Пока горожане рассказывали о своих различных семейных традициях, Эльза тоже спустилась во двор. Она подошла к парочке пожилых людей, которые шли рука об руку. Она улыбнулась.
– О, мистер и миссис Олсен, – сказала Эльза, – присоединяйтесь к празднованию в замке, если пожелаете.
– Спасибо, ваше величество, – сказал старичок мистер Олсен, опираясь на трость. – Но нам с моей дорогой женой нужно домой, вязать носки для наших внуков.
– Это наша традиция, – добавила миссис Олсен.
– Да, а кроме того, мы не хотели бы помешать вашей семейной традиции, – сказал мистер Олсен. Пара улыбнулась и продолжила свой путь.
Анна и Эльза стояли как вкопанные, прислушиваясь к глухому эху шагов, пока двор пустел. Они разочарованно осматривались вокруг. Это определённо было не то зрелище, которое они ожидали увидеть после церемонии. Где-то радостное торжество-сюрприз, которое они запланировали? Почему оказалось, что у всех, кроме них, есть ещё какие-то дела?
Особенно глубоко сёстры задумались над словами мистера Олсена. «Мы не хотели бы помешать вашей семейной традиции». Традиции всех казались такими чудесными. Сёстры не могли отделаться от ощущения, что они были единственными во всём королевстве, кому не хватало чего-то очень важного.
Олаф просиял:
– О, то есть сюрприз в том, что все ушли?
Анна и Эльза вздохнули, слишком расстроенные, чтобы ответить. Затем они услышали слабые звуки музыки, доносящиеся от ворот во двор.
Глава 5
Кристоф не спеша вошёл во двор, играя на лютне. На нём была накидка из мха с большим воротником из ярко-зелёных листьев папоротника, трепещущих на ветру. Он понял, что сёстры расстроились, так как с нетерпением ждали праздника в кругу своих подданных, и был уверен, что сможет заставить их почувствовать себя лучше.
– Эй, – сказал он, небрежно и жизнерадостно наигрывая на лютне. – Им же хуже! И кому вообще нужен большой пир?
– Кристоф? – произнесла Анна, удивлённо разглядывая его странный костюм. Ей стало интересно, что он задумал.
– У меня как раз есть кое-что для вас: моя любимая тролльская традиция, – он наклонился к Анне. – Хотите присоединиться?
– Да! – сказала Анна. Она была рада возможности разделить с другом его праздник.
– Хорошо, она начинается с общей песни, – сказал Кристоф. – «Баллада о Флемминграде». – Он сыграл несколько драматичных аккордов.
Олаф завизжал от счастья:
– Я обожаю баллады! – Он подпрыгивал и хлопал в ладоши.
Кристоф продолжал играть и петь, танцуя по двору. Свен кружился, гарцуя, в такт музыке, таща за собой небольшую деревянную повозку, на которой стояло что-то, таинственно накрытое тёмной накидкой.
Сёстры наслаждались музыкой, и Олаф присоединился к ним. Он использовал свою руку-веточку как флейту, чтобы аккомпанировать весёлой мелодии Кристофа.
– Держим ритм! – крикнул Олаф, стараясь не сбиться.
Кристоф продолжал свою серенаду. Сначала сёстры были очарованы милой мелодией, но потом песня стала немного странной, когда в тексте зашла речь о набивании травы в ноздри тролля. Свен схватил зубами пучок зелени и сунул его Эльзе в руки. Затем олень ухватил накидку, накрывающую повозку, и сдёрнул её, демонстрируя скульптуру Флемми, грибного тролля. Это было абсолютно безобразное создание, сделанное из грязи, грибов, камней и травы. С обеих сторон у тролля торчали ветки с засохшими коричневыми листьями. Олаф ахнул в восхищении и зажал рот руками.
Анна и Эльза были ошеломлены. Они слышали легенду о Флемми, герое-тролле, который спас всех троллей, но понятия не имели, что его статуя будет выглядеть так жутко!
– Какая гадость, – сказала Анна.
Когда Кристоф закончил петь, один из каменных глаз Флемми отвалился. Олаф быстро поднял его и вставил обратно на безобразное грязное лицо.
Кристоф не заметил этого.
– А теперь лизните его лоб и загадайте желание. – Он наклонился и от души лизнул скульптуру тролля. Когда он повернулся к Анне и Эльзе, его подбородок был покрыт грязью и мхом. – Кто следующий? – спросил Кристоф, широко улыбаясь.
Сёстры пришли в ужас. Анна подтолкнула локтем Эльзу.
– Эльза! – сказала она. – Твоя очередь.
– Ну, давай, – подбодрил Кристоф. – На вкус как лишайник.
Эльза поперхнулась при мысли о том, чтобы прикоснуться губами к липкой куче грязи и мха.
Олаф наклонился к Анне и прошептал:
– Ты принцесса, ты не должна соглашаться.
Анна и Эльза наблюдали, как с Флемми стекает грязь на брусчатку. Они пытались найти способ отказаться, не задев чувства Кристофа. Его традиция была особенной, но она принадлежала ему, а не им.
– Хорошо, положим, королевам и принцессам такое не подойдёт, – сказал Кристоф, освобождая их от неприятной перспективы. Свен с чувством лизнул лицо Кристофа, очищая его от грязи и травы. – Я понимаю. Но подождите, пока не попробуете моё традиционное рагу! – Он сорвал гриб с Флемми и бросил его в большой горшок. Свен радостно подскочил и оживлённо завертелся. – Может, от него и пахнет сырым мехом, но все настоящие ценители его обожают.
Свен приплясывал, подталкивая горшок носом. Рагу было его любимой частью праздников! Кристоф и Свен, толкая повозку с Флемми, вышли со двора, чтобы начать готовить.
– О, спасибо – нам не нужно! – крикнула ему вслед Анна, совсем не желая пробовать это традиционное рагу.
– Мы плотно позавтракали, – добавила Эльза, похлопывая себя по животу, как будто она была слишком сыта, чтобы съесть даже крошечный кусочек.
Всё ещё взволнованный Олаф взял Анну и Эльзу за руки и увёл их со двора.
– О, не могу дождаться! – сказал снеговичок, когда они вошли в замок.
Эльза посмотрела на маленького, смущённая его энтузиазмом.
– Чего, Олаф?
– Вашей семейной традиции! – ответил он. – Какая она? Расскажите! Расскажите! Расскажите! – Он нетерпеливо подпрыгивал на месте.
Анна и Эльза недоумённо переглянулись. Им хотелось поделиться с ним чем-нибудь, но они не могли вспомнить, чем занималась их семья каждый год.
– У нас есть традиции, Эльза? – спросила Анна. – Ты помнишь? – Она смотрела на старшую сестру глазами, полными надежды. Она думала, что, может быть, у них была какая-нибудь традиция прежде, о которой она просто не помнила.
– Ну, я помню... – Голос Эльзы сорвался, когда она посмотрела на старый семейный портрет, висевший на стене. Отец стоял рядом с ней, а мать держала на коленях маленькую Анну. Эльза вглядывалась в образ молодой семьи, пытаясь вспомнить, какими тогда были праздники для