Неожиданный телефонный звонок заставил меня вздрогнуть. Мне редко звонили. А потому я точно знала, кто мог быть на другом конце провода.
– Привет, мама. Прости, что пропала.
– Брось, – отмахнулась она небрежно. – У тебя насыщенная жизнь. Недавно видела тебя по телевизору.
Мы обе хорошо знали, что куда чаще на экране мелькал Кейн. В миллион раз чаще. И рядом с ним обязательно была очередная девица из фанаток. Мама принимала объяснения, которые предоставлял мне Кейн. Она не одобряла. Открыто выражала недовольство, когда я снова не могла приехать к ней. Но не осуждала меня.
И я была благодарна ей за это.
Она не давила и умела меня слушать. Мне не было нужды оправдываться, словно я была виновата в чем-то. Хотя, если подумать, так и было.
Мама ни одним словом меня не попрекала, и говорить с ней было легко. Каждый ее звонок был для меня подарком.
– Как ты, милая? – спросила она мягко.
– Все хорошо, – поторопилась я с ответом.
Видимо, это меня и подвело. Неискренность в нашей семье не оставалась незамеченной.
– Ты уверена, что хотела сказать именно это, девочка?
Мне стало стыдно за свою ложь. Но взваливать на самого близкого человека собственные проблемы было подло.
– Иногда я хочу слишком многого. Настоящая жизнь чуточку сложнее…
– Глупости, – оборвал меня строгий голос. – Ничего нет сложного в том, чтоб понять обыкновенную истину – надо любить себя.
– Ну… – протянула я неуверенно.
– Любить себя – это главное.
– Ну, мама. – Я виновато усмехнулась, забыв, что она меня не видит.
– Разве не этому я тебя учила?
Я молча кивнула. Хотя точно знала, что вопрос был риторическим. Мама не ждала от меня ответа.
– Единственное, что ты должна миру – быть собой.
– Звучит заманчиво. – Спорить я не стала.
– Милая, тебе стоит взять отпуск. И нам было бы неплохо провести некоторое время без интернета и новостей.
– И опять звучит здорово, – произнесла я с тоской. – Знаешь ведь, что я скучаю. И по тетушке Мари тоже.
– Она успеет надоесть тебе за пару часов.
– Все так же безумна? – без обидчиков уточнила я.
– На большее она не способна. Пока.
Мы обе засмеялись только нам одним понятной шутке. В этот момент я ощутила себя совершенно нормальной.
– Ты там ешь? – неожиданно спросила мама. – Я слышу, как тает мороженое.
– Так умеешь только ты.
– У всех разные таланты.
На этой фразе возникла неловкая пауза.
– Сегодня Мари стало плохо. У нее был приступ, и она звала тебя, – наконец выдала мама.
Мне стало не по себе не только ото лжи. Удивительно, что тетка на расстоянии ощущала мое состояние. Волей-неволей я начинала верить в некую мистическую связь между нами.
– Решила отмолчаться? – Мама напомнила о себе.
– Мне действительно было нехорошо, – осторожно подтвердила я. – Наверно, магнитные бури…
Телефон неожиданно принялся вибрировать, напоминая, что у меня есть муж.
Да, звонил именно он.
– Кейн? – спросила мама.
– Да.
– Ответь ему. Не зли зверя.
Она всегда называла его именно так. Но делала это без издевки.
– Обойдется.
– Милая, поговори с ним. Если он виноват перед тобой, то воспользуйся ситуацией и выпроси себе отпуск.
– Я и сама могу… – начала я горячо.
– Не сомневаюсь, родная, – примиряюще забормотала мама. – Но так ведь будет куда проще. Правда?
– Хорошо, – вынуждена была признать я.
– Люблю тебя.
Мама сбросила вызов, не дождавшись ответа. А я приняла звонок мужа, еще не успев убрать улыбку из голоса.
– Да?
