Вдруг послышался стук, и в комнату вошел Леон. Шида удивилась его появлению и, опустив ноги к полу, улыбнулась.
— Надеюсь, не помешал?
— Что ты? Глупости. Наоборот, хорошо, что пришел.
— Правда? — лицо Леона прояснилось, а Шида медлила с ответом.
— Правда.
Она сидела, он стоял… Оба молчали и были так близко друг к другу. Шида хоть внешне и была спокойна, но едва держалась от порыва подойти и обнять его, но не как брата… Больше всего на свете в те секунды она жаждала, чтобы он сделал хотя бы один шаг. Но он стоял, а она не двигалась.
— Спокойной ночи? — прервал он тишину. А Шида, вся дрожащая внутри от эмоций, ответила:
— Да, спокойной ночи.
Он вернулся к себе также быстро, как и появился здесь, а Шида, вновь обхватив колени руками, уткнулась в складки платья и тихо заплакала ровным счетом, как от грусти, так и от радости.
На следующее утро, когда трое друзей прощались друг с другом, по-братски обнимая друг друга и подшучивая, чтобы разрядить обстановку прощания, Леон украдкой шепнул ей:
— Знаешь, Ши, а Генри от тебя без ума. Все то время, что мы знакомы, — он хитро подмигнул девушке. Анданта в ответ пожала плечами и улыбнулась ему, а затем Генри.
— Все-таки здорово, что мы вырвались из города, — услышала Шида голос кого-то из сандэлов.
Дело близилось к обеду. По подсчетам анданты и знакам природы они должны были остановиться на привал, который плавно перетекал в ночлег. Дав распоряжение Левану, девушка решила обследовать скалистый выступ в воду. Он служил стеной между берегами, на одном из которых расположилась команда и другим пустынным. Шида отметила, что место будет идеальным для проведения ритуального поклонения водам Лютой реки, вдоль которой они сегодня шли.
Пока сандэлы распаковывали свои вещи и помогали устроить кухню, Шида обратилась ко всем присутствующим:
— На этот раз видимой границы Шепчущих лесов не будет, они не разрешили. Поэтому обращаюсь к вашему благоразумию, не тревожьте их покой, настоятельно не рекомендую разделяться. Леса на удивление гостеприимны… не будем этим пользоваться чрезмерно. Спасибо.
К счастью, сандэлы все поняли и приняли к сведению, а Шида тем временем решила навестить Арсения и заодно осведомиться, чем он сегодня будет подчевать лагерь. Общество этого свантесата было ей очень приятно, и они легко находили, о чем поболтать. Однако знакомого она не застала. Вместо него сидел Савва — второй, а точнее первый друг Левана. Савва был крупным, за счет чего выглядел старше остальных членов группы лет на пять. Отличали его разноцветные глаза — бордовый и светло-голубой. От него веяло настоящим огнем сандэлов — ярый и мощный. Весь вид друга Левана всегда заставлял Шиду обходить его стороной. Несмотря на это, было заметно, что Савва лучше всех осведомлен о делах командира и был его заменой на непредвиденный случай.
— О! Шида, здравствуй, — улыбнулся сандэл.
— Доброго Дня, — официально ответила Шида. — А где Арсений?
— Он попросил на время заменить его, сейчас вернется. Слушай, хотел спросить тебя. Ты явно ходила в школу танцев.
— Можно сказать и так.
— Мне очень понравилось твое выступление.
— Спасибо, — засмущалась девушка.
— Знаешь, а я тоже ходил на занятия по ритуалам, но затем предмет уже давался только тенидам, так что я знаком лишь с «Вивой».
— Ах да, основной танец, означающий единство всех сторон магии. Хороший танец.
— Каким образом ты смогла изучать весь курс? Ведь тебе… запрещено… — покосился Савва.
— Не совсем, курс ограниченный, и я смогла… прошмыгнуть в него.
— Хорошо, не суть дела. Знаешь, как ты смотришь на то, чтобы станцевать «Виву»? Инструменты у тебя есть, я видел. Наших ребят я обучал игре, помогут с музыкой. Да и надо бы развеселить их, а то тяжело в неведении.
— Отличная мысль, — Шида засияла от восторга. — Я только принесу их.
Cандэлы заняли места вокруг каремата, выбрав прежде себе музыкальные инструменты. Больше всего было барабанов разных видов, которые составляли основу «Вивы». Сам танец являлся базисным во всем учение о силе природы и его показывали свантесатам вне зависимости от принадлежности к какой-либо магической стороне. Помимо барабанов важным моментом было то, что танцующих должно быть четное число и обязательно одинаковое количество мужчин и женщин. С языка леса название танца переводилось, как «Приветствие».
В центре каремата стояли Шида и Савва на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Шида приняла основную позу ритуального танца, как утром прошлого дня. Савва же принял мужскую основную позицию, а именно отличалось положение левой руки, она была просто опущена, а также он спокойно стоял на прямых ногах.
Все замолчали и прислушались к лесу, услышав стрекотание насекомых и шуршащую листву. Отсчитав до пяти, несколько сандэлов заиграли на барабанах, другие подхватили мелодию маракасами, а особые яркие нотки добавлялись благодаря тихим и нежным колокольчикам. Наконец, запела Шида, при этом меняя положения рук и ног. Пела она на старинном языке, который считался языком леса, особым шифром общения с природой. Он звучал только в песнях, но говорить на нем было невозможно, так как грамматика была нулевая и поддавалась логическому объяснению с превеликим трудом. Несмотря на сложности Шида всегда разбирала все песни, чтобы понять, о чем именно она будет петь в той же «Виве». К голосу Шиды присоединился и голос Саввы, который добавил большей уверенности и основательности ритуалу приветствия леса.
Стоило им умолкнуть, как в игру ворвался редкий в Свантесате инструмент бюзуки. Он звучал недолго, но привнес оживление и дал передохнуть людям. Наконец все инструменты и голоса Шиды с Саввой зазвучали в унисон, и все участвующих начали отхлопывать особый ритм, и одна из сандэл набивала в бубен.
Вновь все замолчали, оставив лишь бюзуки, но теперь уже все девушки, окружившие каремат в один голос нараспев приветствовали лес: «Вива! Вива! Вива да лесье Вам!». Все почувствовали необычайную энергетику и задорно с новой силой ударили в свои инструменты, а Шида с Саввой активно затанцевали. Они много кружились, менялись местами, играли, словно ветвями деревьев, при этом крутя в каждой руке по палочке, издающей звук похожий на маракасы. Часто перекидывались этими палочками в такт музыке. Кто-то из сандэлов зажег маленькие костры в воздухе, добавив треск дров, которые поддерживались звоном множества браслетов на запястьях Шиды.
Леван, как и в прошлый раз, наблюдал за всем со стороны и улыбался. Его удивляло то, как их проводница оживала по время подобных ритуалов. Глаза наполнялись жизненным блеском, улыбка сияла, и сама она словно уже не ходила по земле и легко