Тут мне весьма своевременно вспомнилась очередная рекомендация врача — крепкий, настоящий, лучше дорогого сорта, черный горячий чай и овсяная каша. На воде! Без сахара и без масла, только немного соли.
У меня есть прекрасная правильная до невозможности овсянка из пророщенных зерен!
Мне удалось уговорить себя подняться и заняться делом — ну, действительно, надо как-то заканчивать с этим дурацким состоянием!
И, что удивительно, пока я возилась с завтраком — варила кашу и делала себе чай, как-то на самом деле полегчало, а когда принялась есть, так и вовсе попустило ощутимо.
— Не! — почти довольно похвалилась я, шумно отхлебывая душистый горячий чаек из своей любимой большой кружки. — Правильно сделала, что из больницы слиняла! Что нам та больница, дома-то как хорошо! — И вздохнув, как довольная бабулька, повторила: — Правильно!
— Ну, что, — закончив с чайком и кашей, почувствовав робкий прилив сил, спросила я у себя куда как бодрее прежнего, я бы даже сказала: с большой долей оптимизма, — какие планы?
Сегодня планы могут быть только одни — отлеживаться, приходить в себя, пить как можно больше жидкости и восстанавливать здоровье, как настоятельно рекомендовал мне замечательный доктор Тарас Наумович Шабалин.
Ну, восстанавливать так восстанавливать — залягу с книжкой и ноутбуком в гостиной на любимом уютном диване на весь день — красота! Хоть телик смотри, щелкая каналами, хоть читай, хоть в сетях зависай, и все на законных основаниях — поправляем неожиданно и грубо подорванное здоровье.
Завтра тоже валяться буду — решила я! А что — отдыхать так отдыхать, набираться, так сказать сил, так набираться! Ничего, подчиненные справятся и без меня пару деньков. Им не впервой, а мне приятно.
Кстати, насчет подчиненных — надо бы их оповестить о неожиданном недомогании начальства. И я позвонила неизменному директору нашей сети и моей правой руке — Оксане Викторовне Истоминой, даме во всех смыслах выдающейся и необыкновенной.
— Доброе утро, Кира Андреевна, — чинно поздоровалась Оксана.
— Кому как, — не разделила ее оптимизма я.
Сообщила о своей болезни, не вдаваясь в подробности, каким именно образом ее получила, и уведомила о своем отсутствии в ближайшие два дня.
— Не беспокойтесь, Кира Андреевна, спокойно лечитесь и выздоравливайте. Вы же знаете, все будет в порядке, я прослежу, — четко пообещала она.
Вообще, Оксана Викторовна это отдельная тема — интереснейший человек и личность, и если она обещает, что за всем проследит, можно быть абсолютно уверенной: так и будет.
— Спасибо, Оксана Викторовна, — поблагодарила я искренне, но и расслабляться не дала. — Звоните, держите меня в курсе текущих дел.
— Обязательно, — пообещала повторно та и поинтересовалась, нужно ли мне что-нибудь.
А вот бог знает! Может, и нужно, я пока не соображу. Пообещала ей сообщить, если что понадобится, и с довольным сердцем отключилась.
Ну, что? Берем подушку, пледик кашемировый уютненький, книжонку — я недавно купила детективчик любимой писательницы, так за делами еще и не начала читать — вот в самый раз сейчас! И с удовольствием!
И что? — на диванчик! Хорошо!
Я распахнула дверь, сделала пару шагов в гостиную и… и словно налетела на невидимую стену — дернулась всем телом, мгновенно почувствовав, как холодная волна страха, пробежав по позвоночнику, ударила куда-то под коленки, грудь одновременно ошпарило, как кипятком, а сердце, бухнув гулко, тяжело и быстро застучало. Я придушенно вякнула что-то нечленораздельное, расширенными глазами уставившись на незнакомого мужика, сидевшего в моем кресле…!!
На полноценный крик или какое высказывание в стиле «кто вы такой?» или «что вы тут делаете?», на худой конец более продуктивного «помогите!» сил у меня не обнаружилось.
ЭТО КТО ТАКОЙ?! И КАК ОН ТУТ…?! На самом-то деле!
Высокий, стройный мужик, скорее моложавый, чем возрастной, в дорогущем костюме стального цвета, в великолепных ботинках от известного дизайнера, на лежавшей на подлокотнике левой руке из-под края рукава рубашки с золотой запонкой выглядывали явно настоящие швейцарские часы не менее известной во всем мире фирмы — богатый такой, упакованный дядечка.
А на его ослепительно белой, опять-таки повторюсь: жутко дорогой рубашке, слева от дизайнерского галстука красовались две небольшие красные дырочки… — входные пулевые отверстия, вид которых вызывал большие сомнения в том, что он ответит на мои недоуменные горячие вопросы.
Может, он еще жив, трусливо подумалось мне, пока я с большим сомнением всматривалась в его бледное застывшее лицо.
— Эй! — позвала я мужика сдавленным сипом, кашлянула и добавила немного смелости в свои намерения: — Эй, мужчина, вы кто?
Мужик предсказуемо не ответил на мои слабые попытки установить контакт.
На кого-то он похож, подумалось вдруг мне? Что-то смутно знакомое, неуловимое?
Ладно, это пофиг, на кого он там похож, а вот жив ли, надо бы проверить.
— Ты что, сбрендила? — ругнулась я на себя сиплым шепотом. — Как проверить?
Как-как?! И идиоту понятно, что проверить можно только одним способом…
Как сказал Сенека: «В беде следует принимать опасные решения!» Я сейчас определенно в беде, а опасное решение… Это как раз подойти к этому чуваку и что-то там на нем потрогать!
Бляха, как говорится, муха! Не хочу я его трогать!! И пошел этот Сенека вместе с этим мужиком, но…
Но я заставила себя сдвинуться с места и эдак сторожко, с замиранием и готовностью в любой момент сбежать, мелкими шажками подобралась к креслу, не сводя с лица незнакомца внимательного взгляда. Протянула медленно и нервно руку к его запястью и попробовала нащупать пульс…
Что там щупать — мужик был глухо и безнадежно мертв, причем уже несколько часов точно, поскольку успел остыть и стал… как бы это сказать: малогнущимся, что ли.
Как-то все это слишком пугало своим натурализмом!
— И какого хрена я не осталась в больнице, а?! — пискнула я, жалея себя ужасно и желая прямо сейчас, в этот момент, оказаться в каком угодно месте, кроме собственной гостиной!
Именно сейчас до меня наконец с запозданием начало доходить истинное положение дел во всей своей очевидности — и вот тут-то меня накрыло с головой!! Догнало, можно сказать, полным осознанием!! Да еще как!!
До сих пор с трупами, так сказать «натюрель», мне не приходилось сталкиваться воочию, в теории, хотя и довольно обширной, а с трупами неизвестных чуваков в собственной квартире так и подавно!!
Мне вдруг стало жутко холодно, а потом резко жарко, и неожиданно я разозлилась… да так… что новизна впечатлений непроизвольно вырвалась из меня в непечатных выражениях, но от души:
— …! Йо-о-о-о…дистый калий!! — проняло меня, но не удовлетворило суррогатом крепкого русского словечка, отводящего душу, и я добавила по полной программе: — Твою ж мать!!..!!
По-хорошему, надо было поорать, может, и повизжать, истерично прижимая ладошки к губам — так, чисто по-женски, по-бабьи, — психологи и просто знающие люди утверждают, что помогает при стрессе.
— А-а-а-а… — глухо, без огонька и задора на