– Ждала меня? – нагло предположил супруг.
– Нет. – Я не стала лгать.
– Как насчет ужина? – неожиданно спросил он.
– Ты, кажется, забыл это утро?
– Помню, – мрачно проворчал Кейн. – Давай посидим вдвоем…
– Вдвоем?
– Только ты и я.
Звучало вроде мило. И я подумала, что и впрямь могу воспользоваться моментом. Ведь Кейн ощущает себя виноватым…
Глава 13
– Мурзик, давай, – жалобно протянул Кейн, – посидим вдвоем в тихом местечке.
– Тихом? – усомнилась я. – Ты и в обычном? Без пафоса?
– Не совсем, – нехотя признал Кейн. – Модное заведение, но тут нет понтов и всякого сброда.
Этот снисходительный тон был предназначен поклонникам. Тем самым, которым он улыбался и якобы посвящал песни.
Те самые – мои. Хотя моя причастность к творчеству Кейна нигде не афишировалась. Имя под шлягерами стояло мужское. Я писала заготовки, а профессионал шлифовал их и доводил до ума. Продюсер умудрился подсунуть мне бумаги. Он убедил меня их подписать. Официально я потеряла все права на свои песни. А точнее, передала их Кейну, своему мужу. До определенного момента мне это казалось разумным. Ведь для образа звезды было на руку оставаться автором своих композиций.
– В общем, приходи через час. Адрес скину. Столик заказан на мое имя.
– Не сомневаюсь, – бросила я небрежно.
– Надень что-нибудь особенное.
Я скривилось, понимая, что все не просто. Супруг приглашает меня на очередной деловой ужин. От этой мысли стало тошно.
– Это не то, о чем ты думаешь, – тут же отреагировал муж. – Будем только ты и я.
Я с тоской посмотрела на подтаявшее мороженое. Ему снова придется оказаться в морозилке. Потому как я и впрямь собираюсь пойти на встречу с мужем. Стоит послушать маму и договориться об отпуске. Хочу вернуться в родной городок хоть ненадолго. Не думаю, что настолько сложно для нас двоих – побыть немного врозь. Странно, что Кейн так болезненно реагировал на мое отсутствие. Мне никогда не понять, зачем он зовет меня на все важные встречи. Самое удивительное, что я не участвовала в переговорах. Кейн даже не представлял меня, ограничиваясь коротким: «Моя подруга составит нам компанию». После этого на меня никто не обращал внимания. Я могла бы пускать мыльные пузыри за столиком, и вряд ли кто-то заметит.
Кстати, стоило бы проверить. С этой мыслью я направилась в гардеробную. Там, вдоль стен, располагались шкафы и полки. Возникла шальная мысль надеть что-то совершенно неуместное. Я бы с удовольствием напялила свои любимые джинсы, майку и толстовку с капюшоном, украшенным лисьими ушками.
К этому образу подошли бы красные кеды и рюкзак с цветным брелком. Я даже зажмурилась в предвкушении. Меня наверняка будут вынуждены впустить, потому как Кейн заплатит и сгладит этот неловкий момент.
Вовремя вспомнила совет мамы не злить зверя. Мне и вправду был не на руку недовольный супруг. Не сегодня. С тоской я бросила взгляд на яркую толстовку Ее время еще придет.
Мне очень не нравилось выбирать наряды. Сам процесс меня не радовал. Учитывая, что в юности у меня не было много вещей, мне полагалось наслаждаться обилием тряпок. Вот только они вызывали глухое раздражение. Я много бы отдала за право носить простую одежду. Только рядом с Кейном я осознала, насколько женские вещи отличались от мужских. В них было неудобно, тесно, неловко. Дикое предположение, что красота требует жертв, никогда не относилось к гардеробу сильной половины человечества. Я обожала их мягкие и бесформенные худи, спортивные костюмы, пиджаки с широкой спиной и свободными полами. Не скрою, я