Во время их последнего разговора она старалась быть спокойной, даже прохладной по отношению к сандэлу. Но его предложение встретиться этим вечером вышибло ее из колеи. Сбитая с толку, она неестественно кивнула и, выходя из палатки, собрала почти все углы.
Ей подумалось, что если бы она осталась и более того сделала шажочек навстречу ему, он подхватил ее. Но вновь Шида не смогла сделать то, что подсказывало сердце.
Атина страстно захотела написать послание своему другу. Она даже мысленно водила ручкой по листу бумаги:
«Дорогой Генри,
Осталось совсем немного до сражения. Я стараюсь подготовить сандэлов насколько могу. По сути, мой договор с ними можно считать выполненным. Но я хочу остаться, я хочу принять участие в…»
Шида глубоко вздохнула и мысленно продолжала: «Я еще никогда ни с кем не дралась. Никто не скажет хорошо ли все сложится и как легко достанется победа. Я не знаю. Боюсь загадывать». Девушка еще раз вспомнила несуществующее письмо и также несущественно разорвала его. Она не писала вчера, и сегодня ей не о чем ему сообщать. Можно было поведать обо всех сомнениях, которые кроятся в душе, все можно было рассказать своему лучшему другу. Но вдруг Шида засомневалась, что она имеет право писать свои мысли Генри. Поговорить с Леваном? О чем? О ком?
Вдруг сорвался сильный ветер и, добравшись в считанные доли секунд до большого тенда лагеря, надул его и с силой стал пытаться вырвать из земли вместе с кольями. Все сандэлы, что были под ним, быстро высыпали наружу и стали пытаться угомонить тенд. Шида побежала к ним. В спешном порядке одни удерживали плотную ткань, борясь с порывом ветра, другие же выдергивали колья. Мощная стихия не желала сдаваться и уже угоняла часть походной посуды, складывала кресла, роняла мелкие ветви одиноких деревьев.
Вслед за ветром захлестнул дождь, который крупными каплями поливал все и вся. Кто-то из бойцов не выдержал этого и побежал в лес, чтобы спрятаться под ветвями. Вслед за ним те, кто быстро опустили палатки к земле, тоже рванули в спасительное убежище. Леван подбежал к Шиде и, перекрикивая ветер и дождь, сказал:
— Брось ты эти стулья. Бежим скорее к остальным!
— Куда? В лес? — переспросила Шида и теперь увидела, куда все спрятались. — Вы с ума сошли?! Это же Шепчущие леса!.. — она не успела закончить, когда подбежавший со спины Арсений подхватил ее под руку, и все трое в мгновение ока оказались под покровом ветвей. Здесь было теплее и суше… Но!.. Шепчущие леса, теперь они передадут их запах вглубь, к тому же Шида наполовину анданта, и из этого не выйдет ничего хорошего.
— Ты что грустная? — спросил Арсений у нее, на что девушка отрицательно покачала головой. — Записку читала?
— Да, спасибо, мне очень приятно, — девушка улыбнулась, вспомнив о коротеньком послании, которое он написал проводнице: «Ты всегда можешь рассчитывать на нас».
— Нехилую трепку задала природа. Признавайся, твоих рук дело?
— Ни в коем разе.
— Чувствую, нам придется все собирать руками, магия заблокирована.
— Тебе не пристало жаловаться. Ты всегда все делаешь сам, — заметил Леван.
— В смысле? — не поняла Шида.
— Арсений всегда все собирает вручную, в то время как остальные используют магию.
— Интересно. А почему? — спросила она.
— Потому что Арсений все любит делать руками, так сказать, ощущать, — ответил главный сандэл.
— Чары слишком убыстряют наши действия, — начал объяснять его друг. — Появляется дополнительное время, и мы начинаем спешить сделать еще что-нибудь. Так возникает лишняя суматоха. Если я располагаю временем, почему бы не провести его с чувством…
Но за него закончил Леван:
— И поэтому команда вечно помогает нашему повару собрать вещи, дабы скорее отправится в путь.
Трое весело расхохотались.
— Так, я пойду и проведаю остальных, — доложился Арсений и убежал.
Двое успели лишь рот открыть, когда их общий знакомый скрылся из вида. Стоящие в стороне от всех, они молчали, не решаясь что-либо сказать. Леван чувствовал, как в ней вновь нарастает нервное напряжение как в тот момент, когда они с Арсением буквально загнали палками ее под покров Шепчущих лесов. Он решил отвлечь мысли:
— Таким образом Арсений объединяет нас.
— Каким образом?
— Организуя ручное собирание тендов. В общем деле люди всегда становятся ближе друг к другу. Своеобразный способ общения и проверки. Не знаю, заметила ли ты, но мы все вместе раскладывали и устанавливали «кухню» и в первом месте нашего ночлега и здесь.
Шида покачала головой.
— Спасибо за плед, с ним гораздо теплее.
— Да не за что.
— Я тебе его обязательно верну.
— Не стоит, у этого пледа целая история. Он попался ко мне, когда тоже была холодная погода, а укрыться было нечем. И один хороший человек помог мне. Причем к ней этот плед тоже попал практически также, кто-то укрыл от непогоды. Ты возьми с собой, уверен в твоем магическом тайнике найдется местечко. Случится, и ты тоже укроешь им человека.
Шиду кольнуло, как в его небольшом рассказе проскочила какая-то другая «она», и вдруг атина неуверенно спросила:
— Твоего возвращения ждут?
Девушка сразу же прокляла себя, когда позволила вопросу сорваться с уст. Леван же ответил не сразу, стараясь подобрать правильные слова на вопрос, который застал его врасплох:
— Да… в городе у меня осталась невеста. А тебя?.. Ты случайно не замужем?
Анданта горько расхохоталась:
— Нет.
— А жених есть?.. — уточнил Леван.
— Как тебе сказать… есть человек, который помог мне справиться с трудностями после происшествия с моей семьей. Даже точнее, вытянул за шкирку из тоски. Если он предложит выйти за него замуж, то я соглашусь…
— Ты его любишь?..
Вопрос ошарашил анданту. Больше всего на свете она боялась услышать его от Генри. Человек, который имел полное право задать его. Он же молчал. Безусловно, дыхание, движения, мимика выдавало страстное желание спросить атину, но он всегда держал себя в руках. Никому неизвестно, с каким трудом ему давалось спокойствие. Однако удар пришелся с фронта, откуда его ожидали меньше всего.
— … не знаю… — анданта немного подумала и задала тот же вопрос ему, — а ты? Свою невесту?
— Время покажет…
— Странный ты.
— Странные мы, — уточнил Леван.
Разговор никак не налаживался и прикрывался странными попытками продолжить общение. Шида не могла более выносить ступора в словах и страстное желание спросить о чем-то; она поспешила уйти, заметив, что