не могла упустить возможность оказаться в гостях у абсолютно незнакомого мне молодого человека и согласилась. В его доме (который к тому же оказался замком) меня весьма радушно встретили. Я, грешным делом, даже подумала, что у них какое-то пророчество на мой счёт имеется. Дальше – больше: прежде чем я что-либо успела спросить, меня облачили в шикарный вечерний наряд и пригласили на званый ужин. В силу своей природной рассеянности и некоторого чувства голода я, к стыду своему, даже не поинтересовалась, по какому случаю торжество. Но, надо отдать мне должное, когда подняли тост за наших будущих детей, я почувствовала неладное. В общем, следовало мне только оторваться от тарелки, как я поняла, что меня собираются выдать замуж. Замуж за человека, о котором к тому времени я знала только то, что его зовут Радим. Поэтому я сделала то, что первым пришло мне в голову, а именно спешно ретировалась. Кстати, вот, ты взрослый человек, ответь мне на давно мучащий меня вопрос: может человек в здравом уме, к тому же, как оказалось, наследный принц, жениться на девушке, даже имени которой он не знает? – под конец своего длинного рассказа возмутилась Лаэрта.

– Подожди, мне надо осознать то, что ты сейчас рассказала, – поднял руку Избор и спустя пару минут раздумий медленно произнёс: – Получается, ты сбежавшая Звезда принца Радима?

– Кто, прости? – девушка удивлённо изогнула бровь, слишком часто её называли звездой в последнее время.

– Звезда. Звезда с большой буквы, как имя нарицательное, – он неожиданно рассмеялся: – Мы были в Изкаре именно потому, что было объявлено о скорой свадьбе принца, а на подобного рода мероприятиях без цирка не обходится. Но в полдень поползли слухи, что невеста принца сбежала, а к вечеру официально объявили, что свадьба отменяется, поэтому мы и покинули город. Кто бы знал, что мы забираем с собой пропавшую невесту.

– Для того чтобы девушка стала невестой, ей должно поступить предложение о браке, – пробурчала Лаэрта и спросила, не в силах понять: – Если Радим принц, разве ему не полагается соблюдать чистоту крови и жениться на какой-нибудь даме из аристократической семьи, а не тащить под венец первую попавшуюся девушку?

– Полагается, конечно, но не тогда, когда дело касается Звезды, – ухмыльнулся Избор.

Девушка не очень грациозно почесала затылок – эта реплика ей ничего не объяснила, но Избор произнёс это с такой уверенностью, что ей показалось, что она должна была знать и об этом тоже. Спросить означало вызвать новый поток вопросов, а не спросить – остаться в прежнем неведении.

Наблюдая за её задумчивым лицом, Избор решил поинтересоваться:

– Ты хочешь спросить что-то ещё?

Девушка с сомнением посмотрела на него:

– Только давай договоримся, что ты просто ответишь, даже если мой вопрос покажется тебе очень странным. – Получив не очень уверенный утвердительный кивок, она осторожно спросила: – Почему наличие Звезды делает возможным свадьбу между двумя незнакомыми людьми?

– Кто ты? Ты вообще из этого мира? – изумился Избор, но, увидев закатившиеся глаза девушки, вспомнил, что она просила от него простого ответа, и всё же пояснил: – Просто это же Звезда, – он растерянно развёл руками, не зная, как объяснить то, что и так знает каждый – впитывает с молоком матери. – Это основа мирозданья. Встреча Звезды своей жизни. Вечная любовь, которая возникает между двумя людьми при первой же встрече, первом взгляде. Никто не может противостоять ей, неважно, кто ты: король, аристократ или простолюдин. И всякий, кто встаёт на пути такой любви, обрекает себя и своих потомков на страшное проклятье – он навсегда лишается права на любовь, взаимную любовь. Поэтому никто даже не пытается. И никого не удивляет новость, что принц неожиданно женится. Встретив Звезду, не отступает никто.

Избор замолчал, а девушка, подперев подбородок кулаком, удивлённо заметила:

– Но не могут же два совершенно разных человека, впервые увидевших друг друга, решить, что они готовы провести вместе всю жизнь? Вы вообще представляете, что значит совместная жизнь – один дом, одна спальня, дети, внуки? Каждый день всей будущей жизни. Всей-всей, до самой смерти?

– Если это Любовь – они просто не могут быть порознь, – в свою очередь, удивился Избор и, глядя на истинное непонимание на лице девушки, задумчиво добавил: – Но вот это уже странно.

– Что именно? – замедленно спросила Лаэрта, поскольку все её мысли были