И вдруг…
Не знаю почему, только ответ Валентины обезоруживает Джульетту. Она снова почти похожа на себя. Ее лицо расслабляется. Глаза – чуть печальные – распахиваются.
– Откуда вы родом? – тихо спрашивает она. Ее голос, такой беззащитный, вселяет в меня надежду – надежду, что настоящая Джей возвращается. – Как назывались ваши страны до того, как мир перекроили?
– Мы родились в Аргентине, – отвечают близнецы.
– Моя семья из Кении, – сообщает Стефан.
– Вы ездили друг к другу в гости? – Джульетта поворачивается, внимательно рассматривает их лица. – Вы посещали другие континенты?
Они кивают.
– Ух ты! Наверное, это здорово.
– Вы тоже должны приехать к нам с визитом, мадам главнокомандующая, – говорит, улыбаясь, Стефан. – Нам очень хочется, чтобы вы у нас побывали. Кроме того, – добавляет он, – вы теперь одна из нас.
Улыбка Джульетты сразу умирает.
Ее лицо застывает. Забрало опускается. Она снова в броне, в броне высокомерия, как и была, когда вошла сюда. Говорит строгим голосом:
– Уорнер, Касл, Кенджи!
– А? – прокашливаюсь я.
– Да, мисс Феррарс? – слышу ответ Касла.
Гляжу на Уорнера, тот не произнес ни слова. Только пристально смотрит на Джей.
– Мне хотелось бы поговорить с вами тремя наедине, пожалуйста.
Я перевожу взгляд с Уорнера на Касла, ожидаю, скажет ли кто-то что-нибудь. Оба молчат.
– Э, да-да, – быстро говорю я. – Без проблем.
Я бросаю Каслу сердитый взгляд, типа, какого черта?
Он быстро выпаливает:
– Разумеется.
Уорнер таращится на Джей, продолжая молчать.
Я чуть не стукнул его.
Кажется, Джульетта согласна с ходом моих мыслей; по тому, как она гордо шествует на выход, видно: она просто в бешенстве. Я делаю за ней шаг к двери и вдруг чувствую на своем плече руку. Тяжелую руку.
Мы с Уорнером встречаемся взглядами, и – не буду врать – не дай бог увидеть такое еще раз. Глаза у этого парня застывшие. Бледно-зеленые льдинки. Мне стало не по себе.
– Дай мне минутку побыть с ней наедине, – просит он.
Я киваю. Отступаю назад.
– Ага, сколько нужно.
Уорнер исчезает. Слышу, как он зовет Джульетту. Стою дурак дураком, разглядываю открытую дверь и демонстративно не замечаю остальных в комнате. Скрещиваю на груди руки. Откашливаюсь.
– Итак, это правда, – комментирует Стефан.
– Ты о чем? – В удивлении разворачиваюсь к нему.
– Они действительно любят друг друга. – Он головой указывает на открытую дверь. – Эти двое.
– Ага, – смущенно отвечаю я. – Правда.
– Мы, конечно, слышали об этом, – говорит Николас. – Но интересно увидеть собственными глазами.
– Интересно? – приподнимаю я бровь. – Интересно что?
– Довольно трогательно, – вмешивается Валентина.
Касл подходит ко мне и тихо напоминает:
– Минута прошла.
– Хорошо, – киваю я. – Ладно, ребята, увидимся позже. Если вы, парни, еще не завтракали, можете без зазрения совести стащить с кухни парочку кексов. Они вкусные. Я уже попробовал.
Глава 4
Мы выходим из зала, и я резко торможу, едва не упав. Уорнер и Джульетта ушли недалеко, стоят лицом друг к другу, видно – у них жаркий, серьезный разговор.
– Надо убраться отсюда, – говорю Каслу. – Не будем им мешать.
Касл не реагирует. Пристально смотрит на Уорнера и Джей с напряженным выражением лица, таким я вижу его в первый раз.
Похоже, совсем его не знаю.
После всего, что Уорнер сказал мне вчера, – что Каслу все известно о трудной жизни Джульетты: родители отвергли ее, сбагрили Оздоровлению, ее расценивали только как оружие, и что Касл меня под прикрытием послал, чтобы забрать ее, – я почувствовал себя немного странно. Не паршиво, нет. Просто странно. Этого откровения абсолютно недостаточно, чтобы я мог потерять веру в Касла: мы столько вместе пережили, моя любовь к нему по-прежнему крепка.
