вперед — я ускорила мелодию, и он резко шагнул назад, подняв руки. — Очень полезен, — быстро продолжил он. — Поединок — я проиграю, — мелодия продолжалась, — Хейли — информация, — мелодия взлетела ввысь, — Ву, твоя маленькая подружка Ву — она переехала к Хейли, чтобы ближе познакомиться с семьей жениха, — протараторил он, наблюдая за черным зевом входа в зал. Я опустила флейту, прекратив играть.

— Ву, — увереннее и наглее продолжил он. — Информация и обет молчания, — он поднял вверх руку, и вассальное кольцо Хейли вспыхнуло белым пламенем. — Никто не узнает, — он торопливо облизал губы, — ни слова, ни мысли… я помогу…

— Как нашел?

— Следил, — торопливо выговорил он. — Слуга. Вестник. Не было в школе. Пришел один, никто не знает, клянусь, — ещё одна вспышка кольца.

— Клянись силой, — я качнула нефритом в воздухе. Обет мне не нужен. А так — предаст — лишится силы, а Зикерт без сил меня тоже устраивал. Слова клятвы он выговорил четко и с первого раза — Хейли хорошо натаскали своих слуг.

— И… непричинение вреда. Ни делом, ни словом, — хмыкнула я. Зикерт отчетливо заскрипел зубами, но клятву скрепил — две вспышки кольца — и я, наконец, могу заняться делом.

Пробы взяла в нескольких местах — диагностическое на кровь, диаграмма и … всё очень плохо. Либо они ускорили программу, либо здесь всё идёт иначе — только через десять зим Я-син должен был достичь таких результатов экспериментов.

Ещё проба и ещё — все диаграммы показывали одно и то же — концентрация чужеродной составляющей в крови была практически предельной. Скоро было бы просто поздно.

Схлопнув чары, я занялась поисками. Трупы переворачивала по очереди, двигаясь по кругу — один за другим, ища белоснежные когда-то одежды. Отпихивала в сторону ноги, руки — не было времени, я почти чувствовала бег песчинок — твари очистили коридоры, но не более пяти мгновений — или я никогда не выберусь отсюда.

Мне повезло — мелькнул кусок белой ткани под грудой тел, и я зарылась вниз, отшвыривая в стороны всё, что мешало — что-то отлетело в сторону Ремзи.

— Блау… это голова, Блау…, — голос прервался с кхэканьем — неужели блюет? Но этот козёл смеялся. Он — смеялся. Каркающим смехом, стоя в зале, полном трупов, откуда только что убралась стая тварей.

Он — смеялся!

— Урод, — вырвалось у меня, и я продолжила торопливо откапывать Я-сина.

— Урод? Я — Урод? — Ремзи перестал ржать.

— Урод и убийца, — я пыхтела — всё было очень тяжелым для меня. — Псаков извращенец…

— Убийца? Убийца, — Ремзи посмаковал это слово и снова заржал лающим смехом на весь зал. Всё-таки акустика здесь превосходная. — Если я убийца, то кто тогда ты, Блау, кто ты?

Я обернулась — в свете магического светляка его глаза сияли сумасшедшим восторгом и удовольствием. Он только что чуть не сдох, и при этом мог наслаждаться жизнью?

— Я убил… единицы, — Зикерт обвел рукой зал, — но никогда не убивал десятками. Если я урод и убийца, то мне далеко до … такой чистой леди. Как ты, — он снова заржал.

— Заткнись, — я откопала Я-сина, и времени осталось совсем мало. — Просто заткнись Зикерт, и может быть, выйдешь отсюда живым.

Столкнула последнее тело и обнаружила, что Я-Син ещё дышит. Развороченная грудь вздымалась с глухими всхлипами, видимо его защитили верхние тела, белое ханьфу стало почти полностью красным — и без диагностики можно сказать, что ему не долго осталось.

Серое марево над головой почти истаяло — силы кончались, и артефакт переставал действовать. Я смутно видела сквозь дымку тонкие черты лица, скульптурную лепку высоких скул, капризный изгиб высокомерных губ — красив. Как и я думала. Почти греховно красив.

Потянулась к шее — искать цепочку, в этот момент ресницы дрогнули, глаза Я-сина открылись — зрачки уже перестали отливать золотом, и он крепко, до хруста в костях, обхватил мою руку пальцами — сломает.

— Кто…, — прохрипел он. — Кто… предал…

Рука не освобождалась — он держал слишком крепко, я безуспешно крутила ею из стороны в сторону.

— Никто, — наконец выдавила я. — Никто. — Просто никого другого, кроме сумасбродной малолетки, обвешанной обычными цацками Серые не допустили бы вниз… участвовать в ритуале. Только полная дура одна спустилась бы к Серым, и только такую дуру можно было бы использовать. Дуру, которая по счастливому стечению обстоятельств является заклинательницей.

— Как… как…

— Прошлый раз вас было десять, — шепнула я, наклонившись ниже. — На десятерых защитных колец хватило бы. — Кто знал, что Я-син изменит правила и на этот раз потащит на ритуал двенадцать человек? Если бы можно было взять с собой хоть одну дядину черную палочку… одного артефакта хватило бы с лихвой. Но он бы слишком фонил, а кольца, кольца были простыми.

— По… почему…, — пальцы Я-сина сжались ещё сильнее — сейчас точно сломает руку.

Я бы могла сказать — ничего личного. Это — война. Именно так всегда говорил Претор Фейу, поправляя золотые дужки очков, когда отдавал особенно непопулярные приказы. Это война — ничего личного. Но для меня это всегда было личным. Очень личным.

Любая смерть — это очень личное.

Я бы могла сдать их дяде, слить дознавателям, шепнуть Аксу… и просто отойти в сторону, но я пришла сама. Потому что это — мое личное дело. Я-сину тогда не стоило отдавать такой приказ. Просто не стоило. Умом я понимала причины решений — зима, война, перебои с провиантом, нечего жрать, и Серые того и гляди начнут поедать со-клановцев, но… Я-сину просто не стоило тогда отдавать такой приказ.

Наших лошадей в катакомбы не спускали — они ждали сверху, в теплых, хорошо экранированных конюшнях. Ждали и дождались. Своей участи. Больше всего я тогда жалела, что не успела вернуться за Кис-Кисом вовремя.

Я вытащила нож. Можно врать себе, что нужно уничтожить заразу. Нужно — это факт. Можно врать себе, что нужно предотвратить войну. Нужно — и это факт. Можно врать себе, что подземелья — это наша территория, заклинателей, и здесь не может быть других Хозяев. И это — факт, но я пришла не по этой причине.

— Что… неправильно…, — Я-син хрипел настойчиво из последних сил, кровь толчками выливалась из горла. — Что… сделал…неправильно…ошибка…

— Вам не стоило ставить на доску Сакрорума, — свет тускло блеснул на лезвии ритуального ножа. Я вспомнила, от кого пахло точно так же, как от Винни. Хрупкая комплекция, невысокий рост, маска серых — именно он встречал меня тогда в первый раз. Совпадение? Или братик Луэй уже давно лег под серых? Ведь не сама же Булка выбрала себе в кавалеры совершенно неперспективного горца. Ей помогли. — Это первое. И второе, — я наклонилась ниже и продолжила совсем тихо. — Вы отдадите приказ. В будущем. Неправильный приказ.

Я-син захрипел в ответ, глаза вспыхнули непониманием.

— Вам не