Я молча ее обнял. Таня и представить себе не могла, как далеко я был готов зайти, чтобы сделать ее жизнь долгой и по возможности счастливой. Но всего ей пока что не объяснить. Возможно, со временем, я расскажу — найду способ, как это все подать. А может навсегда оставлю это в тайне.
— Просто я слишком сосредоточился на подготовке, Танюш. Обещаю, мы с тобой еще выедем в свет, и я покажу тебе кое-что интересное. Кстати, недавно я познакомился с актером Чацким. Он звал на премьеру, по Шекспиру. Хочешь?
Ну, насчет выхода в свет я немного загнул. Официально девушки-дворянки в этом мире выходили только по достижении шестнадцати лет. Раньше, в прошлые века, их жизнь до этого момента оставалась очень закрытой — только домашние приемы да детские балы.
В наше время ситуация изменилась и стала более лояльной — юным девушкам разрешалось выезжать в театры, посещать выставки и концерты, ездить в гости. Но все, конечно, в сопровождении старших родственников.
Образование все еще приветствовалось домашнее, но девушки-дворянки, не принадлежащие к Большим или Великим Домам, вполне могли учиться в гимназиях, пансионах и училищах. А вот высшее образование всегда было публичным. После совершеннолетия свободы появлялось больше. Империя империей, но все же с поправкой на современные реалии.
— Я не ослышалась? — глаза Тани загорелись. — Ты познакомился с Чацким? С тем самым Чацким из сериала?
— Ага.
— Как⁈ Как ты успел?
— Случайно вышло. Но пригласил на премьеру. Это классика. Думаю, на Шекспира матушка тебя отпустит. Если хочешь, я поговорю с ней.
— Конечно, хочу! Леша, ты… Я и мечтать не смела. А можно мне тоже с ним познакомиться?
О как. Оказывается, моя сестренка знала о современном искусстве гораздо больше меня.
— Если он меня вспомнит, то я постараюсь это устроить.
Под пристальным надзором Чуфты я оставил вторую порцию картошки на лавочке и приобнял сестру за плечи.
— Идем, Тань. Мне сегодня нужно многое успеть.
Была такая старая традиция в этом мире. Перед Испытанием, словно перед последней битвой, старались отдавать долги и заканчивать начатые дела. Я не успел добыть пятнистого аспида для Тани, но хотя бы мог закончить все остальное. И не собирался терять время.
Оказавшись дома, я отвел сестру наверх, а сам отправился искать матушку. Светлейшая княгиня обнаружилась в кабинете отца — она временно заняла помещение, разбираясь в куче бумаг. Яна и Аграфена были заняты составлением каких-то списков и графиков. Повсюду валялись старые отчеты, накладные, сметы…
— О, Алексей, — быстро улыбнулась княгиня и жестом пригласила меня войти. — Хорошо, что явился. Нужно поговорить.
— К вашим услугам, матушка.
— Идем в библиотеку. Не будем мешать девушкам.
Помощницы, впрочем, были так увлечены работой, что вряд ли бы заметили нашего разговора. Феня даже поклонилась мне с опозданием — что-то дописывала и перекладывала угрожающе высокие стопки конторских книг на разные полки. Видимо, светлейшая княгиня решила перепроверить все счета и ведение хозяйства в особняке.
Оно и понятно: за пятнадцать лет бухгалтерия и прочие учеты могли вестись как попало. Требовалась хотя бы избирательная проверка. А матушка предпочитала проводить такие мероприятия лично.
— Ты готов? — заперев дверь библиотеки, княгиня обернулась ко мне. — Я должна знать, повлияли ли события последних дней на твою подготовку. Если ты считаешь, что тебе нудно больше времени, я могу попробовать отложить Испытание.
Я покачал головой.
— Готов, матушка. Нет смысла оттягивать неизбежное.
— Уверен?
— Да.
— Что ж, один вопрос решили. Отныне вся ответственность за завтрашние события будет лежать исключительно на тебе. Очень не хочу в тебе разочароваться.
— Я не намерен тебя разочаровывать, — уверенно ответил я. — Что еще ты хотела обсудить?
Матушка подошла ближе и понизила голос.
— Меня крайне удивили два момента. Первый — что ты, оказывается, способен чувствовать эти опасные артефакты. Почему ты раньше молчал, Алексей⁈
Так и знал, что у этого заявления будут последствия. Что ж, сначала замучаюсь объясняться, зато потом станет попроще.
— Я ведь уже сказал, что до последнего сомневался, — повторил я то же, что говорил ночью великому князю. — Видимо, тот, что был в детской, зарядили слишком мощно. А гипотез и теорий у нас и без этого обстоятельства было достаточно. Костенко, аномалии, взаимосвязи… Я просто не стал добавлять еще одну гипотезу.
— Допустим, — с сомнением кивнула матушка. Не то чтобы она мне не поверила. Просто и правда не могла понять, почему я утаил именно это.
Я поспешил сменить тему.
— Что второе?
— Твой дядюшка, — сухо ответила княгиня. — Во время вчерашней встречи он, как бы выразиться поделикатнее… В общем, держался весьма непривычно.
— Да? А мне даже показалось, что дядя у меня — вполне адекватный человек…
— Он, безусловно, адекватен. Но ему определенно что-то от нас нужно. Иначе не стал бы заискивать и устраивать то представление с цесаревичем. Это была манипуляция, направленная в первую очередь на меня. Федор знает, что я очень трепетно отношусь к детям. Знает, что ты едва не умер во время трагедии. И, разумеется, знает, как тяжело я переживала случившееся с нашим государем. И он ударил именно в это больное место, чтобы получить от нас желаемое.
Ну, как вариант. Я не сомневался в способностях великого князя.
— Предположим, — кивнул я. — И что мы можем ему предоставить?
— Хороший вопрос. Я сама над этим думаю уже полдня. Моя поддержка как бывшей великой княжны — первое, что приходит в голову. Но это явно не единственная причина. А вот что еще…
Я присел на краешек стола.
— Он не просто проявил гостеприимство. Он повязал нас тайной. Вот что важно.
— Согласна.
— Кроме того, если я действительно правильно определил артефакт, то цесаревичу станет легче, и наше положение улучшится.
— Так-то оно так… Но, думаю, дела Федора хуже, чем он хочет показать. Да, опасность со стороны этой странной силы есть. Но, думаю, великий князь пытается защитить правящую ветвь нашего рода от посягательств со стороны других Романовых. Именно поэтому он решил заручиться нашей поддержкой. А теперь, с учетом твоего открывшегося нового дара… В общем, Алексей, я не без оснований опасаюсь, что твой дядя попытается использовать тебя в своих интересах.
Ха! Он был бы полным идиотом, если бы не попытался. Дядя он мне или нет, он в первую очередь политик. И все эти годы тащил на себе огромную власть