Однако ощущение странное.
Будто я выбит из колеи.
Так и подмывает спросить Касла: почему он все держал от меня в секрете? Жажду объяснений. И, по некоторым соображениям, не могу заставить себя их потребовать. По крайней мере, не сейчас. Может, конечно, я боюсь получить ответы на свои вопросы. Боюсь, что узнаю о себе нечто такое.
– Да. – Касл наконец прерывает молчание, звуком своего голоса разгоняет мои мысли. – Наверное, не надо им мешать.
Я перевожу на него взгляд.
– Ты думаешь, им плохо вместе, да?
Касл, удивленный, поворачивается ко мне.
– Наоборот. Удача, что они нашли друг друга в этом жестоком мире. Просто, если они хотят стать счастливыми, им надо исцелиться. Каждому лично.
Он отворачивается, чтобы снова посмотреть на Уорнера и Джульетту.
– Жалею, что между ними еще столько невысказанного. Хочу, чтобы они потрудились над собой, выкинули из своего прошлого ядовитые тайны.
– Нехило!
Касл улыбается.
– Никак иначе.
Крепко обнимает меня за плечи.
– А ты. Вот что мне хочется больше всего – чтобы ты понял сам себя. Ты замечательный, симпатичный юноша, умеешь сострадать другим, ты просто в лепешку разобьешься ради любимого человека.
Изумленный, я отступаю.
– Почему ты это говоришь?
– Мне следовало давно тебе сказать, – вздыхает он. – Я хочу, чтобы ты понял: Назире очень-очень повезло, что в нее влюбился именно ты. Жаль, что ты этого не понимаешь. Да, она красивая, превосходная, но ты…
– Что? Погоди-ка… – Мне стало тошно. – Откуда ты?
– О, – удивляется Касл. – Так это был секрет? Я и не знал. Мои извинения.
Сквозь зубы чертыхаюсь.
Он смеется.
– Должен сказать: если хочешь сохранить свои чувства в тайне, тебе стоит сменить тактику.
– Ты о чем?
Касл пожимает плечами.
– Ну да, ты ж не видишь себя со стороны, когда она рядом. У тебя все на лице написано. Вот такими буквами.
Я со стоном опускаю голову на руки.
А когда наконец я готов ответить и поднимаю лицо, то от увиденного забываю все слова.
Уорнер и Джульетта так…
Так страстно, прямо здесь, в холле… По-моему, раньше я не видел, как они целуются. Замираю, смущенный. Надо, видимо, отвернуться – понимаю, что надо. Ну неприлично подглядывать. Однако я загипнотизирован.
Совершенно ясно: между ними сумасшедшая химия.
Мне всегда казалось, что их отношения не имеют будущего. Я не мог понять, как такой бесчувственный парень, как Уорнер, мог понравиться такой чувствительной девушке, как Джульетта: она-то без эмоций не может ни есть, ни спать, ни дышать. А Уорнер, по-моему, сухарь до мозга костей. Меня беспокоило то, что она многое ему доверила, а что получила взамен? Дерьмо? Психопата с кучей пиджаков?
В общем, я боялся, что Джульетта не получит ту любовь, какую она заслуживает.
А вот сейчас, вдруг…
Их отношения приобретают смысл. Все, что Джей мне о нем говорила, приобретает смысл. Не думаю, что уже понимаю Уорнера, но очевидно: она зажигает в нем огонь. Когда он ее обнимает, он выглядит живым. Человечным, каким я раньше его не видел.
Похоже, Уорнер влюбился.
И не просто влюбился, а безнадежно. Когда они отрываются друг от друга, оба словно немного не в себе, Уорнер особенно. Его всего трясет. А когда Джульетта стремительно убегает по коридору, я понимаю: добром это не кончится.
Мое сердце болит. За них обоих.
Вижу, как Уорнер, прижавшись к стене, сползает вниз, ноги совсем его не держат. Оседает на пол и застывает.
– Я с ним поговорю, – бросает