале. Правда, ни при одном из трех покушений оно бы ее не спасло, но...
Три покушения. На нее. Как-то это плохо укладывалось в голове, а когда укладывалось — то становилось совсем не по себе. В основном от того что она ровным счетом ничего не понимала. Зачем ее убивать? Или за что? Кто-то настолько не хочет видеть на троне Астурии некромантку, что не побоялся привлечь внимание самого полковника Бастельеро?
Ну так она и сама не жаждет этого трона. Была бы возможность отказаться — отказалась бы. Вот если бы, к примеру, ей прислали угрожающее письмо, мол, руки прочь от короны, тогда бы...
Додумать, что тогда бы, Ольга не успела. Они пришли.
— Не проявились, — укоризненно вздохнул Колин, гася мерцающий вокруг правой ладони огонь. — Умники демоновы.
Ольга согласно кивнула и тоже деактивировала «прах». Не то чтобы ей нужно было вот прямо срочно четвертое покушение, но если бы это позволило поймать (а лучше убить на месте) злоумышленников — то да. Лучше сейчас, чем вздрагивать от каждого шороха и подозревать каждую тень.
— Будь осторожна, Оле. Завтра начнутся занятия, мы с Гектором не сможем присматривать за тобой постоянно. Но если что, зови. Услышу.
— Как сегодня, да?
— Ага. И не спрашивай, как именно.
— Мне ваши секретные приемы без надобности, — без огонька фыркнула она.
— И правильно, у тебя свои. Если все будет в порядке, встретимся в выходные. Проведем их вместе.
— Вместе с кем? — спросила она, почему-то заранее огорчившись, что в свою компанию гэльсы явно не позовут Ренара.
— Ты, Лиззи и Фифи. Фифи — обязательно, за тобой должок.
— Да помню я, помню.
— И чтобы никаких франков. Щенок Морис мне, конечно же, не соперник, но Фифи еще такая наивная, — мечтательно улыбнулся гэльс. — Девочек вечно тянет на блестящую ерунду вроде этого франка.
— Пфе, — выразила Ольга свое отношение к ерунде по имени Морис.
И все же жаль, что Ренара нельзя пригласить. Он бы точно не пытался вклиниться между Колином и Фифой, скорее наоборот, сделал бы все, чтобы его (или все же Мориса?) невеста сбежала с таким во всех отношениях прекрасным гэльсом в далекую, и от того еще более прекрасную Гэллию.
Колин галантно поцеловал ей руку и испарился, а Ольга вошла в комнату. И с порога попала на язык Элизе.
— Нынче в библиотеках посыпают пылью и пачкают рубашки? — ехидно поинтересовалась целительница. — Ольга, мы же подруги, но почему все интересное происходит с тобой? А мой вечер был невыносимо скучен, — она кивнула на стопку книг. — Рассказывай
Пока Ольга рассказывала о покушении, успешно обходя тему проклятия и поисков решения, Лиз успела заварить чай и погреть пирожки.
— А потом он меня поцеловал, — мечтательно и чуть смущенно произнесла Ольга. — Нет, ты не думай, что это был мой первый поцелуй. Я уже целовалась. У отца как-то гостил друг с сыном. Граф Воронцов. Так вот мы с Михаилом два раза целовались. Первый раз, когда он меня из фонтана вытащил, я туда с яблони свалилась. А второй на конюшне, когда смотрели жеребят.
— Сколько лет тебе было? — улыбнулась Элиза.
— Девять. А Михаилу аж двенадцать!
Девушки расхохотались.
— А ты? Ты уже целовалась?
Элиза прикусила губу и покраснела.
— Ага. Три раза. С друзьями брата. Но только ради эксперимента! Научного! Чтобы понять, есть ли разница между мужчинами. И знаешь, мне не понравилось! Мокро, дышать неудобно и категорически не гигиенично!
— С Рене было не так, — Ольга вздохнуло. — Это было как... как молния в сердце. И... я даже забыла что он Д'Амарьяк.
— И что ты — невеста короля Гельмута. — Лиз укоризненно покачала головой. — Не говоря уже о том, что Ренар — горбун, химера, твой враг и возможный убийца.
— Чушь, Ренар уже дважды меня спас, никакой он не убийца!
— Что не отменяет того, что он — горбун и твой кровный враг. Но не это важно, ты же сама все прекрасно понимаешь! Важно, что ты будущая королева Астурии. Ты должна вести себя идеально. Любой твой промах, даже намек на промах, все будет использовано против тебя. Не сейчас, так позже. Ты готова поручиться, что этот франкский лис не собирает на тебя компромат, чтобы потом шантажировать уже не княжну Волкову, а королеву?
— Ты преувеличиваешь, Лиз, — недовольно передернула плечами Ольга.
— Если бы, — тяжело вздохнула бриттка. — Ты не должна давать Ренару никакой надежды. И никаких, совершенно никаких возможностей на тебя повлиять! Только представь, какой случится скандал, если завтра в газетах появится магография вашего поцелуя! Даже если кто-то просто будет держать тебя за руку, этого достаточно, чтобы твоя репутация рухнула. Ты должна блюсти свою честь, потому что ее будут рассматривать под микроскопом. И не ради того, чтобы тебя похвалить.
— Да все я понимаю, — еще тяжелее вздохнула Ольга.
Ей было отчаянно стыдно: всего полчаса назад она гладила Ренара по щеке на глазах у кучи народа! Ладно, вряд ли гэльсы сдадут ее прессе, но там был какой-то незнакомый преподаватель, и там был Морис... Что, если Морис всерьез намерен расстроить ее брак с Гельмутом и жениться на ней сам?! У него какие-то совершенно завиральные идеи на тему родового проклятия!
— Понимаешь, но забываешь, — не отставала Лиз. — А тебе нужно помнить