Макс нахмурился, но Саманта знала, как вести себя с ним в таких случаях. Ее всегда сбивала с толку его обаятельная улыбка.
— Это вы, моя дорогая, прижимались ко мне своим задом.
— Я говорила вам, чтобы вы спали на полу! Любой уважающий себя мужчина так бы и сделал!
— Теперь я догадываюсь, что вы окончательно убедились в том, что я настоящий мужчина! Чем еще я могу быть вам полезен?
— Да, убедилась! Одевайтесь и убирайтесь вон!
Макс сбросил одеяла и вскочил с постели. Его ноги коснулись пола, а у Саманты брови поползли вверх: он был совершенно голый.
В этот раз она не смогла отвести взгляд, который блуждал по его спине, спускаясь ниже по ложбинке к ягодицам.
Он повернулся к ней, и она быстро подняла глаза и посмотрела ему в лицо.
Еле заметная улыбка, с которой он смотрел на нее, была очевидным вызовом, но у нее не хватало смелости взглянуть ниже.
— Ваша одежда, мистер Баррет, — проговорила она, не теряя самообладания.
— А что с моей одеждой, мисс Джеймс?
— Оденьтесь.
Когда она говорила «оденьтесь», она не думала, что он будет так медленно одевать свое белье или что он будет погружаться в свои брюки словно в теплую ванну.
Когда он уже застегивал пуговицы, Саманта почувствовала, что пол плывет у нее под ногами. Чтобы не упасть, ей пришлось присесть на кровать.
— У вас такой вид, будто вам очень хочется есть.
Она взглянула на него: он улыбался почти незаметно. Она действительно чувствовала какой-то голод, но пищей его удовлетворить было нельзя. Она желала так, как женщина желает мужчину. Даже Ренди не вызывал у нее такого глубокого чувства.
Вспомнив о Ренди, Саманта мгновенно вернулась к действительности. Ренди обманул ее, причинил ей боль. Готова ли она снова пережить все это?
Макс осторожно наблюдал за ней.
— Не хотите ли вы, чтобы я снова их снял, а потом надел?
— Лучше бы вы ушли, чтобы я могла переодеться.
Он немного помедлил, потом надел рубашку.
— Поспешите, нам нужно успеть, пока светит солнце.
Через несколько минут после того, как Макс вышел из комнаты, Сара постучала в дверь и отдала платье, в котором Саманта была накануне. Та надела свежее белье, чистое платье и спустилась вниз к Максу.
Они оседлали лошадей, когда роса еще не высохла. Сердечно поблагодарили хозяев, и Саманта пообещала Саре: при возможности навестить их. Затем они ускакали вверх по холму.
Почти весь день они мчались галопом. Свой завтрак: вяленое мясо и галеты, которые Сара дала им в дорогу, они съели, не сходя с седла. В пути они, как обычно, разговаривали в весьма напыщенном тоне.
Что касается Саманты, ей хотелось, чтобы как можно скорее наступила ночь: горячая ванна и спокойный сон накануне расслабили — и у нее болели кости.
Когда они остановились на ночлег, она знала, что, как и раньше, они не будут разводить костер из опасения привлечь внимание Стриклендов. Чтобы не замерзнуть, она снова будет прижиматься к телу Макса. И с тревогой посмотрела на него.
После последней ночи у нее не было уверенности, что он сможет сдержать слово, данное ее отцу.
— Знаете, сегодня не так холодно. Думаю, что я возьму свою скатку и пойду спать туда.
— Даже и не думайте об этом.
Его безапелляционный ответ только укрепил ее решимость.
— Мистер Баррет, после вчерашней ночи я отказываюсь спать с вами рядом.
— Простите, мисс Джеймс, может быть, я что-то пропустил? Ведь прошлой ночью ничего не случилось.
— Вы правы, ничего не случилось. А теперь дайте мне мои одеяла.
Он со вздохом покачал головой.
— Хорошо. — Бросил ей скатку. — Я чертовски устал, чтобы еще и сегодня бороться с вами.
Она расстелила свою постель под деревом на мягкой сосновой хвое и уютно свернулась калачиком.
Однако сон не шел к ней. Становилось очень холодно. До сих пор она не сознавала, насколько теплее было спать вместе. Ей было не только холодно, но и одиноко. Через час усталость все же взяла верх и, несмотря на холод, Саманта заснула чутким сном.
Она проснулась от того, что ее зубы стучали от холода. Луна была высоко в небе, и она знала, что до утра еще очень далеко. Зарывшись с головой в одеяла, спряталась в своем мягком укрытии, но продолжала дрожать. До восхода солнца она вполне успеет превратиться в кусок льда.
Саманта подняла голову и осмотрелась. Было очень темно. Резкий ветер обжигал лицо, глаза слезились. Она разглядела силуэт Макса и, зная, что принимает правильное решение, накинула на плечи одеяло и метнулась к нему.
— Мистер Баррет? — прошептала она, стуча зубами. — Макс!
Он открыл один глаз и уставился на нее:
— Что случилось?
— Я-я з-з-замерзаю.
Он откинул угол одеяла и втащил ее к себе. Вскоре оба они согрелись, и она быстро заснула, прижавшись к его груди, убаюканная знакомым ритмом биения его сердца и глубоким ровным дыханием.
Макс спал очень чутко. Его сны были слишком реальны и слишком возбуждали его, чтобы дать ему настоящий отдых.
Наконец он открыл глаза и сразу же почувствовал теплоту Саманты.
Он был уверен, что она решила спать этой ночью одна, и старался вспомнить, каким образом она оказалась около него, прижавшись к нему так уютно. Он притянул ее ближе к себе и дотронулся губами до ее лба. Она вздохнула, но не проснулась.
Он закрыл глаза, решив снова заснуть, но его руки, как бы помимо его воли, отправились в путешествие по знакомым очертаниям ее тела. Ему снова вспомнилось, как он увидел ее вчера вечером в ванне, и, больше не думая ни о чем, Макс начал расстегивать ее платье.
Он знал, что не должен этого делать, тем более, что она спала, доверчиво покоясь в его объятиях. Но преодолеть его страсть к Саманте Джеймс не помогали ни сознание, ни моральные устои.
Осторожно он высвободил из платья ее плечи.
Он погладил ровную ложбинку на шее и нащупал ямочку около ключицы. Кожа ее была мягкой и нежной. Он наклонился, чтобы поцеловать ее.
Она шевельнулась.
— Что вы делаете?
— Вам холодно. Я согреваю вас. — Он прижался губами к ее нежной коже за ухом.
— Но вы же дали слово…
Он приподнялся на одной руке и молча поцеловал ее. Было так хорошо забыть обо всем на какое-то время. Забыть страх, что Стрикленды найдут их, прежде чем он успеет отвезти ее в безопасное место, забыть невероятное обещание, данное ее отцу: держаться от нее на расстоянии.
— О Боже, Саманта, — сказал он. — Я так хочу быть с тобой. Так страстно хочу.
Саманту охватила дрожь, но не от холода: руки Макса были достаточно горячими. Его теплые вздохи отзывались эхом у нее в ушах, когда он целовал ее в шею, заставляя ее сердце трепетать, подобно хрупким крыльям колибри. У нее не хватало воли остановить его, когда