— Мы безмерно счастливы знать, что дар пришелся вам по душе, — с поклоном проговорил мой отец.
Наше показательное выступление закончилось, церемониймейстер знаком попросил нас вернуться к шатру и объявил новых дарителей. Опять какая-то драгоценность, уже даже неинтересно.
А затем объявили еще одних светлейших князей. Точнее, одного.
— Николай Владимирович Юрьевский-Романовский с даром!
Я прислонился к опоре шатра, внимательно наблюдая за человеком, вызывавшим у меня столько подозрений. И действительно, слуги даже не внесли — выкатили на тележке здоровенную коробку, на которую едва хватило оберточной бумаги.
— Ваши императорские величества, — поклонился потомок Александра Второго. — Этот дар может показаться не таким ценным, как алмазы и драгоценные яйца. Но именно в нем заключена душа России. Моя семья смиренно просит вас принять это произведение искусства уральских мастеров…
С коробки сорвали бумагу, Юрьевский потянул за ниточку, и стенки коробки упали, явив взгляду гостей изящно вырезанную из цельного куска гранита вазу. Такими украшались многие комнаты в Зимнем, их любили ставить в садах и оранжереях.
— Мастера уральские, гранит карельский, — гордо пояснил светлейший князь.
Это действительно была искусная работа. Камень был опутан золотистыми веточками, на которых красовались фигурки птиц. Глаза, клювы и элементы оперения были украшены разноцветными камушками.
Но главным был именно гранит. Карельский — как раз из тех мест, где были замечены Искажения. Здоровенный кусок, размеров которого хватило бы, чтобы вызвать аномалию.
Глава 4
— Приехали, Алексей Иоаннович.
Лаврентий заглушил мотор перед невзрачным кирпичным забором. Это было тихое, если не сказать глухое, место. Но живописное. Деревня Судаково, раскинувшаяся на берегу озера с таким же названием, не больше полусотни домов. Минут двадцать до Кексгольма на автомобиле.
— Выходим, — велел я Аграфене, и помощница молча нажала на рычаг своей двери. — Времени мало.
Выбравшись, я огляделся. Тихая улочка упиралась в озеро, откуда сейчас бодро топали два пацана с удочками и небольшим ведерком. Видимо, рыбалка удалась. Сейчас я им безумно завидовал, но меня ждали дела поважнее.
Нас с Феней интересовал дом номер двадцать по Ямской улице. Тот самый, что спрятался за каменным забором.
— Далеко же они забрались, — хмыкнул я, отодвигая ветви сирени, чтобы разглядеть табличку. Из прикрученного к воротам почтового ящика раздавалось низкое и негостеприимное гудение. Кажется, осы решили свить там гнездо.
Аграфена пожала плечами и чуть расслабила узел своего галстука.
— Технически — в тот момент их никто не спрашивал. Решать нужно было быстро, счет шел на минуты. Но и отказываться было не в их интересах. Черт, ну и жара…
Это да. Июль выдался аномально теплым. Даже здесь, ближе к Финляндии, температура не падала ниже тридцати градусов уже третью неделю.
— Надеюсь, их хотя бы предупредили о нашем визите.
— Я написала сообщение. Для звонка было слишком рано. Мы же в шесть выехали…
— Что ж, тогда высока вероятность, что нас не ждут. Ладно, идем.
Возле забора раскинулся уже слегка пожухлый куст сирени. Я дернул за ручку калитки — заперто.
— Лучше все же позвони сейчас, на всякий случай, — велел я. — Не хочу орать на всю улицу.
Феня молча кивнула, набрала номер и прислонила трубку к уху. Где-то в глубине дома раздалась громкая трель телефонного звонка.
— Доброе утро, Оксана Вадимовна. Это Аграфена. Да, та самая. Вас не затруднит открыть нам калитку? — Феня взглянула на меня и жестом изобразила переполох. Понятно, нас не ждали. Что ж, тем занимательнее будет эффект от воссоединения. — Да, мы уже здесь. Благодарю.
— Кажется, мы их разбудили, — пожала плечами помощница.
— Что поделать, — отозвался я. — Времени мало, а я хочу кое-что выяснить перед получением назначения. Так что не одним нам с тобой вставать ни свет ни заря.
Со стороны дома послышались торопливые шаги — ноги хрустели по мелкой гранитной крошке, затем заскрежетал засов калитки, и перед нами возникла Оксана Костенко.
— Доброе… утро, ваша светлость. Доброе утро, Аграфена… Что же вы не позвонили, у меня совсем ничего не готово!
Молодой журналистке явно пошел на пользу отдых в глуши. Она загорела, выглядела свежо. А еще ей почему-то очень шло сочетание легкого ситцевого платьица в цветочек с высокими, до колена, резиновыми сапогами. На голове у девушки была косынка, из-под которой во все стороны торчали неудержимые рыжие кудри.
— Вопросик срочный появился. Вчера вернулся поздно, а сегодня уже нужно было выезжать. Впустишь нас?
— Конечно! — спохватилась Оксана. — Проходите, пожалуйста. Сейчас я вас отведу на веранду. Дедушка пока сделает кофе, а я быстро метнусь к бабе Люде за яйцами и простоквашей.
Госпоже Костенко и правда очень шел этот деревенский образ. Взметнув короткой юбкой, что лишь демонстрировала достоинства длинных ножек, девушка повела нас по участку.
За забором, как выяснилось, прятался целый комплекс: двухэтажный кирпичный дом с деревянной верандой, банька, сарай. Кажется, даже был отдельное санитарное помещение с дешевой. Удобства, конечно, не городские, но для лета более чем достаточно.
А еще здесь было полно деревьев и даже росло немного цветов — видимо, Оксана сама ухаживала за клумбами.
— Деда! — позвала девушка, распахнув дверь просторной веранды. — Ставь чайник, у нас гости!
— Это кого ж в такую рань принес… Ой! Алексей Иоаннович! Аграфенушка…
— Святослав Михайлович, — улыбнулся и чуть склонил голову в знак почтения. — Замечательно выглядите. Как ваше здоровье?
— Вашими молитвами, Алексей Иоаннович. Проходите же, давайте, сюда, за стол. Ксюнь, давай кабанчиком к Людмиле Порфирьевне. Яиц возьми побольше. — Пожилой ученый обернулся к нам. — На пустой желудок беседы не ведутся. Позавтракаете с нами? Если, конечно, у вас есть время…
Мы с Феней переглянулись.
— Будем очень признательны, — отозвался я.
Это чтобы я отказался от деревенских яиц и домашней «молочки»? Да ни в жизни! А еще я тут редиску да лучок на грядке видел…
Оксана выбежала из дома, а Святослав Михайлович принялся хлопотать на летней кухоньке.
— Вы уж простите, что все так просто будет. Ей-богу, не ждали мы вас.
— Все в порядке, — ответил я. — Просто дело срочное. Нужна ваша помощь. Точнее, помощь Оксаны Вадимовны.
— Все по тому же вопросу, ваша светлость?
Я кивнул.
— Да. Появились кое-какие новые данные. И я привез вам новые координаты аномалии.
Дедок едва не выронил сахарницу, которую собирался поставить на стол.
— Может, вам чем помочь, Святослав Михайлович? — Хором предложили мы с Аграфеной.
— Ой, да сидите, ребятки. Еще, чую, набегаетесь сегодня… Это я пока на пенсии отдыхаю… Где случилась новая аномалия?
— Только молчок, — я внимательно посмотрел на старого