- Лорд Свейл, безусловно, знал, что мы его превосходим, - прервала она грума, указывая на очевидное. - Иначе зачем ему посылать наемников, чтобы они сломали руку Кэри? Я выиграю эту гонку завтра, Бернард. Выиграю, потому что должна. Выиграю, потому что на карту поставлена честь Уэйборнов. Я буду как одна из фурий древнего мифа!

- Тогда, может, вы б испепелили его заживо взглядом да и все? - с надеждой спросил грум.

- Нет, Бернард. Как все свиньи, его светлость заслуживает, чтобы его хорошо обжарили в огне с острым концом шампура в заднице! - Джули деликатно откашлялась. - Прошу прощения за грубый язык, - добавила она без намека на сожаление.

Глава 2

Джеффри Амблер, маркиз Свейл, ничего не мог поделать со своей внешностью, но yж, по крайней мере, мог бы вести себя прилично. Даже достопочтенный мистер Александр Девайз, ближайший друг Свейла, был вынужден признать, что наследник герцога Окленда заслуживает репутацию редкого хама.

Его светлость не был способен заметить разницу между кларетом и мадерой. Он упрямо утверждал - перед лицом всех доказательств противного! - что Шекспир - это конь, который выиграл Линкольншир в ‘03 году. И у него была странная привычка сбивать с ног любого, кто раздражал его. Хотя, к его чести, жестокое обращение еще никогда не распространялось на слуг, животных, детей или женщин.

Признавая многочисленные недостатки своего друга, мистер Девайз неуклонно утверждал, что глубоко внутри грубого экстерьера этого неряшливого скандалиста бьется сердце истинного английского джентльмена. Свейл был невежествен, упрям и не способен контролировать свой вспыльчивый характер. Но это было полностью связано с тем фактом, что его светлость при рождении был проклят ярко-рыжими волосами. В детстве естественная жизнерадостность и легкая щедрость духа мальчика были раздавлены постоянным поддразниванием, и почти не по своей вине молодой маркиз стал старым клише: рыжеволосый со скверным характером.

Альянс Свейл-Девайз начался еще в Итоне, где они делили комнату. В течение многих месяцев Александр Девайз рассматривал этo соглашениe как один из несчастных случаев в своей жизни. Но в первый семестр 1805 года его мнение резко изменилось, когда старшеклассник попытался - вполне невинно - прозвать рыжеволосого маркиза Джинджер. Несмотря на то, что он был вдвое меньше задиры и на три года моложе, Свейл сбил обидчика с ног. После этого никто никогда не осмеливался давать прозвища его светлости, и Алекс Девайз начал находить соседа по комнате интересным объектом.

Во имя их дружбы (несмотря на уверенность, что Свейл проиграет гонку великолепным гнедым Кэри Уэйборна) Алекс поставил пятьсот фунтов в пари со Стейси Калверстоком на победу друга. Свейл, который поставил такую же сумму на себя, тoже не питал иллюзий, что победит.

- Я не говорю, что выиграю, Алекс, - говорил он, ожидая появления Кэри Уэйборна во дворе гостиницы «Черный фонарь». - Но, черт возьми, я устрою чертовски хорошее шоу!

- Это большой комплимент, что тебе брошен вызов в этом году, - напомнил Алекс, удерживая свою упряжку рядом с двуколкой друга. - Выиграешь или проиграешь, старина, теперь ты один из избранных.

Свейл покраснел от удовольствия.

Приподнятое настроение сделало лицо Свейла почти приятным этим утром. Хотя даже друзья маркиза соглашались, что его лицом не залюбуешься ни при каких обстоятельствах. Было слишком много бульдожьего в коротком носу и воинственном подбородке, чтобы когда-нибудь Свейла назвали красивым. И чаще всего он все равно не был в приподнятом настроении. Его обычно видели с отвратительным угрюмым выражением на лице, как будто быть богатым и титулованным - несправедливость, которую он едва мог вынести.

- Я делаю ставку на тебя, Джеффри, - ободряюще сказал Алекс, хлопая маркиза по широкой, сильной спине. - Если какой-то человек в Англии может победить Уэйборна, то это ты.

Свейл обрадовался.

- Так ты считаешь, у меня неплохие шансы?

- Он выиграл восемь гонок подряд, - задумчиво отметил Алекс. - Никто не может выигрывать все время, даже Кэри Уэйборн. Сегодня он проиграет.

- Чертовски странно, не правда ли, что он никогда не ставит больше пятистa фунтов? Парень мог бы стать богатым как Мидас, если бы научился делать правильную ставку.

- Очевидно, дал клятву своей маме на ее смертном одре, - предположил Алекс, пожав плечами. - Ничего не поделаешь. Экономика, похоже, завоевывает популярность у младших сыновей в нашем Серебряном веке. Мой собственный брат никогда не делает ставок.

Свейл был потрясен.

- Что, никогда?

- Нам всем стыдно за него. У тебя нет брата?

- Нет.

- Дьявольские зануды, - объявил Алекс с видом ученого доктора, устанавливающего абсолютный факт. - Кажется, raison d’etre² моего брата в том, чтобы указывать на все мои недостатки нашему отцу. Дышит мне в шею, если ты понимаешь, что я имею в виду. Действительно, младшие сыновья должны быть задушены при рождении.

- Я довольно-таки привязан к свей сестре, - сказал Свейл несколько сдержанно. Oн не был сторонником удушения родственников ни при рождении, ни в любое другое время.

Внезапно он снова достал часы.

- Я просто надеюсь, что смогу достойно справиться в следующие два часа. Бог знает, я не рассчитываю на победу.

- Мой дорогой Джеффри, мы все проиграли ему. В этом нет ничего постыдного. Но, боже, я надеюсь, что ты победишь его! - добавил Алекс с чувством.

Свейл неудержимо ухмыльнулся.

- Черт возьми, я тоже. Мне бы очень хотелось бросить эту отвратительную фиолетовую шляпу в пыль.

Алекс достал свои часы и внимательно их изучил, заметив недоуменно:

- Мои часы, должно быть, отстают. Уэйборн никогда не опаздывает.

- Вот и Калверсток, - произнес Свейл, заметив, что друг его противника прибыл верхом на высокой чалой лошади. - Где к дьяволу Уэйборн? - раздраженно позвал он, когда Стейси Калверсток подъехал к его двуколке. - Надеюсь, он не опоздает?

- Почему мой друг должен опоздать? - потребовал Стейси в холодной ярости. К сожалению, холодная ярость сделала его голос высоким и дрожащим, почти пронзительным. - С какои стати вы решили, что мистер Кэри Уэйборн опаздывает, мой лорд? Есть ли какая-то особая причина, по которой Вашa светлость считает, что мистер Уэйборн должен опоздать?

Свейл нахмурился. Парень говорил глупости. Свейл с трудом терпел людей, которые говорили здраво. Не в его характере было терпеть людей, которые говорят глупости.

- О чем, черт возьми, вы болтаете, Калверсток? - взревел он, его рыжие брови сошлись в гневе. - Ему, черт побери, лучше не опаздывать; это все, что я должен сказать!

- Ваша светлость, похоже, уверен, что мой друг опоздает, - выкрикнул Стейси. - Умоляю, объясните, почему, мой лорд?

Свейл не смог сказать, что именно, но что-то в репликах Калверстока вызвало у него желание